Дорога ветров - Уильямс Тэд. Страница 5

В центре всего этого находилась мощеная площадка. Она сильно заросла травой, но даже при лунном свете видно было все изящество замысла мастера, который строил ее. Джулой называла это место Садом Огня. Саймон, практически смотревший на мир, полагал, что это рыночная площадь.

Перед Садом Огня, по другую сторону Дома Расставания, раскинулись разноцветные палатки лагеря Джошуа, который сильно разросся за последнее время за счет притока добровольцев из окрестных городов. Многие из вновь прибывших сами устраивали себе жилища в пещерах и ходах.

Саймон глядел на мерцание далеких сторожевых огней до тех пор, пока не почувствовал себя чудовищно одиноким. Луна поднялась высоко в небо, и лик ее был холодным и безучастным.

Он не знал, сколько времени просидел неподвижно в полной темноте. Ему даже показалось, что он заснул или дремлет, но ощущение пустоты и невесомости было странно реальным. Он хотел подняться, но ноги словно отнялись. Теперь он весь превратился в глаза. Мысли вспыхивали в голове, как звезды в пленяюще гладком небе, на которое он еще так недавно завороженно смотрел. Нет, это было бесконечно давно, еще тогда, когда оставалось небо и дивные звезды, когда хоть что-то можно было разглядеть в непроглядной тьме. Ужас охватил его.

Спаси меня, Святой Узирис! Неужели явился Король Бурь? Неужели навечно воцарился мрак? Господи, верни, обратно свет и надежду!

И словно в ответ на его мольбу слабые огоньки зажглись во мраке. Это были не звезды, как сперва решил Саймон, а факелы, капельки яркого света, медленно растущие, как будто они приближались издалека. Пятнышко мерцающих огоньков превратилось в ручей, ручей — в поток, плавными витками текущий к Обсерватории. Процессия из двух десятков факелов поднималась в гору по той же узкой, петляющей тропке, которой когда-то воспользовался Саймон.

Он не мог разглядеть смутные темные фигуры; они двигались совершенно бесшумно, в идеальном порядке.

Я на Дороге снов, внезапно осознал Саймон. Амерасу говорила, что я замкнут и легче других могу попасть сюда.

Что же происходит?!

Люди с факелами достигли ровной площадки в центре и разбрелись по ней, так что свет факелов разлился вокруг. Они поднялись на вершину Сесуадры, но в свете факелов холм оказался совершенно не таким, каким его знал Саймон, Окружавшие его руины исчезли, повсюду возвышались невредимые здания. Неужели из глубины веков поднялось далекое прошлое, когда на этом месте еще стояла Скала прощания? Или, может быть, это зловещее будущее, которое придет когда-нибудь? Может быть так будет, когда Король Бурь захватит Светлый Ард?

Несколько фигур подошли к тому месту, в котором изумленный Саймон узнал Сад Огня. Они воткнули свои факелы в трещины между плитами, и тотчас море дрожащего, струящегося света разлилось по площадке. Плясали языки раздутого ветром пламени, дождь искр взметнулся в воздух.

Что-то подхватило Саймона и понесло к Дому Расставания. Вспышки факелов сливались в непрерывные линии, он летел по каменным коридорам и наконец оказался в ярко освещенном вытянутом зале с высоким сводчатым потолком. Фигуры, окружавшие его, казались призраками, мир стал полупрозрачным скопищем теней, да и сам Саймон чувствовал себя вне тела. Он попытался закрыть глаза, но не смог, продолжая видеть все, что творилось в зале.

Вокруг огромного стола расположились несколько фигур. Над факелами, установленными на стенах, клубились разноцветные огненные шары. Ярко-красные, голубые и желтые языки пламени отбрасывали на камни жуткие пляшущие тени. Самую длинную тень отбрасывал странный предмет, стоящий на столе. Это была конструкция из гигантских сфер, чем-то напоминавшая ту, которую Саймон собственноручно тщательно полировал в кабинете у доктора Моргенса, но вместо меди и дерева эта целиком состояла из струй сверкающего огня, словно кто-то нарисовал ее, используя вместо красок жидкий свет. Окружавшие стол существа были едва видны, но Саймон не сомневался, что это ситхи — эти птичьи движения и горделивую грацию ни с чем нельзя было перепутать.

Девушка-ситхи в небесно-голубом платье склонилась над столом и, легонько касаясь конструкции кончиками пальцев, вплетала в нее новые струи пламени. Ее пышные волосы были чернее ночи над Сесудрой и казались пушистым облачком над ее головой. На мгновение Саймону показалось, что это юная Амерасу; но слишком многое вокруг него напоминало сейчас о Праматери.

Рядом с ней стоял белобородый старец в малиновых одеждах, спадающих свободными складками. На лбу у него было что-то, похожее на рога, и это сразу напомнило Саймону другой, куда более неприятный сон. Старец тоже склонился над столом и что-то говорил девушке. Она повернулась и добавила еще один огненный отросток к своему произведению. Саймон не мог разглядеть ее смуглого лица, зато ясно видел другую стройную фигуру, стоящую перед ней. Лицо ее скрывала серебряная маска, тело драпировали изящные складки белоснежной ткани. Словно отвечая черноволосой девушке, королева норнов (ибо это была она) тонкой рукой рассекла огненные нити и набросила на сияющее сооружение едва различимую для человеческого глаза тонкую сетку из тусклого света. Высокий мужчина, стоявший за спиной королевы, внимательно следил за каждым ее движением. Он был красив, хорошо сложен и с ног до головы закован в доспехи из черного обсидиана. На лице его не было маски, но черты казались стертыми или смазанными.

Что они делали? Может быть на его глазах был заключен Договор о Разлуке, о котором Саймон так много слышал? Иначе зачем бы ситхи и королева норнов собрались вместе на Сесуадре?

Разговор становился все более оживленным. Саймону казалось, что они спорят. Наблюдатели, тихо стоявшие вокруг, подошли ближе к договаривающейся четверке, возмущенно жестикулируя и что-то выкрикивая. Саймон не мог разобрать ни слова: их речь больше напоминала шум ветра или журчание вод. Огненные шары на столе вспыхнули и затрепетали, словно костер на ветру. Саймон подался вперед, чтобы лучше видеть… Но… Куда все исчезло? Просочилось сквозь камни? Скрылось под землей? Взмыло в воздух? Или все это было просто сном, навеянным тихой ночью, лунным светом, мерцанием звезд и песнями, которые он слышал в Джао э-Тинукай? Что-то говорило ему, что это не так. Все было слишком реально, слишком осязаемо. Ему надо было только встать, подойти к ним и дотронуться.