Шерлок Холмс и десять негритят - Ульев Сергей. Страница 31

— До свидания, голубчик!

Старушка, прикрыв дверь, пошла по коридору. Ей так хотелось посплетничать. Но поведать этому несчастному, что его секретарша переспала с Каттани? Нет, это было бы слишком жестоко. Он и так почти потерял рассудок.

Глава 35.

Крепкий орешек

Легкой тенью Делла Стрит проскользнула в комнату Филипа Марлоу.

Частный детектив лежал на диване и методично плевал в потолок, пытаясь попасть в большую сине-зеленую муху.

Завидев девушку, Марлоу снял шляпу и небрежно зашвырнул ее на подоконник.

— Входите смело — здесь только я и муха, но только если вы не из Манхеттена, штат Канзас.

— Не беспокойтесь, я не оттуда. — Делла присела на краешек стула возле дивана. — Вы намекаете на свою бывшую любовницу? И давно вы с ней расстались? Как ее звали? Случайно, не мисс Марпл?

Голос ее ворковал, трепетал, вздымался, опускался, в уголках губ очень медленно, не быстрее, чем ребенок ловит снежинку, появлялась нежная, манящая улыбка.

— Не будем о прошлом, — зевнул детектив. — Оно у меня окутано туманом.

Делла поправила прическу.

— Сколько вы берете за услуги, мистер Марлоу?

Улыбка тронула его губы.

— Какие именно услуги вам требуются?

— Прежде, чем вам ответить, мне нужно иметь представление… Вы пьете, мистер Марлоу?

— Ну, раз уж вы об этом заговорили…

— Вряд ли я стану нанимать детектива, злоупотребляющего алкоголем. У пьяниц всегда в самый неподходящий момент возникают проблемы.

— Оставьте эти глупости, детка. Не надо корчить из себя пасхальную лилию.

Делла вспыхнула, вскочив со стула.

— Могли бы, по крайней мере, разговаривать как джентльмен. Вам должно быть стыдно.

— Гордость не позволяет мне выказывать стыд. Неужели я выражаюсь грубо? Раз хотите нанять меня, нанимайте таким, какой я есть. Если надеетесь отыскать детектива, изъясняющегося слогом рыцарских баллад, вы не в своем уме.

— Почему же? Мой шеф…

— Оставьте вашего шефа в покое. «Любимых вовремя на месте не бывает», — процитировал Марлоу. — Вы пришли, значит, нуждаетесь в помощи. В чем ваша проблема? И сядьте. А то мне из вежливости придется встать, а мне не хочется покидать этот мягкий диван.

Она села.

— Вы слишком много говорите.

— Да. Слишком много. Одинокие мужчины всегда говорят слишком много. Или вовсе не раскрывают рта. Может, перейдем к делу? Вы не похожи на тех, кто обращается к частным детективам, тем более — незнакомым.

— Вот и не правда. У меня есть знакомый частный детектив Пол Дрейк.

— Как поживает мой старый друг? Мы не виделись с тех пор, как я упал с крыши гаража.

Делла взглянула на него с удивлением, без тени улыбки.

— Вы не можете его знать. — Кончик ее языка высунулся и стал украдкой искать неизвестно что.

— У меня уже достаточно сведений о вас, чтобы разузнать всю вашу подноготную.

— Но зачем вам это нужно? — встревожено спросила она.

— Мне? — ответил Марлоу. — Вовсе не нужно. Я по горло сыт людьми, рассказывающими истории. Сижу здесь потому, что некуда пойти. И работать мне не нужно. Ничего не нужно.

— О господи! Наверное, я зря к вам пришла. Если шеф догадается… не знаю, что он со мной сделает.

— Перестаньте бить на жалость. Оставьте эти глупости. Что вы можете сказать о привычках вашего шефа? Каким образом он развлекается — помимо того, что не курит, не пьет и не ухаживает за девушками?

— Но он курит, — возразила Делла. — И немного пьет. А что касается…

Марлоу резко поднялся, и она испуганно умолкла.

— Говорил ли вам хоть раз этот укротитель горилловых чучел, что вы славная девочка?

Она слегка зарделась.

— Вы вправду так считаете?

— Угу.

Делла сделала полшага назад, пошатнулась, и Марлоу машинально подхватил ее. Округлив глаза, она уперлась руками ему в грудь и толкнула. Котенок и тот мог бы толкнуть сильнее.

— Эти глаза поистине прекрасны, — сказал Марлоу благоговейным тоном.

Она расслабилась, откинула голову назад и чуть приоткрыла губы.

— Наверное, вы так со всеми клиентками, — негромко сказала она. Руки ее упали вдоль туловища. Делла повисла всей тяжестью на его руке. Если она давала понять, что хочет высвободиться, то перепутала способы выражения желаний.

— Нельзя было допустить, чтобы вы потеряли равновесие, — сказал он.

— Я знала, что вы предусмотрительны.

Она расслабилась еще больше. Голова ее запрокинулась. Веки опустились и чуть подрагивали, губы приоткрылись еще шире. На них появилась легкая обольстительная улыбка, учиться которой нет нужды.

— Наверное, подумали, я нарочно.

— Что нарочно?

— Ну, пошатнулась.

— Уф-ф.

Делла быстро обняла Марлоу за шею и притянула к себе. Он поцеловал ее. Она крепко прижала на долгую минуту свои губы к его, потом спокойно изогнулась в его объятиях и очень удобно угнездилась. Издала легкий, долгий вздох.

— Если бы нас сейчас видел мой шеф, он бы вас убил, — заявила она.

— По справедливости, меня стоило б прикончить еще в колыбели, — ответил Марлоу.

Хихикнув, Делла притронулась пальцем к кончику его носа.

— Филип… Почему вас так часто бьют, Филип?

— Мой портрет тоскует без лиловых красок. Может, сядем на пол, детка, — предложил он. — Рука у меня начинает уставать.

Она снова хихикнула, грациозно освободившись.

— Наверное, думаете, что я много целовалась.

— Как и всякая девушка.

Она печально улыбнулась и, чуть сощурясь, поглядела на него снизу вверх.

— А вот и не угадали. От моего шефа не дождешься. Сидишь с ним в конторе с утра до вечера, копаешься в бумажках или мотаешься по городу в поисках каких-нибудь дурацких улик — все ему некогда. Чмокнет пару раз… за неделю, да и то чаще всего в щечку — вот и все удовольствие. А что вы хотите, если у него на уме один только окружной прокурор.

— Да?

— Предел его желаний — это посадить на очередном процессе прокурора в лужу и утереть нос судье. На все остальное ему просто не хватает ни времени, ни сил… — Она мечтательно вздохнула. — А некоторые девушки целуются даже на церковных собраниях.

— Иначе не было бы никаких церковных собраний, — сказал Марлоу. — Если у вас есть предложение, скажите, в чем оно состоит.

Делла одарила его сияющей улыбкой.

— Мужчина всегда мужчина, если речь идет не о моем шефе. Как вы считаете, Филип?

Затащить ее в постель казалось не труднее, чем побриться в парикмахерской. Но Марлоу не любил спешить в подобных двусмысленных ситуациях. Происходящее здесь впечатляло его не больше, чем балетмейстера — ноги балерин. Достав платок, он стер с лица помаду. Цветом она ничуть не отличалась от крови — свежепролитой крови.

— Я слышала, что вы крепкий орешек, Филип.

— Вас ввели в заблуждение. Я очень чувствителен. Расстраиваюсь из-за каждого пустяка. В замке то и дело кого-нибудь убивают, это действует мне на нервы.

Он подошел к столу и взялся за бутылку «Старого лесничего». Понюхал горлышко. Запах оказался приятным. Марлоу торопливо налил себе изрядную дозу и быстро проглотил.

— Пожалуйста, не говорите про убийства! — воскликнула девушка. — Мы-то ведь живы.

— Вижу, что вы не убиты — пока.

— Не будьте таким противным. Я тут не виновата. — Делла возмущенно всплеснула руками. — Я тайком пришла к вам, а вдруг вы и есть тот самый загадочный убийца, которого никак не могут поймать!

Марлоу несколько раз глубоко вздохнул и поглядел на свои руки. Медленно распрямил пальцы. Ничего не говоря.

— Вы сердитесь на меня? — робко спросила Делла, чертя по столу кончиком пальца.

— Надо бы как следует отхлестать вас по щекам, — сказал Марлоу. — И бросьте притворяться наивной. А то отхлещу вас не по щекам.

Ее дыхание резко оборвалось. Она сделала пару шагов назад и опустилась в кресло.

— Да как вы смеете?

Он налил себе еще. Отпил немного и, не ставя стакана, ехидно посмотрел на нее.