И вся федеральная конница - Уланов Андрей Андреевич. Страница 19
– Ты? Посоветовал мне?!
– Вспомни, с чего начался этот разговор.
– Ну, – замялся Салли, – я ушиб ногу…
– А если подумать?
– Ну, я спросил… а ты махнул рукой. – Не договорив, толстяк ошеломленно уставился на тролля. Открыл рот. Закрыл рот. Повторил это еще два раза. – Э-э-э… мистер Трой… а-а-а… вы, случаем… случаем, не знаете, что нам следует предпринять дальше? – наконец выпалил он.
– Мне видится наиболее разумным начать выполнять заключенное соглашение.
– С ниггером? Черт, а про это… впрочем, – добавил шулер, глядя на заливающегося краснотой Салли, – кажется, догадываюсь. Ты все разболтал на ихнем паршивом суде, верно, трусливая рожа?
– Но, Гарри, послушай, они ведь собирались меня повесить. Ты представляешь, нет, ты не представляешь, ты даже не можешь себе пре…
– Заткнись, – устало бросил шулер. – Меня должны были вздернуть рядом с тобой, неужели ты и этого не помнишь? Впрочем, – безнадежно добавил он, – ты вечно забываешь то, что не касается впрямую твоей драгоценной персоны.
– Гарри, ну зачем ты так…
– Заткнись и дай Трою, мистеру Трою, договорить.
– Но ты же сам его и пере…
– ЗА-МОЛ-ЧИ!!!
– Собственно, – негромко заметил Трой. – Я уже высказал свои соображения.
– Ты не сказал, с чего эти соображения завелись в твоей башке.
– Ну, мне эта логическая последовательность кажется элементарной. Старый колдун…
– Старый пердун… – …нанял вас для похищения своей внучки. Если не принимать в расчет версию, что было проделано лишь для того, чтобы проклясть двух случайных прохожих… – Трой сделал паузу. – А мне этот вариант представляется весьма сомнительным.
– Почему?
– В человеческой магии я, к сожалению, разбираюсь не очень… – Мне б такое «не очень», – завистливо пробормотал Салли. – …но весьма похоже, что ваши проклятия – это весьма долго, кропотливо и тщательно составленные заклинания. Причем составленные так, чтобы снятие их другим представителем магического сообщества обошлось максимально недешево.
– Угу, – согласно кивнул Гарри. – А с учетом того, что идет война и две трети магов подгребло правительство, а оставшиеся с радостным визгом задрали цены до заоблачных высот… ладно, валяй дальше.
– Конечно, – продолжил тролль, – маги порой способны на малопонятные простым смертным поступки.
– Психов среди них навалом, это уж точно.
– Но мне кажется, что эти заклятия сотворены именно с целью заставить вас исполнить свою часть договора, – закончил Трой.
– Так оно и есть, скорее всего так оно и есть. – Шулер с очень задумчивым видом достал из воздуха колоду карт и принялся раскладывать их в траве перед собой. – Проклятый старый хрен крепко взял нас за глотку. Не отвертеться.
– Гарри, ты хочешь сказать, что нам придется… придется…
– А почему, собственно, вы так сильно не хотите выполнять свои обещания? – спросил Трой.
Мошенники вновь переглянулись.
– Гарри, я же говорю, этот нелюдь издевается над нами.
– Не так быстро.
Шулер внимательно изучил последнюю оставшуюся в руке карту – бубнового туза. Повернул ладонь – карта при этом исчезла – и удостоил столь же пристального взгляда свои ногти. Вздохнул, раскрыл нож и принялся вычищать из-под них грязь.
– Быстро?
– Не спеши с выводами, Салли, – пояснил Стикман-Уэсли и, после короткой паузы, насмешливо добавил: – Разве до тебя еще не дошло, кто самое разумное существо на этой поляне?
– Но Гарри, – растерянно выдохнул толстяк. – Это же тролль. Самый обыкновенный тролль.
– Верно. И знаешь что, старина? Некоторое время назад я вдруг понял, что мои познания о троллях нуждаются в этой… как там бишь ее…
– Корректировке?
– Именно. Спасибо за подсказку, мистер Трой.
– Можно просто Трой, – кротко произнес тролль. – Я не люблю, когда меня зовут длинно.
– Трой, а дальше?
– Просто Трой. – Тролль вздохнул. – Я не люблю, когда меня зовут длинно.
Если сержант-вербовщик и заподозрил что-то, на его лице это подозрение никак не отразилось. Впрочем, тянущийся от уха до подбородка след удара орочьего томагавка не очень-то способствовал активности мимических мышц.
– Возраст?
Трой задумался. На этот вопрос имелось два варианта ответа, и оба, как он понимал, имели недостатки. Если просто назвать вербовщику число прожитых лет, сержант может счесть его слишком старым. Но если применить к вышеуказанному числу «расовый коэффициент»… такого юнца скорее всего отправят домой к мамочке.
– Скажите, – осторожно произнес тролль. – А какой возраст считаете наиболее подходящим для меня вы?
При этих словах сидевший позади сержанта молодой офицер-кавалерист выронил перо и звонко расхохотался.
– Да перестань ты мучить бедолагу, Гастингс, – выдавил он сквозь слезы. – Пусть шлепнет пальцем и ступает себе с миром… на войну, ха-ха!
– Сэр, но есть установленный порядок, и он един для всех.
– Брось, сержант. Когда ты на Стикс-ривер первым из эскадрона влетел в толпу гобла, много ты думал об установленном порядке?
Сержант промолчал, а офицер, чуть погодя, добавил тоном ниже:
– Если этот парень хочет влезть в чужую драку, то не стоит ему мешать.
– Это приказ, сэр?
– Приказ? – задумчиво повторил офицер. – Нет, Гастингс. Это… жизненное наблюдение.
Трой вслушивался в их диалог, затаив дыхание и боясь даже пошевельнуться. Сама мысль о том, что более юная особь может руководить старшим, была для троллей… э… э… тут даже человеческое понятие «революционный» не подходит, с досадой подумал тролль. А уж говорить об идее, что жизненный опыт упомянутой юной особи в иных ситуациях может оказаться полезнее воспоминаний давно минувших Эпох…
Он вспомнил последнее Собрание, на котором, собственно, и решился вопрос его путешествия. Сумрак Большой Пещеры, чадный треск факелов, слитный гул множества голосов – не так уж часто удается встретить столько знакомых сразу, и это вдвойне справедливо для стариков, которые уже давно не «легки на подъем», как говорят люди. Тех, кто говорил спокойно, размеренно, взвешивая каждое произносимое слово, было много. Но и других тоже хватало – рычавших на всю пещеру, брызгавших слюной и через раз призывавших Духов Почивших в свидетели своей правоты.
В чем-то, конечно же, они были правы, подумал Трой, завороженно глядя, как в такт причудливому танцу белого скрипучего пера на белом листе возникают чернильные узоры букв. Наши предки жили в этих горах с тех времен, когда Мир едва только вылупился из Первого Яйца. Так говорят старики, и там, в горах, нет иного знания – это я теперь могу рассуждать об отступившем леднике…
Они были правы – по-своему, но я очень рад, что тогда в Большой Пещере нашлись и другие. Тоже далеко не юнцы – из поколения Троя на Собрании не было никого, да и из поколенья его отца тоже – они помнили, как племена равнин впервые принесли в горы слух о неведомых доселе существах, явившихся из-за Большой Воды. Они помнили, как дружно сочли этот слух нелепой выдумкой, помнили, как появлялись все новые и новые слухи – будто весенние ручейки на склоне. Новое пришло в этот Мир, прочно обосновалось в нем и явно не собиралось исчезать – пне зависимости от мнения жителей гор. Оно пришло доже в горы – стальными ножами, яркими тканями… Таранами…
– Вот, прочитай и… – сержант искоса глянул на тролля, хмыкнул, – и приложи свой большой палец сюда, где пятно розовое.
Трой благоразумно не стал объяснять, что не только может прочесть свой контракт, но и уже проделал это – писарь из сержанта был не ахти какой, и ближе к концу листа тролль начал различать выписываемые буквы по звуку.
– Ну как прошло? Все путем?
– Да, Салли, все прошло путем. – Тролль огляделся по сторонам… поддел ногтем нашлепку фальшивой кожи… той самой, которая только что подтвердила согласие некоего тролля поступить в ряды доблестной армии Союза.