Неукротимое томление - Уильямсон Пенелопа. Страница 89

Она рассмеялась, но тут же закашлялась, потом чихнула и приложила к носу ладонь точно так же, как Мэг минуту назад.

— Гретхен упала в воду, и я попыталась спасти ее.

— Гретхен? — у Тая оборвалось сердце: он оглянулся, пытаясь разглядеть в волнах еще одно тело, хотя и понимал, что уже поздно.

Делия потянулась к нему и коснулась его рукава.

— Не надо, Тай. Гретхен — это кукла, — внезапно ее подбородок задрожал, и она заплакала. — Бедная Тилди! Я потеряла ее куклу!

— Куклу?! Ты бросилась в воду из-за куклы? — он бессознательно вцепился в ее плечи и затряс ее. — Господи, Делия, но ты ведь и плавать не умеешь!

— Я забыла об этом!

Он прижал ее к себе так сильно, что она поморщилась от боли.

— Господи, Делия!

Она выскользнула из его рук.

— Не кричи на меня, Тай! — она прикоснулась к бокам. — У меня теперь ребра болят, похоже, ты их сломал!

Тайлера охватило такое бешенство, что его затрясло. Боже, он чуть не потерял ее из-за куклы! Какого черта она прыгнула в воду за куклой, если даже не умеет плавать!

— Я должен был бы высечь тебя, если бы мог, — процедил он сквозь зубы.

Взглянув на него, она поняла, что он кипит от ярости. Ее рот приоткрылся, и она залилась смехом.

— Это не смешно! — рявкнул он. Понимает ли она, что значило для него потерять ее?

— Да нет же, Тай, это очень смешно! — Она прижала руку ко рту, пытаясь подавить новый приступ смеха. — Ты такой привлекательный, когда сердишься!

— Привлекательный?!

— Посмотрел бы ты на себя! Глаза у тебя темнеют от бешенства, брови насуплены, а ноздри раздуваются — вот так, как у быка, когда он готовится к нападению.

— То, что ты видишь, вовсе не ярость, Делия. Это страсть.

Взглянув на ее лицо, он чуть не расхохотался.

— Страсть? — переспросила она, вставая на ноги, пятясь от него и прижимая руки к груди, как испуганная девственница, оберегающая свою добродетель.

Он пошел за ней, мягко, но неумолимо.

— Страсть, — повторил он, и лицо его выражало решимость. — Я так долго сгорал от страсти к тебе, что почти забыл, какими бывают обычные чувства. Знаешь ли, что делает воин абенаки, когда хочет женщину, Делия?

— О, Господи...

— Он берет ее.

— Но, Тай, я ведь... Тай, ты не можешь!

— Могу. И сделаю это, Делия.

Сначала это напоминало игру: словно он решил расквитаться с ней за то, что она назвала его привлекательным. Но в какой-то момент это перестало быть игрой. Он хотел ощутить, как она будет биться под ним, крича от страсти. Он желал ее и собирался овладеть ею.

Делия видела все это в его глазах. Она попыталась убежать, но он схватил ее, запустив пальцы в волосы и накрыв ее рот своими губами. На мгновение она растворилась в нем и встретила его жадный язык своим. О Боже, она была такой горячей, сладкой, зовущей! Ему показалось, что он умрет от желания, которое Делия возбуждала в нём.

Вдруг она отшатнулась от него, ее кулачки забарабанили по его груди, и Делия попыталась освободиться от его губ. Он поддерживал рукой ее голову сзади, и оторвал от нее рот, чтобы сказать:

— Делия, любовь моя, не надо сопротивляться...

— Ублюдок! Немедленно отпусти ме...

Он снова поцеловал ее, но она не ответила на этот поцелуй. Она боролась с ним изо всех сил, извиваясь, кусаясь. Ее грудь вздымалась, и она начала задыхаться.

Тайлер отпустил ее. Она отшатнулась, прижимая к губам дрожащую руку, кашляя при попытке вдохнуть свежий воздух. Он подошел, чтобы помочь ей, но Делия снова отпрянула от него.

— Делия...

Наконец, она обернулась к нему... он никогда еще не видел столько боли в глазах женщины. Это заставило его почувствовать себя такой тварью, что он содрогнулся.

— Как ты мог так поступить со мной, Тай? — спросила она странным измученным голосом. — Ты не имеешь права так мучить меня!

— Господи, Делил, ты все не так поняла! Я не...

Она отвернулась от него и попыталась бежать, но упала на колени. Он поднял ее на руки.

Рыдая, она била его в грудь.

— Что ты делаешь? Отпусти меня!

Тайлер крепче прижал ее к себе. Он радовался этим ударам и желал лишь одного, чтобы она била его еще сильнее. Он заговорил грубовато, чтобы скрыть свои чувства.

— Замолчи, Делия. Сегодня я больше не собираюсь посягать на твою добродетель.

Она притихла, когда он нес ее на берег, а потом спустился к ферме по колее, проложенной повозками.

— Я не такая, Тай, — наконец сказала она таким дрожащим от боли голосом, и у него защемило сердце.

— Ну, крошка Делия, конечно же, я знаю, что ты не такая. Это все из-за меня. Я же ублюдок, помнишь?

Она тихонько вздохнула и расслабилась. Минуту спустя она прижалась щекой к его груди.

— Господи, — думал Тайлер, — как хорошо просто нести ее на руках.

Просто держать ее.