Нежный негодяй - Бартелл Линда Ланг. Страница 7

Мужчина взглянул на нее, необъяснимая надежда охватила его при этом неожиданном признании. Этого не может быть. Нет ничего проще, это он уже открыл в свои двадцать четыре года.

Конечно, нет, усмехнулся он про себя. Она не для тебя. Была и будет, независимо от того, замужем она или нет.

Он молча наблюдал за девушкой, не переставая массировать ногу, словно пытаясь унять боль. Девушка вдруг задрожала, хотя он не мог понять, почему. Плачет?

— Успокойся, cara, — голос звучал мягко. — Это не самое худшее.

Незнакомец сел рядом с ней, обнял дрожащие плечи — ее сотрясали рыдания. Джульетта склонила голову на его плечо, и внезапно его охватил огонь желания. Он прижался губами к ее волосам, вдыхая легкий, чистый аромат. Жасмин — действительно пьянящий запах, но этот аромат только подчеркивал ее собственный — уникальный и завораживающий. Она не для тебя, снова предупредил рассудок. Но, возможно, это единственный шанс.

В мире полно невинных молодых девушек, только и ждущих, чтобы их утешили. Он не поддался этому голосу. Джульетта подняла заплаканное лицо.

— Вы… вы очень добры, но мне стыдно, что я не сдержалась, — она нахмурилась.

— Никто не узнает, — его голос был тих. — Я сохраню ваши секреты.

Он не удержался и наклонился к ней. Их лица оказались совсем рядом, дыхание слилось.

Когда их губы встретились, Джульетта позабыла свою боль и обиду. Странное, волнующее чувство, подобное тому, что она испытала, глядя, как он играет, поднялось из самых глубин ее существа. Те немногие поцелуи тайком — она могла сосчитать их на пальцах одной руки — не могли ни в коей мере сравниться с этим.

Он коснулся ее бесконечно нежно, осторожно. Его рот играл с ней. Язык дразнил губы, двигаясь вдоль той сладкой линии, где они соединялись, все еще невинно сомкнутые.

Его пальцы погрузились в ее спутанные волосы, нежно притягивая к себе.

Джульетта почувствовала, как расслабляются губы, и его ищущий язык тут же воспользовался этим. Он коснулся ее языка, быстро отступил, коснулся опять, разжигая огонек желания, превращая его в ревущий костер. Его язык прошелся вдоль жемчужного ряда ее зубов, наполнил рот почти невыносимой сладостью.

Джульетта издала вздох наслаждения, и его рука, поддерживающая ее голову, стала поглаживать шелковистую кожу шеи. За рукой следовали губы, язык дразнил теплую, гладкую кожу, опаляя ее там, где касался. Он прильнул ртом к ложбинке между шеей и плечом, легко укусил, прежде чем прижаться лицом. Удерживая рвущуюся страсть, пытался овладеть собой, но жасмин дразнил ноздри, вторгался в мозг. Он представил ярость Leone, когда тот узнает, что его дочь соблазнил человек, не имевший права, как скажут многие, даже коснуться края ее платья.

Джульетта прижалась к нему, наслаждаясь новыми восхитительными ощущениями, неведомыми до сих пор. Боже, ей и не снились такие чувства, от которых горит все тело. Когда рука мужчины стала ласкать через шелк платья ее грудь, девушка почувствовала влагу между бедрами.

Со стоном самого чувственного желания она изгибалась под его пальцами, желая прижаться к мужчине всем телом.

Конечно, подумала девушка в минуту просветления, это цыганский искуситель, и она попалась в его безжалостную чувственную паутину. Но ей было все равно. Она хотела большего. Хотела того, в чем, как она теперь поняла, ей долго отказывали.

Через тонкую ткань платья Джульетта ощущала его горячее дыхание над своим соском, почувствовала, как тот отвердел.

Он взял его бутон вместе с влажной тканью между зубами, и на глаза девушки навернулись слезы.

— Cara, cara mia, — прошептал мужчина, снова целуя ее.

Горячие поцелуи покрывали ее глаза, щеки, подбородок. Девушка обняла его, руки ощутили, как широки плечи, скрытая рубашкой мощь восхитила Джульетту.

— Люби меня, — прошептала она.

Вдруг он просунул руку под ее колени и поднял с бревна. Перенес на берег и поставил на землю, крепко обнимая. Их тела слились.

Девушка провела пальцами по его волосам, вдыхая их чистоту и свежесть, ощутила силу мускулов шеи, плеч. По всем правилам ее следовало наказать за такое бесстыдство, но не только незнакомец пьянил ее, Джульетта сама была переполнена чувственным желанием, в котором долго себе отказывала. О таком мужчине можно только мечтать в целомудренной келье монастыря, с горечью подумала Джульетта. И если ей суждено провести остаток жизни обрученной с Христом, то уж пусть сейчас она узнает то, в чем ей решили отказать. Вот только девушка не была уверена, как помочь этому. Помогло вдохновение. Она тихонько застонала.

— Что? — заботливо спросил мужчина. — Нога?

— Да, — неожиданно легко и озорно солгала девушка, и подогнув раненую ногу, прижалась к нему.

Мужчина помог ей сесть на траву и придвинулся, чтобы снова осмотреть ранку. Опершись на локти, Джульетта бесстыдно откинулась назад, решив, что то, чего она хотела от этого человека, легче получить лежа.

Он посмотрел на нее, освещенную лунным светом, увидел нежный приоткрытый рот, готовый к поцелуям, тяжелые от желания веки и медленно поднес ногу девушки к своим губам. Во многих отношениях настоящая дочь своего отца, промелькнуло в его голове. Не только соблазнительница, чувственная, как Алессандро, но такая же и актриса — в свое время ее отец отлично исполнил свою роль, будучи тайным информатором Лоренцо де Медичи.

Он заметил, когда губы коснулись ее ступни, как взметнулись ресницы, приоткрылся рот, и едва заметно улыбнулся.

— Так лучше, cara?

Джульетта кивнула. Его губы слегка коснулись раны, посылая волны удовольствия, затем незаметно переместились к лодыжке, и все ее тело запело от ощущений, далеких от боли. Губы двинулись дальше — к икре, колену и чувствительной впадинке под ним, затем еще выше…

Джульетта потянула руку к его густым мягким волосам, сжала прядь в руке, остро чувствуя нарастающее напряжение. Мужчина уступил ей, отбросив край платья и белья, чтобы получить доступ к атласному бедру, доводя Джульетту до безумия…

Девушка тихо застонала, откидывая голову, дрожь пробежала по всему телу. Когда он остановился, Джульетта огорченно вскрикнула.

Его губы тут же заглушили протест, а рука опустилась на восхитительное возвышение внизу живота.

— Я не оставлю тебя так, — прошептал он мягким, словно бархатным голосом. Погладил шелковистую кожу, сдерживая себя, чтобы доставить наслаждение ей.

Какое мне дело, думал он, что эта молодая женщина — дочь принца Монтеверди? Разве Данте шесть лет назад не лишил его всего, что он знал и любил? Это было сделано ради тебя, напомнил голос разума. Нет!

Да! И не вина принца, что ты не послушался его и остался во Франции еще на два года после того, как тебя призвали вернуться!

Битва с самим собой… его пальцы ощутили тот хрупкий барьер, который оставлял ее девственницей. Даже почувствовав, что женщина под ним содрогнулась в экстазе, Родриго понимал, что не может вот так предать своего учителя и защитника.

Он и так поставил себя в затруднительное положение такой близостью с Джульеттой, но готов понести любое наказание, ведь с того самого дня, как впервые мельком увидел ее, ему нужна только она… и это стоило любой кары.

Джульетта обняла его за шею, их губы слились в глубоком наслаждении. Он прижал девушку к себе, чувствуя, как исчезает напряжение и на смену ему приходит полное расслабление.

Их волосы переплелись. Лежа на ее плече, он наслаждался тем, что никогда, как он прекрасно понимал, не повторится. И упивался ею, мягкой, уступчивой и удовлетворенной. Но молча согласился, что этого никогда-никогда больше не будет.

Глава 3

— Неблагодарный щенок! Шею бы ему свернул!

Под покровом сумерек, мягко опускающихся на Тосканию, Аристо заметил, что лицо хозяина горит от гнева. А когда заходящее солнце коснулось волос Данте, Аристо различил в них пряди серебра, единственное, что, кроме нескольких морщин у рта, указывало на приближение пятидесятого дня рождения. Принц нисколько не утратил своей энергии с того дня, когда Аристо впервые встретил его двадцать лет назад.