Дорога ветров - Уильямс Тэд. Страница 110

Рог затрубил снова: два длинных, два коротких, два длинных.

Стрелы защитников Сесуадры захватили солдат Фенгбальда врасплох: они в смятении кинулись назад, оставив несколько десятков своих товарищей неподвижно лежать на льду. Некоторые пытались ползти по скользкой поверхности, оставляя за собой извилистые кровавые следы. В этом хаосе Деорнот и его уцелевшие товарищи получили возможность скрыться.

Сам Деорнот трижды возвращался из-за огромной бревенчатой стены, чтобы помочь унести последних раненых. Убедившись, что больше ничего сделать нельзя, он опустился в истоптанную грязь в тени баррикады и стащил с себя шлем. Звуки сражения все еще бушевали совсем рядом.

— Сир Деорнот, — сказал кто-то. — Вы в крови.

Он отмахнулся, потому что очень не любил, когда вокруг него поднимали шум, но предложенную тряпку взял и стер с лица и волос кровь. Потом он ощупал голову холодными пальцами. Рана оказалась всего лишь неглубоким порезом. Деорнот порадовался, что отослал человека помогать тем, кто больше в этом нуждается. Из полоски теперь уже окровавленной ткани получилась вполне сносная повязка, и, когда он туго затянул ее, боль в голове немного смягчилась.

Закончив осматривать остальные раны — все довольно легкие, ни одной такой кровавой, как на черепе, — он вытащил из ножен меч. Это было простое лезвие с обтянутой кожей рукоятью в форме головы коршуна, у которого от долгого употребления стерлись почти все перья. Деорнот вытер меч чистым уголком ткани, недовольно нахмурившись при виде свежих зазубрин, какими бы почетными они ни были. Закончив, он поднял клинок, поймал слабый отблеск солнца и прищурился, чтобы убедиться, что не осталось ни одного пятнышка крови, разъедающей заточенный край.

Этот клинок ничем не знаменит, думал он. У него нет имени, но он честно служил много лет. Совсем как я. Он тихо засмеялся; несколько отдыхавших поблизости солдат посмотрели на него. Никто не вспомнит обо мне, сколько бы времени еще ни говорили о Джошуа и Элиасе, да мне это и не нужно. Я делаю только то, что угодно Узирису, — разве он был менее смиренным?

Еще один сигнал рога прозвучал со склона, прервав его мысли. Деорнот вскочил на ноги, сгорая от нетерпения поскорее увидеть, что происходит на льду, и начал карабкаться на баррикаду. Через мгновение он спрыгнул и пошел за своим шлемом.

Глупо было бы получить стрелу между глаз, когда можно этого избежать, решил он.

Деорнот и еще несколько человек осторожно влезли наверх, чтобы получить возможность выглянуть в грубые смотровые щели, которые Слудиг и его помощники вырубили своими топориками. Еще протискиваясь на место, они услышали громкий шум: группа всадников вылетела из-за деревьев немного восточнее поля битвы, направляясь прямиком к собирающимся силам Фенгбальда. Что-то необычное было в этих всадниках, но из-за сумятицы тумана и бьющихся людей и лошадей не сразу можно было понять, в чем дело.

— Вперед, Хотвиг! — закричал Деорнот. Люди радом с ним хриплыми голосами подхватили крик. Когда тритинги помчались по льду, быстро стало ясно, что они двигаются гораздо более легко и уверенно, чем люди Фенгбальда. Могло показаться, что они скачут по твердому грунту, так свободно тритинги владели лошадьми.

— Умница, Бинабик, — выдохнул про себя Деорнот. — Ты еще можешь нас спасти.

— Только гляньте, как они скачут, — крикнул один из солдат Джошуа, бородатый старик, который в последний раз участвовал в сражении, когда Деорнот был грудным младенцем. — Эти троллевые фокусы неплохо работают.

— Но нас все ещё гораздо меньше, — предостерег Деорнот. — Вперед, Хотвиг, вперед!

Через мгновение тритинги достигли гвардейцев Фенгбальда. Копыта их лошадей, стуча по льду, издавали странный звенящий звук. Они врезались в ряды войска герцога как дубина, без особого труда проложив себе дорогу. Шум, бряцание оружия и щитов, крики людей и лошадей на секунду слились. Сам Хотвиг, с украшенной алыми лентами бородой, словно ловкий речной рыболов, наносил удары копьем во все стороны; каждый раз оно, казалось, достигало цели, вызывая фонтаны крови, брызгами оседавшей на бакенбардах тритинга. Он и его воины пели во время битвы.. В этой страшной песне почти не было мелодии, но зато ритм ее помогал всадникам отмечать каждый удар и укол. Они кружились вокруг отрядов Фенгбальда с поразительной легкостью, как будто закаленные в боях гвардейцы беспомощно барахтались в болотной жиже. Передовые отряды герцога дрогнули и отступили. Свирепая песня тритингов зазвучала громче.

— Божьи глаза! — закричал Фенгбальд, в бессильной ярости размахивая своим тонким мечом. — Держите строй, черт бы вас всех побрал, держите строй! — Он повернулся к Лездраке. Капитан наемников длинными узкими глазами смотрел на Хотвига и его всадников. — У них какая-то чертова магия ситхи! — рявкнул герцог. — Смотри, они скачут по льду, как будто выехали на турнирное поле!

— Никакой магии, — проворчал Лездрака. — Посмотрите на копыта их лошадей. У них особенные подковы — видите, как сверкают колючки? Я думаю, ваш Джошуа каким-то образом подковал своих лошадей металлическими гвоздями.

— Будь он проклят! — Фенгбальд встал в стременах и огляделся. Его бледное красивое лицо покрылось каплями пота. — Что ж, неплохо придумано, но этого недостаточно. Нас все еще слишком много для них — если Джошуа не припрятал в кустах армию в три раза больше этой, а такой армии у него нет. Выводи своих людей, Лездрака. Мы пристыдим моих гвардейцев, и им придется немного больше рассчитывать на свои собственные силы. — Он немного приблизился к своим войскам и снова повысил голос до крика:

— Держите строй, изменники, а не то все отправитесь на королевскую виселицу.

Лездрака заворчал, недовольный тем, что Фенгбальд позволил себе впасть в бешенство, потом повернулся к первому отряду тритингскнх наемников, которые бесстрастно сидели в седлах, мало обращая внимания на происходящее и ожидая, когда настанет время им сыграть свою роль. Все они были в промасленных кирасах и окаймленных железом кожаных шлемах, обычных доспехах степняков. По одному жесту Лездраки целый отряд молчаливых, покрытых шрамами людей выпрямился в своих седлах. Свет, казалось, зажегся в их глазах.