Банда Тэккера - Уолферт Айра. Страница 67

— Я из-за вас оглох, — прокричал Бауер.

Пай-ай со свистом втянул в себя воздух, Джус стал глядеть в окно. Мюррей презрительно посмотрел на Баджли, а сложенные на животе руки мистера Мидлтона задрожали. Оба кубинца уставились в пол. Делила приложила два пальца к нижней губе, мисс Андерсон прищелкнула языком, остальные женщины глядели сердито и испуганно.

Бауер хотел было привстать со стула, но Баджли одним движением руки снова усадил его.

— Сиди, не то пришибу второе ухо! — сказал он.

— Что у меня с голосом? Как будто я говорю издалека. — Бауер сидел, выпрямившись, на краешке стула и озирался широко открытыми глазами. Голос его громко отдавался в тишине комнаты.

Иган поднял очки Бауера, они не разбились. Он подошел, встал рядом с Баджли и беспокойно оглядел Бауера.

— Все пройдет, как только прояснится голова, — сказал он.

— Я потерял голос. Кровь идет.

— Сиди смирно, и никто тебя не тронет, — сказал Баджли.

Иган протянул Бауеру очки, но тот их не взял, и только когда Иган прикоснулся ими к его руке, Бауер, не глядя, взял очки и уставился на Игана испуганными глазами.

— Вы меня искалечили, — сказал он, — я не слышу своего голоса. — Он пощупал шею и стал ее растирать.

Баджли подошел к телефону и вызвал тюремную машину с нарядом полицейских. Иган приступил к составлению акта и начал собирать вещественные доказательства. Баджли ему помогал.

— Вы всю жизнь будете жалеть об этом! — вдруг выкрикнул Бауер.

Баджли окинул его сердитым взглядом. Бауер весь подался вперед. Он все еще сидел на самом краешке стула, казалось, ему было страшно от него оторваться.

— Помяните мое слово, сволочи, — кричал он, — подлецы, сукины дети, оглушили человека за то, что он хочет жить по закону! Сволочи, шкуры! Продались гангстерам!

Баджли двинулся было к нему, но Иган удержал его за руку.

— Давай с этим покончим, пока не пришла машина.

— Уж я доберусь до вас, — продолжал кричать Бауер. — Вам это так не пройдет, не беспокойтесь. Вы свое получите, вот увидите. Уж я об этом позабочусь! Проститутки, шкуры, продались гангстерам!

Баджли повернулся к Игану.

— Это он нарочно себя подзадоривает, сейчас начнет скандалить, — сказал он.

— Пусть себе выговорится. — Упоминание о гангстерах встревожило Игана. Он не знал, что делать.

— Верь ты мне, натворит он бед, — сказал Баджли.

Иган в раздумье посмотрел на Бауера.

— Проститутки гангстеровские, — заорал на него Бауер, — сводни гангстеровские, крысы, продажные шкуры!

Иган подошел к Бауеру и нагнулся.

— Знаешь что, — закричал он Бауеру прямо в лицо, — заткнись-ка лучше!

Бауер съежился от страха.

— Что это ты болтаешь про гангстеров? — спросил Иган.

— Зачем вы меня оглушили? — Голос Бауера стал неуверенным.

— Какие гангстеры? Кому это мы продались?

Бауер вдруг понял, что если он припутает Джо Минча, ему придется выступать свидетелем против него. А из кино и газет он знал, что случается со свидетелями, показывающими против гангстеров.

— Мало у нас, что ли, гангстеров? — сказал он. — Их-то вы не трогаете, только нас сажаете.

Иган облегченно вздохнул. Ну, слава богу, значит, дело пустяковое. У Фоггарти не будет соблазна передать его Холлу, и весь отдел не будет зависеть от приезжего чиновника. Иган выпрямился, отошел к столу сортировщиков и снова стал собирать улики.

Бауер сел боком, облокотился на спинку стула, опустил голову на руку и затих на минуту, а потом заплакал.

Когда арестованных отвели вниз, Джус подошел к тюремной машине, занес даже ногу на подножку, но вдруг остановился, снял ногу с подножки и обернулся. Собравшаяся толпа заполнила тротуар и тесным кольцом окружила машину. Обычно полисмены выводили арестованных по одному, но Иган боялся вмешательства толпы, и не хотел оставлять арестованных в вестибюле. В Гарлеме бывали случаи, когда негры пытались помешать аресту. В полицейских летели бутылки с крыш, а толпа бросалась отбивать арестованных негров. Поэтому Иган погнал своих пленных гуськом через толпу.

Когда Джус, шедший одним из первых, остановился, задние наскочили на него. Он обернулся, но Баджли, стоявший тут же, подтолкнул его:

— Эй, ты, толстяк, поторапливайся!

— Мне надо переговорить с вами. — Мясистое, побледневшее лицо Джуса было нахмурено.

— Поговоришь в машине.

Джус замотал головой.

— Я не могу, — сказал он, с трудом выдавливая из себя слова, и повернул обратно к тротуару.

Бауер стоял за ним, и Джус, как слепой, налетел на него. Бауер вскрикнул, попятился назад, потом, нагнув голову, обежал Джуса и вскочил в машину. Когда Бауер звонил в полицию, он и не подумал о Джусе. Он не вспоминал о нем до этой минуты. Джус почувствовал, как Бауер задел его, видел его пальто, но самого Бауера не видел, словно мимо него пронесся не человек, а кусок материи.

Баджли побежал назад вдоль шеренги, чтобы перехватить Джуса. Он вытащил револьвер.

— Эй, ты, полезай в машину!

При виде револьвера толпа подалась назад, и началась давка. Арестованные сбились в кучу и попятились, дрожа от страха. Несколько человек из толпы, стоявших с краю, бросились бежать. Они бежали со всех ног, с громким топотом. Джус остановился, как вкопанный, и посмотрел на револьвер. Он широко открыл рот и снова закрыл его.

— Я не шучу, толстяк, — сказал Баджли, направляя дуло на Джуса.

Джус снова открыл рот, но не мог произнести ни слова. Он еще несколько раз безуспешно пытался заговорить. Шея его вздувалась и дергалась, но он так ничего и не сказал.

— Марш в машину, — сказал Баджли, — или я из тебя дух вышибу.

Джус поднес руку ко лбу и потер его. Он снова широко раскрыл рот, потом закрыл и топнул ногой. Подбежало двое полисменов, они подхватили его под мышки, повернули и поволокли к машине, но он упирался ногами в мостовую и сопротивлялся изо всех сил. Полисмены отдирали его громоздкое тело от земли, а один ткнул его ногой под колено.

Иган стоял в дверях дома, отсчитывая арестованных; теперь он протолкался вперед.

— Посади сначала остальных, — сказал он Баджли и повернулся к арестованным.

— Давай, — сказал он. — Давай! Давай! Ходят, как сонные. — Делила стояла к нему ближе всех, он схватил ее за плечи и с силой толкнул. Она покачнулась и чуть не упала лицом на мостовую. — Ну, живей, потаскуха, — понукал он. — Давай, пошевеливайся. Живей, живей, живей!

Джус не двигался. Оба полисмена держали его, а он стоял, упершись каблуками в мостовую. Арестованные гуськом торопливо обходили его и исчезали в машине.

— Ты что это? — спросил Иган.

Мистер Мидлтон высунул свое розовое лицо из машины.

— Позвольте, я объясню, — сказал он.

— Куда лезешь! — заорал Баджли. Он замахнулся револьвером, вскочил на подножку, втолкнул Мидлтона в машину и захлопнул дверцу.

— Я не могу ехать в этой машине, — сказал Джус.

— К сожалению, лимузина у нас нет, — ответил Иган.

— Я поеду на метро.

— Ты думаешь, это пикник?

— Я ведь не отказываюсь ехать с вами. Дело не в этом, только отправьте меня на метро или пешком.

Иган отстегнул от пояса наручники.

— Дай сюда правую руку.

— Со мной был несчастный случай! — отчаянно вскрикнул Джус. — В машине мне делается плохо.

— Дай руку.

Джус протянул руку, и Иган надел на нее наручник.

— Я, право, не могу, начальник! — кричал Джус. — Честное слово, со мной делается плохо в машине.

— Об этом раньше надо было думать, — сказал Иган. Теперь, когда наручники были надеты, он чувствовал себя куда увереннее. — Мы не можем делать исключения, я должен поступить с тобой по закону, как со всеми.

— Со мной ужас что делается после того несчастного случая.

— Несчастных случаев у нас не бывает, — сказал Иган, — мы ездим осторожно.

Иган потащил Джуса за наручники к машине, и тот поплелся за ним, словно бык, которого ведут на убой.