Клуб разбитых сердец - Уокер Рут. Страница 25

Шанель нахмурилась. До чего же иногда точно дочь угадывает ее мысли, даже жутковато становится.

– Ладно, только смотри не промахнись. Надо, чтобы муж обеспечил тебе жизнь, к которой ты привыкла. Как тебе известно, я в этом смысле ошиблась уже дважды.

– Ничего, в третий раз попадешь в точку. – В глазах Ферн мелькнула какая-то недобрая искорка.

Лениво, как кошка, потянувшись, она встала:

– Пойду переоденусь. Как насчет того, чтобы сходить в этот новый французский ресторан на Полк-стрит? Один приятель говорил мне, что место классное. Просто супер.

Шанель поморщилась. Это уж точно – «супер». Супердорогое место – вот что такое этот «Ла пти лапен». А Шанель никогда не любила тратить собственные деньги на всякие преходящие вещи вроде еды.

– У меня есть предложение получше, – с напускным оживлением заговорила Шанель. – Давай я приготовлю салат и омлет, и поужинаем у камина. А потом можно посмотреть телевизор. Либо просто поболтать.

– Но послушай, ведь как славно было бы: оденемся пошикарнее да поужинаем в ресторане – только ты да я.

– Что это ты задумала? – подозрительно посмотрела на нее Шанель.

Ответила Ферн не сразу. Она отвела глаза, но все же Шанель успела заметить в них нечто похожее на разочарование.

– Не пойму, о чем ты, мама?

– Слушай, ты же всегда ешь что попало, на французскую кухню тебе наплевать. В чем дело?

– А вот как раз и не наплевать. Но на самом-то деле я хочу поужинать с тобой, потому что ребята в школе вечно хвастают, что родители берут их во всякие шикарные места, ну а мне что остается – врать, что ли?

– Понятно. Ну что ж, пойдем в «Ла пти лапен». Сейчас позвоню, закажу столик, если, конечно, еще не поздно.

– А я уже заказала, мама. Решила, если не получится, ну, ты не сможешь, всегда можно снять заказ – Ферн снова посмотрела на мать широко раскрытыми глазами – Замечательно – только ты да я.

Слегка польщенная, но все еще испытывая некоторые сомнения – чего это Ферн так радуется перспективе вечера вдвоем? – Шанель отправилась переодеваться. Выбирая платье, она попыталась припомнить, когда в последний раз ужинала с дочерью. До чего же быстро превратилась Ферн из ребенка в женщину! Словно гормонам дали какую-то мощную подпитку. Если кто начнет подсчитывать годы, сразу станет ясно, что ее матери не тридцать один, как она говорит, а все тридцать четыре. Ладно, сегодня вряд ли будет кто из знакомых. «Ла пти лапен», при всем его шике и запредельных ценах, еще не освоен теми, кто подсчитывает годы.

Пройдет совсем немного времени, и выяснится, что Шанель заблуждалась, и еще как.

Лэйрд Фермонт. Вот уж кого она не ожидала здесь увидеть.

Тем не менее, едва усевшись за столик и подняв голову, Шанель обнаружила, что глядит прямо в лицо именно этому человеку. Лицо весьма привлекательное. Это она тоже принимала в расчет, когда решила, что именно он станет ее третьим мужем. С таким гномом, как Жак, в постель она больше не ляжет. Когда выходила за него, думала, что это пустяк, даже если партнером он окажется неважным, но выяснилось, что ошиблась, – не пустяк, по крайней мере на первых порах, когда он пытался похваляться своей мужской доблестью.

Потом, когда Шанель стала спать отдельно, это уже не имело значения. Она научилась придумывать различные отговорки, то больной сказываясь, то на «женские дела» ссылаясь.

Жак был достаточно старомоден, чтобы не верить ей, а если и сомневался в чем-то, никогда не показывал виду.

Но теперь ей хотелось мужа, который и в постели будет на высоте, с которым не придется выдумывать всякие предлоги.

Ибо, честно говоря, Шанель любила секс, а отыскивать надежных партнеров – всегда такая тоска, С другой стороны, когда повсюду только и слышишь что о СПИДе и разных других вещах, глупо залезать в постель к первому встречному.

Так что не удача ли, что Лэйрд оказался таким привлекательным мужчиной? Правда, в не совсем обычном смысле этого слова. Черты лица у него были не правильные, само лицо слишком худое, нос заостренный, плечи узковаты. К тому же при всей своей известности Лэйрд был замкнут, пожалуй, даже застенчив, чего трудно ожидать от человека, у которого больше миллионов, чем он способен сосчитать. Но глаза у него по-настоящему красивы, а улыбка совершенно неотразимая…

Тут Шанель заметила, что, пока она разглядывала Лэйрда, он поднялся с места и направляется в их сторону. Впервые он проявляет к ней нечто большее, чем вежливый интерес, так что ей стоило некоторого труда скрыть удивление, когда Лэйрд с улыбкой остановился у их столика.

– Добрый вечер, миссис Деверю, – приветливо поздоровался он.

– По-моему, мы уже давно называем друг друга по имени, – заметила Шанель.

– Ну что ж, добрый вечер, Шанель. Нынче вечером, выходя из дому, я столкнулся с Ариэль, и она сказала мне, что обедала с вами в одной компании и вы были чрезвычайно милы с ней. Большое спасибо – сейчас она очень одинока и буквально места себе найти не может.

Только ли сейчас? – подумала Шанель, посылая Лэйрду самую радушную из своих улыбок.

– Ариэль – славная женщина. Надеюсь, мы станем друзьями. Развод и все такое – друзья ей не помешают.

– Развод вообще-то отменяется. – У Лэйрда залегла складка между бровями. – И признаться, это меня немало огорчает. Алекс не тот человек, что ей нужен.

– Тем более друзья ей будут необходимы. Я позвоню, и мы договоримся как-нибудь пообедать вместе. Может, вам захочется…

– Присоединиться? Позвольте, я позвоню вам на следующей неделе, и мы условимся насчет даты.

Пытаясь привлечь внимание Лэйрда, Ферн потянулась за бокалом с минеральной водой. Она невинно улыбнулась ему, и Шанель стало ясно, что хочешь не хочешь, а познакомить их придется.

– Это Ферн, – с улыбкой сказала она. – Приехала на выходные. Она из Бэрлингтонской академии – моей альмаматер.

– Очень приятно, Ферн, – сказал Лэйрд. – Наверное, после школьной столовой поход в ресторан – целое событие, а?

– Точно. А равно возможность на целый вечер захватить матушку в собственное пользование.

В глазах Лэйрда что-то мелькнуло. Шанель чуть не физически ощущала, что он подсчитывает ее годы.

– Стало быть, вы дочь Шанель, – протянул он. – Да, теперь я вижу, что вы действительно похожи.

– Ферн скорее в отца, – сказала Шанель. – Плод детского, знаете ли, увлечения. Мне было пятнадцать – совсем ребенок, но очень романтический. Абдул был настоящий красавец, потомок какой-то арабской королевской семьи, великолепный наездник, разве устоишь? – Шанель негромко рассмеялась.

– Бывает, – улыбнулся Лэйрд, все еще не сводя глаз с Ферн. – Вспоминаю свою первую любовь. Она была актрисой, по возрасту годилась мне в матери, но от этого только еще более желанной становилась.

Подошел официант. Лэйрд извинился: надо возвращаться к своей компании. Когда заказы были сделаны и официант удалился, Ферн повернулась к матери:

– Что это за бред насчет арабских шейхов?

– А ты что же, хотела, чтобы он знал, что твой отец был паршивым конюхом, несчастным итальяшкой из Флоренции, чья семья осела в Америке только поколение назад? А дед его – мусорщик? Пора бы тебе знать, что о людях судят по одежке. У человека должно хватать мозгов представить себя в наилучшем свете. И не задирай, пожалуйста, нос. Ты-то сама что говоришь приятелям об отце?

– Правду: что не помню его, что он как-то был связан с лошадьми, что у вас был бурный роман и что ты осталась совсем еще юной вдовой, – без всякого выражения ответила Ферн.