Дверь с семью замками - Уоллес Эдгар Ричард Горацио. Страница 41

Тут он заметил, что ключей не было. Дик протянул руку и показал ему ключи.

Хейвлок сделал движение; как будто собираясь вырвать ключи из рук Дика, но сыщики оказались сильнее его.

Тут его голова откинулась назад. Жилы выступили на его шее, все члены его тела одеревенели. Дыхание со свистом вылетало из его груди. Это продолжалось одну секунду. Потом он выпрямился, сложил руки ладонями внутрь и с потухшим взглядом сказал:

— Закуйте меня и цепи! Я знаю, что побит. Я проиграл свою игру.

Его губы замкнулись, и Дик, посмотревший на него, понял, что он до самого конца, конца горького, но все-таки еще слишком мягкого конца, будет хранить молчание.

— Семь замков, семь ключей, — задумчиво сказал Дик, когда он вместе с капитаном Снидом ранним утром пошел к могилам Сельфордов. — У Коди был один ключ, у мистрисс Коди — другой, у садовника Сильвы — третий. Хейвлок и Сталлетти, будучи главами заговора, имели остальные четыре. Когда будет найдено тело Сталлетти, мы сумеем открыть дверь двадцать первой могилы.

Им пришлось обождать целый час, пока спасательная команда не вернулась из каменоломни с тремя прикрытыми носилками. Том Коулер с опущенной головой шагал рядом с телом своего брата. Дик задержал его на один момент и тихо сказал ему:

— Не правда ли, Коулер, вы навестите меня? Мисс Ленсдоун хочет лично поблагодарить вас. И не ломайте голову в заботах о вашем будущем. 06 этом уже позаботятся.

Том Коулер молча кивнул головой, судорожно сжал руку Дика и исчез в лесу.

Дик умолчал о его исповеди: никто никогда ничего не узнает о том; что Сталлетти был убит еще до падения в пропасть.

Один из людей, участвовавших в извлечении погибших со дна котловины, принес Дику два мокрых ключа.

Дик первый спустился по крутым ступенькам могильного склепа. Дверь в третью могильную камеру стояла открытой. Дик вошел и осветил ее. В полу зияло четырехугольное отверстие. Здесь начинается ход, который вел в замок и кончался под камином в зеркальной комнате. Это, очевидно было единственной комнатой, которую Сельфорду было разрешено посещать в замке своих отцов, ночью, когда все спали. Таким путем Сталетти, должно быть, сперва боролся с его тоской по родительскому дому, и, так как лорд Сельфорд оставался ребенком, даже когда подрос, то и не позволял лишать себя единственной жалкой радости своего тусклого прозябания.

Когда Сталетти открыл бегство мисс Лендстоун, его воспитанник как раз находился в замке. Сталетти должен был оставить его и Джонни здесь, чтобы сперва самому очутиться в безопасности и уничтожить все бумаги в своем доме. Оба больших беспомощных ребенка спрятались тогда вместе с Томом Коулером в этой могильной камере. Вероятно, он стоял здесь на страже в то время, как они прокрались в замок, чтобы взять игрушки Сельфорда.

Дик в сопровождении Снида вышел из склепа, свет его лампы упал на тяжелую дверь в конце коридора. Дик вставлял ключ за ключом в отверстие замков. Когда был отперт седьмой замок, дверь медленно отворилась. Ледяной запах тления ударил в лицо. Дик сейчас же подошел к каменной урне и поднял крышку. В урне находился узкий ящик. Кроме этого ящика в камере ничего не было. Они оба взяли ящичек, заперли ворота и прошли через парк. На момент они остановились перед дымящимися развалинами замка, которые еще поливались из пожарных рукавов, и отправились к дому привратника, чтобы открыть ящичек.

Когда удалось взломать крышку, взглядам сыщиков предстал узенький сверток, оказавшийся простой черновой, употребляемой школьниками тетрадкой. Страницы были исписаны узким почерком. Оба сейчас же узнали почерк Коди.

— Прочтите вслух, Мартин, — попросил Снид. — Вы лучше меня умеете расшифровывать рукописи.

Тогда Дик Мартин развернул первую страницу и начал читать удивительную историю: «Дверь за семью замками».

«Эту запись сделал Генри Кольстон Бертрам, по прозванию Бертрам Коди. Это сделано с ведома и согласия трех лиц, которые подписали этот документ. Эту запись было решено составить в ночь на 4 марта 1903 года, чтобы воспрепятствовать, в случае раскрытия всего дела, кому-нибудь из подписавшихся реабелитировать себя за счет своих товарищей.

Грегор виконт Сельфорд умер l4 ноября 1900 года. Он всю жизнь был чудаком, но его чудачества так усилились в последние годы жизни, что перед смертью ему пришла в голову сумасбродная мысль ликвидировать все свои владения и спрятать деньги в могильной камере, где был похоронен основатель дома Сельфардов, и в которой он сам желал быть похороненным. Поэтому он приказал сломать старую дверь, которая едва ли могла противостоять взлому, и по ее образцу заказать дверь из железобетона у фирмы Рицини в Милане. Эта дверь тоже имела семь замков. Семь ключей лорд Сельфорд собирался распределить между семью душеприказчиками, которые должны были передать их его сыну в день его двадцатипятилетия. Таким путем он надеялся уберечь своего сына одновременно от перспективы быть обманутым и от грехов молодости. Он посвятил в свой план мистера Гевелака и даже тогда, когда его поверенный заявил ему, что подобный поступок противоречит закону о майорате, он все же крепко держался за свою мысль и доверился также итальянскому врачу доктору Сталлетти, который ввиду этого, был частым гостем в Сельфард-Манар.

Лорд Сельфард уже в течение долгого времени был неисправимым алкоголиком и за три недели до смерти у него был сильный припадок белой горячки. Припадок едва успел миновать, как прибыл мистер Хейвлок, собираясь принести повинную. Он спекулировал на бирже и понес при этом настолько тяжелые убытки, что в отчаянии растратил также и деньги своих клиентов. На прямой вопрос он должен был ответить, что находится на краю разорения, и на коленях умолял своего доверителя избавить его от позора судебного преследования. Растраченная сумма составляла десять тысяч фунтов, но хотя лорд Сельфорд имел ежегодный доход, во много раз превышавший эту сумму, он все же не согласился простить нарушение его доверия. Наоборот, он серьезно угрожал Хейвлоку предать его суду. Но возбуждение в результате этого бурного объяснения оказалось слишком сильным для его организма, уже ослабленным предыдущим припадком, С ним случился удар, и его в бесчувственном состоянии пришлось отнести в пастель. При этом активную помощь оказали Елизавета Каулер, экономка, и садовник-португалец по имени Сильва. Сейчас же был призван доктор Сталлетти, и при помощи его усилий к лорду Сельфорду еще раз вернулось сознание. Он резким тоном повторил свои обвинения по адресу Хейвлока, так что его поступок был теперь известен не только лорду Сельфорду, но еще трем другим лицам.

Сейчас же после этого лорда Сельфорда поразил второй удар, от которого он больше не оправился. Он умер вечерам 14 ноября, совершенно парализованный. Доктор Сталлетти, мистрисс Коулер и Хейвлок присутствовали при его смерти. У лорда Сельфорда больше не оставалось времени изменить свое завещание, и таким образом Хейвлок, согласно прежним распоряжениям, оставался единственным душеприказчиком и опекуном единственного шестилетнего сына лорда.

Доктор Сталлетти первый сделал мистрисс Коулер и Сильве предложение молчать об обвинении покойного против Хейвлока. В качестве возмещения он поставил Хейвлоку условие делить доходы, получаемые с имущества лорда Сельфорда, между четырьмя заговорщиками. Сильва сначала колебался, но так как он был беден, а лорд Сельфорд однажды из-за незначительного упущения побил его, он в конце концов изъявил согласие.

Намерения заговорщиков в это время ограничивались только тем, чтобы до совершеннолетия наследника обогащаться процентами, но не трогая капитала и недвижимостей Сельфорда. В задачу мистера Хейвлока входило вести управление таким образом, чтобы ни теперь, ни в день, когда придется дать отчет, не надо было опасаться подозрений или судебного преследования. Однако со дня на день становилось все более и более ясным, что молодой лорд страдает явно выраженным слабоумием. Из этого могла возникнуть, как убедительно изложил Хейвлок, непосредственная опасность для всех, кто извлекал пользу из состояния Сельфардов. Потому что, если слабоумие мальчика дошло бы до сведения сиротского суда, то был бы назначен официальный опекун для него и при нем целый консорциум па делам управления. В виду этого была решено отдать мальчика в частную школу, руководитель которой должен был обязаться хранить строгое молчание об умственном состоянии мальчика. Выбор пал на упомянутого Бертрача Коди, который имел несчастье, вследствие незначительного проступка, вступить в конфликт с законом. Вскоре после того, как он вышел из тюрьмы, Хейвлок сделал ему предложение принять руководство школой, единственным воспитанником которой должен был быть маленький лорд.