Навеки твоя Эмбер. Том 2 - Уинзор Кэтлин. Страница 50

Неожиданно за дверью послышался шум, Карл услышал знакомый женский голос:

– Где его величество? У меня для него важная новость! – Это была Барбара.

Карл сделал недовольную мину и опустил перо, потом поднялся. Черт подери! Наглость этой женщины не знает границ. Прийти в его личный кабинет в это время дня! Ведь она знает, что здесь будет множество придворных!

Король услышал, как Бакхёрст отвечал ей:

– Его величество в кабинете, мадам. Он пишет письмо.

– Ничего, – дерзко ответила Барбара, – письмо может подождать, а мое сообщение ждать не может. – И она начала стучать в дверь.

Карл отворил, явно раздраженный вторжением. Он прислонился к дверному косяку и недовольно поглядел на Барбару:

– Ну, мадам?

– Ваше величество! Я должна поговорить с вами лично! – Она показала глазами внутрь комнаты. – Вопрос чрезвычайной важности!

Карл слегка пожал плечами, пропустил Барбару в кабинет, придворные обменялись многозначительными взглядами. Неслыханно! Что же будет дальше? Ведь даже когда Барбара была в фаворе у короля, она не позволяла себе такого поведения. Дверь захлопнулась.

– Итак, что это за вопрос чрезвычайной важности, который не может ждать? – произнес Карл откровенно скептическим тоном; король явно испытывал нетерпение, он был уверен, что выходка Барбары объясняется только желанием создать впечатление, что она все еще фаворитка короля.

– Насколько мне известно, ваше величество только что нанесли визит мисс Стюарт.

– Да.

– И она отослала вас под предлогом невыносимой головной боли.

– У вас поразительно полная информация.

Карл говорил весьма саркастически, выражение его лица выдавало цинизм и недоверие, которые были характерны для него с юности и лишь укрепились в нем с годами. Он размышлял, какую каверзу она собирается устроить ему, и надеялся, что разоблачит Барбару, обнаружив изъян в ее замысле. Лицо Барбары приняло насмешливое и кокетливое выражение, она понизила голос почти до шепота:

– Сир, я пришла утешить вас и раскрыть причины ее холодности.

Он поднял брови, откровенно удивленный, потом рассердился:

– Мадам, вы становитесь невыносимой.

Барбара откинула голову и начала смеяться громким, визгливым, безудержным смехом, очень характерным для неё, полным презрения и жестокой издевки. Когда же она заговорила снова, голос опять стал тихим, но напряженным. Она была сильно возбуждена. Это было заметно по напрягшимся жилам на шее, по блеску глаз, по всей фигуре, когда она наклонилась поближе к Карлу. Барбара походила на кошку, готовую к прыжку.

– Вы дурак, Карл Стюарт! Вы глупый, доверчивый и жалкий дурак, и над вами смеются все ваши придворные! Знаете почему? Да потому, что Фрэнсис Стюарт крутит любовь с Ричмондом у вас под носом! Сейчас он с ней, а вы думаете, что она лежит в постели и мучается головной болью… – Она остановилась перевести дыхание, победоносная и сияющая. В ее лице, во всей фигуре видны были торжество и удовлетворенная месть.

Карл ответил ей сразу, не думая, – его обычная сдержанность покинула его в этот момент:

– Вы лжете!

– Лгу? Вы действительно дурак! Пойдемте со мной, сами увидите – лгу я или нет! – Он колебался, словно боялся, что сказанное окажется правдой, но Барбара схватила его за руку. – Пойдемте со мной, и вы убедитесь, насколько добродетельна эта ваша драгоценная Фрэнсис Стюарт!

Решившись, Карл вырвал руку и шагнул к двери, Барбара с широкой улыбкой на лице заторопилась за ним следом. Король был одет только в сорочку и бриджи, парик он оставил на спинке стула в кабинете. Двое придворных отскочили от двери, лица всех мгновенно стали серьезными и виноватыми, они пытались притвориться, что не подслушивали. Карл не обратил на них внимания, он быстро шагал, почти бежал через вереницу комнат и холлов по направлению к апартаментам Фрэнсис, не замечая удивленных лиц и раскрытых ртов придворных. Рядом с Карлом семенила Барбара.

Но возле комнат Стюарт он остановился, взявшись за ручку двери.

– Вы зашли слишком далеко, – твёрдо произнес он. – Возвращайтесь обратно в свои комнаты.

Барбара взглянула на него разочарованно. Карл раскрыл дверь.

Хорошенькая служанка Фрэнсис была в прихожей, и, когда появился король, она испуганно ахнула, вскочила на ноги и подбежала к нему:

– О ваше величество! Откуда вы могли… Не входите… пожалуйста ! Она плохо чувствует себя, но сейчас она спит!..

Карл даже не взглянул на служанку, он просто отвел ее рукой в сторону:

– Вот это и надо проверить, – и шагнул вперед, прошел через прихожую, гостиную и, не колеблясь больше ни секунды, распахнул дверь спальни.

Фрэнсис сидела на кровати, одетая только в белую атласную блузку. Ее волосы были распущены по плечам. Рядом был молодой человек, держа ее руку в своей. Оба обернулись, пораженные: в дверях стоял король, похожий в этот момент на великого и разгневанного бога. Фрэнсис нервно вскрикнула, а Ричмонд ошарашено глядел, окаменев от ужаса и не в силах даже снять шляпу или подняться на ноги.

Карл медленно подошел к ним, стиснув зубы.

– Я не поверил ей, – произнес он медленно. – Я решил, что она лжет.

– Решили, что кто лжет? – защищающимся тоном воскликнула Фрэнсис. Она понимала причину гнева короля, знала, что он думает, и это неожиданно привело ее в ярость.

– Миледи Каслмейн. Похоже, она знает о моих делах больше, чем я. – Его черные глаза взглянули на Фрэнсис, потом на Ричмонда, который к этому времени встал на ноги и теперь нервно теребил в руках шляпу. Он был похож, на побитую собаку. – Что вы здесь делаете? – спросил Карл требовательным, напряженным хрипловатым голосом.

Ричмонд издал нервный извиняющийся смешок.

– Я… пришел с визитом к мисс Стюарт.

– Вижу! А по какому праву, скажите на милость, вы навещаете ее, когда она настолько больна, что не может принимать друзей?

Ричмонд вдруг понял, что из него делают беспомощного дурачка перед женщиной, которую он любит, и ответил с достоинством:

– Во всяком случае, сир, я готов жениться на ней. А это больше того, что можете сделать вы, ваше величество.

Глаза Карла вспыхнули от гнева, и он двинулся на герцога со сжатыми кулаками. Одна его рука опустилась на лицо Фрэнсис, которая издала резкий крик, а Ричмонд, отнюдь не желая получить взбучку от рук августейшего суверена, неожиданно повернулся и выскочил в окно. Карл подбежал к окну и увидел, как герцог неловко приземлился в речную жидкую грязь, потом кое-как поднялся на ноги, испуганно оглянулся и стремглав убежал, скрывшись в тумане. Карл долго стоял у окна и глядел ему вслед с выражением презрения и ненависти на лице. Потом повернулся к Фрэнсис:

– Я никак не мог ожидать такого от вас.

Фрэнсис дерзко взглянула на него:

– Я просто не понимаю вас, сир! Разве я не могу принимать с визитом мужчину, намерения которого вполне благочестивы? Или я рабыня в свободной стране? – Она нервно провела рукой по лбу и, не ожидая ответа, снова заговорила со страстью: – Если вы не хотите, чтобы я выходила замуж, сир, то в вашей власти запретить мне это, но во всяком случае вы не можете помешать мне уехать во Францию и постричься в монахини!

Карл смотрел на Фрэнсис, не веря своим ушам. Что произошло с той Фрэнсис, которую он знал и любил четыре года? Что превратило ее в эту холодную, наглую женщину, столь бесстыдно демонстрирующую свою неверность, осмеливающуюся возражать ему, словно испытывающую удовольствие от того, что делает его дураком в глазах друзей? Что ж, теперь, в тридцать шесть лет, ему снова преподали урок, который, казалось, он хорошо выучил еще двадцать лет назад.

Он заговорил медленно, с грустью, пробивавшейся сквозь гнев:

– Я никогда бы не поверил в это, Фрэнсис, кто бы мне ни сказал.

Фрэнсис снова дерзко взглянула на короля, рассерженная его цинизмом, – как он может делать выводы, разгребая мусор прежнего опыта.

– Ваше величество, вы слишком быстро подозреваете худшее!

– Но, кажется, недостаточно быстро! Я считал со дня рождения, что только дурак может доверяться женщине, – и все-таки я доверял вам, несмотря ни на что! – Он помолчал секунду с мрачным выражением на лице. – Любой выход из положения, но только не этот…