Слово - Уоллес Ирвин. Страница 163

ПОСЛЕ ТОГО, КАК РЕАКТИВНЫЙ ЛАЙНЕР компании “Алиталия” рейсом из Амстердама приземлился поздним утром пятницы на полосе аэропорта Леонардо да Винчи неподалеку от Рима, когда они шли через поле к охраняемой карабинерами таможенной стойке и посту паспортного контроля, среди мыслей, посетивших Стивена Ренделла, по крайней мере одна была его удовлетворяющая.

Анжела доставила его сюда.

За ними следовал носильщик в голубой рубашке, несущий их чемоданы — свой ценный портфель Ренделл оставил себе — через стеклянный зал терминала аэропорта, заполненный шумными пассажирами и посетителями, до выхода из здания под гигантской металлической конструкцией. Здесь они поймали такси и проехали мимо огромной статуи бородатого да Винчи, мимо синих щитов, богато разукрашенных геральдическими символами Рима, мимо стендов, рекламирующих Пепси-Колу, Эфиопские Авиалинии, Телефункен, Оливетти, мимо зеленых зонтичных пиний и полей, на которых выращивали цуккини и брокколи, мимо продовольственного рынка, называемого Касса дель Меркато, мимо жилых домов пригорода Сан Паоло и стадиона для собачьих бегов Чинодромо, мимо разбитых колонн Форума и Колизея. И в течение этой получасовой поездки в гостиницу “Эксельсиор” Ренделла переполняло чувство нарастающего возбуждения.

Этот древний и вечно новый город, размышлял он, место, где все началось. Именно здесь, как и через столетия будут помнить люди, началось Воскрешение Два, где случилось новое воскресение веры. Именно здесь еще раз была дана надежда жалкому материалистичному миру. И все это станет возможным — а Ренделл молился про себя, чтобы это стало возможным — если последние мрачные сомнения будут стерты единственным человеком, который до нынешнего времени всех избегал.

Оставив Анжелу с ее вещами ожидать у входа в гостиницу, Ренделл поспешил в вестибюль, чтобы зарегистрироваться для однодневного пребывания. Как только он бросил чемодан в предоставленный ему номер 406, он тут же спустился вниз, забрав только портфель, к Анжеле, чтобы вместе с ней ехать на виллу семейства Монти, где таинственный профессор уже будет их ожидать.

Выйдя из гостиницы и пересекая внутренний подъезд по направлению к Виа Витторио Венето, где его ждала Анжела, Ренделл чувствовал себя так, будто проходит через докрасна раскаленную печь. Был самый полдень, и Рим жарился под лучами летнего солнца.

Анжела уже наняла машину с шофером. Водителем был улыбчивый, плотный, не имеющий возраста итальянец в белых парусиновых брюках, представившийся как Джузеппе. Его автомобиль, большой, блестящий опель, к счастью, имел кондиционер, а все окна были закрыты шторками.

Усаживаясь сзади, Анжела без тени улыбки глядела на устраивающегося рядом с дверью Ренделла.

— Ты готов? — спросила она. — Сейчас мы едем к отцу.

— Спасибо, Анжела, еще раз спасибо.

Та что-то быстро сказала водителю по-итальянски, но адрес назвала по-английски:

— Вилла Беллависта. Она будет сразу же, как только вы доберетесь до Виа Бельведере Монтелло.

С этим они включились в поток машин на Виа Венето, отправившись на встречу с профессором Августо Монти.

Наконец-то, подумал Ренделл.

Поездка заняла сорок или сорок пять минут. Ренделл замечал названия улиц и площадей, по которым они проезжали: пьяцца Барберини, виа дель Тритоне, пьяцца Кавур, виале Ватикано, что вела прямо к городу-государству Ватикан. Из Рима они выехали по виа Аурелиа. Потом была виа ди Боккеа, уже совершенно сельская местность с редко разбросанными строениями.

Резкий поворот направо. Виа Бельведере Монтелло. Опель начал тормозить, наконец остановился.

— Мы на месте, — сказала Анжела. — Вилла Беллависта.

Ренделл выглянул в окно. За зеленой железной оградой на основании из розово-желтого камня, за лужайкой и садом, частично скрытый кипарисами и пиниями стоял двухэтажный дом цвета ржавчины.

Анжела что-то сказала водителю, тот сменил передачу, и машина медленно двинулась вдоль ограды, пока не доехала до ворот, которые придерживал открытыми похожий на медведя привратник. Тот махнул им рукой, на что Анжела махнула в ответ, и Джузеппе вывернул машину. Через несколько секунд они остановились у ведущих на террасу ступеней и резной входной двери.

Джузеппе быстро обежал автомобиль, чтобы придержать дверь. Ренделл — не забыв портфель, равно как и смешанные чувства: ожидания, мрачного предчувствия — поднялся вместе в Анжелой по ступеням. У входной двери она не стала доставать ключ. Дверь не была на замке. Анжела открыла ее, кивнула через плечо Ренделлу, и тот последовал за ней вовнутрь.

Они очутились в прихожей, пол которой был выложен глазированным кирпичом. Слева от них была лестница. Справа находилась жилая комната. Они свернули направо, в громадное помещение с арочным потолком и красными глазированными кирпичами на полу. В обстановку комнаты входили два рояля, несколько наборов мебели и множество ламп.

Слишком уж большой дом для одинокого ученого в отставке, подумалось Ренделлу.

Анжела подвела его к ближайшему месту, где можно было подождать: зеленому бархатному дивану, кофейному столику и нескольким стульям кремового цвета. Только Ренделл не стал садиться. Он остался стоять, осматриваясь. Его внимание привлекли две странные, обескураживающие вещи.

Прежде всего, его раздражало огромное, панорамное окно впереди. Сверху донизу оно было ничем не прикрыто.

Тут в комнату, откуда-то из боковой двери, вошли две молодые женщины. Они были одеты совершенно одинаково, в накрохмаленных высоких головных уборах, с белыми воротничками и белыми фартуками на темно-синих форменных платьях.

Уже совершенно раздраженный, Ренделл повернулся к Анжеле. Ее взгляд встретился с его глазами. Девушка кивнула.

— Да, мой отец живет здесь, — сказала она. — В этом убежище для сумасшедших.

ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ СПУСТЯ, меряя шагами гостиную — а на самом деле, приемную — Виллы Беллависта, Ренделл все еще не мог прийти в себя после признания Анжелы.

До нынешнего дня было совершенно логично предполагать, будто профессор Монти укрылся где-то за пределами Рима по чисто политическим причинам. Даже после их прибытия сюда Вилла Беллависта весьма походила на частную резиденцию, фешенебельное и роскошное убежище для бывшего археолога, сделавшего бесценное открытие. И на самом деле, когда-то все это здание было богатой загородной виллой, а потом ее продали группе итальянских психиатров, которые превратили ее в casa di cura, больницу для пациентов с умственными расстройствами. Врачи специально проследили за тем, чтобы дом, по возможности, сохранил домашнюю обстановку и атмосферу, считая, будто это даст лечебный эффект для их пациентов.