Слово - Уоллес Ирвин. Страница 50

— Спасибо за все, профессор. Возможно, в другой раз. Дело в том, что сегодня я уже договорился кое-с кем встретиться.

ВЕЧЕРОМ, В ПОЛОВИНУ ПЯТОГО, Стив Ренделл прибыл к нужному ему месту на Нью Бонд стрит.

Между антикварным магазином и газетным киоском «Смит и сын» находились двустворчатые двери, ведущие в самый старинный аукционный зал мира. Над самым входом висела черная базальтовая голова египетского солнечного божества. Ренделл где-то читал, что эта старинная скульптура как-то была выставлена на аукцион, но купивший ее фигуру не забрал, и хозяева аукциона в конце концов поместили ее над входом и сделали своим торговым знаком. Под скульптурой имелась вывеска, говорящая, что именно здесь находится «Сотби и Компания»; здесь же был и адрес: Нью Бонд Стрит, NN 34 и 35.

Ренделл прошел в дверь, затем через холл по напольному покрытию с вплетенными в него буквами: СОТБИ — 1844, а потом и через вторые двери. Держась за деревянный поручень перил, он стал подниматься в Новую Галерею по лестнице, покрытой зеленым ковром.

Наверху выставочные залы были заполнены людьми, как показалось, одними мужчинами. Они скучились вокруг витрин с драгоценностями, некоторые рассматривали отдельные украшения через увеличительные стекла. Здесь же находились и охранники в синих мундирах с золотым галуном, присматривающие за посетителями, ходившими повсюду со своими раскрытыми зелеными каталогами. На стенах висели картины, которые вскоре будут выставлены на аукцион. Какой-то пожилой джентльмен рассматривал редкие монеты в открытой витрине.

Ренделл выискивал взглядом кого-нибудь из служащих-женщин, но здесь таких не было. Он уже начал было подумывать, будто доктор Джеффрис ошибся относительно места работы Валери Хьюгз, но тут до него дошло, что к нему кто-то обращается.

— Могу ли я вас сопроводить? — Говорящий — средних лет, с легким акцентом кокни в голосе — был, судя по длинному серому одеянию, кем-то из местных служащих. — Я здешний швейцар. Вы хотите увидеть что-нибудь особенное?

— Нет, но мне бы хотелось кое с кем встретиться, — ответил Ренделл. — У вас здесь работает мисс Валери Хьюгз?

— Ну конечно, — лицо швейцара расплылось в улыбке. Мисс Хьюгз из Букинистического отдела, это сразу же за Главным аукционным залом. Могу ли я проводить вас?

Они прошли по аукционному залу, где стены были обиты красным войлоком, и в котором толпились кучи посетителей.

— А чем мисс Хьюгз занимается в Сотби? — поинтересовался Ренделл.

— Очень умная молодая леди. Какое-то время она была секретарем-приемщиком в Букинистическом отделе. Если кто желает продать книги, то все они проходят через такого вот приемщика. Он, в свою очередь, вызывает одного из восьми наших специалистов-букинистов, чтобы тот оценил стоимость отдельных экземпляров или коллекции в целом. За время работы мисс Хьюгз стала разбираться даже в наиболее редких книгах как самый опытный эксперт. Когда же открылась вакансия, она стала букинистом. Ну вот, сэр, это и есть Букинистический Зал.

Это был аукционный зал, размерами с выставочный, где на верхних полках стояли бюсты Диккенса, Шекспира, Вольтера и других бессмертных. Сами полки прогибались под тяжестью оправленных в переплеты книг, которые вскоре будут выставлены на продажу. В центре зала находился стол в виде буквы "U", за который во время аукциона садились самые серьезные и крупные покупатели; в открытой части стола находилось деревянное возвышение для аукционера. Параллельно возвышению стоял стол в стиле Боба Кретчита и высокий стул, на котором, как догадался Ренделл, сидел служащий, получавший деньги от удачливых покупателей.

Внимание Ренделла привлекли два пожилых джентльмена и молодая женщина, озабоченно сортирующие книги, видимо, для включения их в каталог продаж.

— Я приведу ее, — пообещал швейцар. — Как вас представить?

— Передайте, что я Стивен Ренделл, из Америки. Скажите, что я знакомый доктора Найта.

И швейцар, с развевающимися полами кителя, отправился, чтобы позвать мисс Хьюгз. Ренделл видел, как он шепчется с ней, заметил и ее недоумевающий взгляд. В конце концов она кивнула и отложила свой блокнот. Как только швейцар ушел, она направилась к Ренделлу. Тот сразу же пошел навстречу и остановился с ней возле подковообразного стола.

Валери Хьюгз была небольшого роста и довольно пухленькая. У нее были коротко стриженые светлые волосы, великоватые ей очки, миловидные губы и носик, кожа на лице была персикового оттенка.

— Мистер Ренделл? — спросила она. — Не припоминаю, что бы доктор Найт хоть когда-нибудь о вас вспоминал.

— Впервые мое имя он услышал вчера, от доктора Бернарда Джеффриса. Я только что прибыл из Нью Йорка. Я тот, кто должен был встретиться с доктором Найтом, чтобы потом работать вместе с ним в Амстердаме.

— Ох, — прижала она пальцы к губам. Ренделлу показалось, что она несколько перепугалась. — Вас прислал доктор Джеффрис?

— Нет, он и понятия не имеет, что я здесь. Просто я узнал, где вы работаете, и решил встретиться с вами. Я представился знакомым доктора Найта, потому что желал бы познакомиться с ним. Мне нужна его помощь, очень и очень сильно. Я подумал, что если мне удастся встретиться с вами, то это поможет мне рассказать о собственных планах на будущее, и как важно для меня сотрудничество мистера Найта…

— Мне очень жаль, но все это без толку, — развела девушка руками. — Мистер Найт серьезно болен.

— Тем не менее, выслушайте меня. Я уверен, что он рассказал вам про… про секретный проект. Ладно, полагаю, что смело могу назвать его — «Воскрешение Два». Он и сам узнал о нем только вчера.

— Да, кое что он мне рассказывал, — ответила девушка.

— Ну, тогда послушайте меня… — поспешно начал Ренделл. Вполголоса он начал рассказывать ей о себе и своих занятиях. Он объяснил девушке, как Уилер ввел его в свой проект. Он рассказал ей про вчерашний звонок доктора Джеффриса на корабль, о недоумении профессора во время сегодняшней встречи и всеобщем разочаровании при известии о том, что доктор Найт не может приступить к новому заданию. Ренделл говорил как мог убедительно и откровенно.