Корабль беглецов - Уильямс Уолтер Йон. Страница 31
Дрожа от возмущения, Двенадцатый увел своих спутников из комнаты, прежде чем они окажутся свидетелями агонии ребенка Возлюбленной, захваченного отростками Организма 4007. Двигавшийся вслед за ним Девятнадцатый издал крик боли и гнева.
— Оскорбление! Этот индивидуум заслуживает дезинтеграции!
— Успокойся, — сказал Двенадцатый. — Мы Клан Ластр. Мы служим Возлюбленной.
— У-у! — зарычал Девятнадцатый.
— Замолчи, — прикрикнул Двенадцатый и с яростью взглянул на него задней парой глаз. Восьмой сердито махнул одной их своих рук. Девятнадцатый умолк, не переставая дрожать.
Спустившись на грузовую палубу, Двенадцатый ощутил новый приступ отчаяния. Он видел блестящие отполированные тела Транспортировщиков, отражавшие последние достижения биотехнологии, увеличенные черепные коробки Навигаторов, что говорило об их улучшенных способностях к многоуровневым вычислениям. Казалось, сияющая новизной База Лэтис демонстрировала техническую отсталость Возлюбленной. Даже Неразумные, очищавшие грязь со стен, были новейших моделей.
Пока делегация двигалась сквозь огромную грузовую палубу, Девятнадцатый продолжал дрожать. Его глаза непрерывно вращались, не останавливаясь ни на чем. Он глубоко вздохнул, опорожнил мочевой пузырь и застыл, скрючившись. Уборщики уловили своими усовершенствованными сенсорами запах мочи и бросились очищать помещение.
Двенадцатый и Восьмой отогнали их, подхватили неподвижного товарища и потащили домой. Окружающие с ужасом и презрением смотрели им вслед.
Девятнадцатый не подавал признаков жизни даже после возвращения к Возлюбленной. Он оставался в состоянии кататонии, и Возлюбленная приказала дезинтегрировать его.
Помогая тащить Девятнадцатого к дезинтеграционной камере, Двенадцатый подумал, что их с Восьмым ждет та же участь. Возлюбленная может решить, что последняя миссия слишком сильно травмировала психику, и поэтому их будущая стабильность и полезность сомнительны.
Но дезинтеграционная команда не появилась. После недолгого, вызвавшего экстаз слияния, Возлюбленная погрузила их в транс. Их тела были подвешены на эластичных растяжках, защищающих от действия многократных перегрузок.
Восьмой умер в результате неудачного пробуждения. Только мозг Двенадцатого хранил ужас последнего путешествия, воспоминания о муках, вызванных необходимостью передачи ребенка Возлюбленной в руки чужого Клана.
Только мозг Двенадцатого. И Возлюбленной.
«Благоприятная возможность». Сверкающие искры счастья заполнили мозг Двенадцатого. Затем пришло знание, и радость исчезла.
«Чужаки! Пришельцы! Убить их!»
Двенадцатый вскрикнул и взмахнул сжатыми кулаками, пораженный известием о пришельцах, еще более чужих, чем самый враждебный клан. Безумие проникало в его мозг. Половина слуг Возлюбленной были в шоке. «Благоприятная возможность», — успокаивала Возлюбленная. «Убить!»
«Благоприятная возможность», — настаивал мягкий голос.
«Не похожие на нас. Не Ластр. Чужаки из чужаков».
«Благоприятная возможность. Мы контролируем ситуацию. Если возникнет угроза нашей безопасности, мы изготовим солдат».
Несмотря на собственные чувства, на радость и наслаждение, которыми была Возлюбленная, Двенадцатый ощущал реакцию других слуг — глухие протестующие вскрики и растущее безумие. Шок поверг одних в транс, других в состояние буйного помешательства. С особой осторожностью снабженные острыми наконечниками нейроны Возлюбленной проникали в мозг ее расстроенных слуг, разрушая связи в коре головного мозга и локализуя безумие на небольших замкнутых участках, поскольку Возлюбленная нуждалась в умственных способностях жертв.
«Благоприятная возможность, — успокаивал голос Возлюбленной, в то время, как утихал хор протестующих голосов ее слуг, подвергнутых операции. — Объяснения последуют».
«Слава, слава», — всхлипнул Двенадцатый. Его протест ослаб.
Возлюбленная медленно и терпеливо объясняла свой план оставшимся слугам. Двенадцатый представил себе всю грандиозность этого плана. В изумлении он неподвижно повис в воздухе.
«Слава, слава! — крикнул он. Остальные, соображавшие медленнее Двенадцатого, присоединились к нему. Тела извивались от наслаждения.
«Начинаем», — сказала Возлюбленная.
Медленно и осторожно мысли чужаков стали проникать в мозг Двенадцатого.
Когда чужое мироощущение проникло в его сознание, Двенадцатый на мгновение погрузился в транс. Возлюбленная разбудила всех своих детей, даже низших существ, чтобы использовать их мозговые клетки. Они слились в единое целое, в огромный организм, предназначенный для расшифровки незнакомых сигналов. Неспециализированные Разумные решали общие задачи, распределяя потоки информации, Неразумные существа работали над отдельными частями головоломки, низшие организмы предоставляли свои ограниченные возможности для вспомогательных вычислений.
Многие из слуг Возлюбленной погибли. Их тела высохли, а мозг разрушился. Хотя им было приказано беречь себя, но они были настолько переполнены чужими, вызывающими ужас мыслями и раздавлены тяжестью стоящей перед ними непосильной задачи, что команды Возлюбленной не достигали их сознания. Двенадцатому удалось понять поставленную перед ним задачу, но он не помнил, сколько раз ему приходилось отключаться от Возлюбленной, принимать пищу, опорожнять кишечник, снова подключаться — и все это в полубессознательном состоянии, со сверлящими его мозг чужими мыслями. В один из моментов он обнаружил, что жует ухо Восьмого, чья голова, теперь отделенная от тела, беззвучно открывала рот, покачиваясь на привязи. Корабль Возлюбленной наполнился запахом разложения. Уборщики не справлялись со своей работой.
Пришельцы были сумасшедшими — это стало совершенно ясно. Основой существования для Двенадцатого было Единство, символом которого являлось полное слияние с Возлюбленной. Чужаков же было Двое, и они жили в странном двойственном мире: Мать-Отец, Мужчина-Женщина, чьи взаимоотношения были безнадежно запутаны. Даже предназначение мужчины казалось ему отвратительным богохульством, а объяснение, что его функция состояла во внесении разнообразия в генный материал, вместо его тщательного сохранения, звучало более чем абсурдом.
Разрушение всеобщего Единства привело к такому непристойному и ужасному расщеплению, что Двенадцатый был не в состоянии оценить его истинные размеры. Пришельцы были одиноки. Их изоляция казалась настолько полной, что граничила со святотатством. Он подумал, что они так же одиноки, как Возлюбленная, но эта мысль так напугала его, что он немедленно выбросил ее из головы.
Двенадцатый стал понимать, какой опасности подвергает себя Возлюбленная. Многие из ее слуг сошли с ума, и она сама сильно рисковала, позволяя чужой мысли загрязнять ее священный мозг. Двенадцатый воспринимал лишь небольшую часть пугающей информации. Возлюбленная же видела всю картину целиком. Двенадцатый ужаснулся от мысли, что она может не выдержать нагрузки. Даже погруженный в экстатическое состояние, он чувствовал растущее напряжение Возлюбленной, ощущал, как слабеет ее мозг. Если Возлюбленная не выдержит напора чуждых понятий и идей, то все будет кончено.
Но Возлюбленная выдержала. Работа продолжалась. Солдаты, разумные и неразумные организмы, выращенные для целей обороны — все были подключены к живой сети. Возлюбленная объединяла их всех, и Двенадцатому оставалось лишь благоговейно изумляться.
А затем великое слияние подошло к концу. Слуги Возлюбленной отсоединились и занялись своим делом. Двенадцатый оставался подключенным, помогая управлять слугами и подготавливать помещения для выращивания новых организмов на замену тем, кто умер или сошел с ума. Наконец, подключенным остался один Двенадцатый. Он висел в комнате, наполненной ударами сердца Возлюбленной, ее легким и успокаивающим дыханием.
«Для Моего слуги Неспециализированного Разумного номер двенадцать у Меня есть особый подарок».