Эхо - Уолтерс Майнет. Страница 15

— А вы не попросили его как-нибудь пояснить свою мысль?

— Полицейский заметил лишь, что Билли более или менее нормально питался только отбывая срок в тюрьме. Все остальное время он пробавлялся исключительно алкоголем.

— Бедолага! — вздохнул Дикон, глядя на бокал Аманды. — Жизнь под вечной анестезией для него, наверное, была единственным выходом.

Если миссис Пауэлл и отнесла это замечание Майкла на свой счет, то не подала виду.

— Да. — Такова была ее единственная реакция на сказанное.

— Вы полагаете, наверное, что «Билли Блейк» — не настоящее его имя. Он назвал его, когда впервые был арестован четыре года назад. А где он доставал деньги на спиртное? Ведь для того, чтобы получать пособие, надо быть где-то зарегистрированным.

Она снова печально покачала головой:

— Старики со склада, с которыми я беседовала, рассказывали, что Билли жил на подаяния добряков-туристов. Он не пользовался государственными дотациями. Он рисовал картины мелом на асфальте набережной, куда причаливают прогулочные катера. Денег, получаемых от прохожих, ему хватало на выпивку. Только зимой, когда наплыв туристов прекращается, Билли промышлял воровством. Если посмотреть данные полицейского участка, получится, что он попадал в тюрьму именно в зимние месяцы.

— Звучит так, будто он прекрасно организовал свою жизнь.

— Согласна.

— А вам известно, что именно он рисовал?

— Каждый раз один и тот же сюжет. Старики рассказывали, что это было изображение Рождества Христова. Кроме того, он проповедовал прохожим о проклятье, нависшем над всеми грешниками.

— Так он был психически болен?

— Похоже на то.

— Он проповедовал всегда на одном месте?

— Нет, время от времени его прогоняла полиция.

— Но рисовал он все ту же картину?

— Думаю, что да.

— И хорошо у него это получалось?

— Старики утверждают, что прекрасно. Они считали его настоящим художником. — Неожиданно миссис Пауэлл рассмеялась, и в ее глазах сверкнули озорные искорки. — Правда, нищие были постоянно пьяны, когда я с ними беседовала, так что трудно полагаться на их художественный вкус.

Озорство в ее зрачках исчезло так же внезапно, как и появилось, и Дикон вновь погрузился в собственные фантазии. Ему казалось, что эта женщина не осознает глубины собственных желаний, и только опытный мужчина сможет дать выход ее тайным страстям…

— Что же еще вам удалось узнать?

— Ничего. Боюсь, что это все.

Майкл наклонился вперед, чтобы выключить магнитофон.

— Вы говорили, что история Билли должна быть рассказана, — напомнил он. — Но все то, чем вы поделились, уместится в двух-трех предложениях. А уж если честно, то писать тут практически не о чем. — Он немного помолчал, пытаясь навести порядок в мыслях. — Перед нами история алкоголика и мелкого воришки, воспользовавшегося чужим именем и солгавшего насчет своего возраста. Он от кого-то или чего-то скрывался: возможно, от жены или неудачного брака, и постепенно опустился, будучи либо слабохарактерным, либо психически больным. Еще Билли обладал некоторыми художественными способностями, и умер в вашем гараже потому, что вы живете рядом с его постоянным пристанищем, а двери у вас в тот день были открыты. — Дикон наблюдал, как забытая им в блюдце сигарета превращается в столбик пепла. — Может быть, я что-то упустил?

— Да. — Уголок рта миссис Пауэлл задергался еще сильнее. — Вы ни словом не обмолвились о том, почему он предпочел заморить себя голодом и зачем сжег свои пальцы.

Майкл, как бы извиняясь, развел руками:

— Скорее всего, Аманда, хронические алкоголики, да еще в глубокой депрессии, кончают именно так. Они обычно подменяют еду алкоголем, поэтому-то патологоанатом и говорил о добровольном саморазрушении. Такие типы частенько калечат себя, как бы доказывая, что кроме мук ничего не ждут от этой жизни. По моему мнению, ваш Билли был серьезно болен, постоянно пил, чтобы хоть как-то скрасить свое существование, и смерть в гараже является вполне логичным его концом.

По усталому выражению лица хозяйки, Майкл понял, что ничего нового он ей не сообщил. Видимо, она сама неоднократно осмысливала случившееся. Его интерес к Аманде возрос. Что за idee fixe [4]  — проявление подобного интереса к жизни какого-то Билли Блейка? Здесь должны быть какие-то более весомые побудительные мотивы, чем сентименты, сострадание и размышление о несовершенстве общества.

— Я не нашла никого, кто проявил бы хоть малейший интерес к выяснению настоящей личности Билли, — пробормотала она, наклоняясь над ароматизатором и медленно перебирая пальцами розовые лепестки. — Полиция вела себя исключительно корректно, но было заметно, что им смертельно скучно. Я обращалась и в Министерство внутренних дел, и к своему знакомому члену парламента, чтобы они помогли отыскать хотя бы следы семьи Блейка, но они ответили, что это вне их компетенции. Лишь Армия Спасения проявила хоть какое-то сочувствие. Хотя в их файлах тоже не нашлось ничего полезного, тем не менее, они обещали сообщить мне, если что-нибудь прояснится. Впрочем, особого оптимизма не выказали и они. — Миссис Пауэлл выглядела теперь совсем несчастной. — Я уже не знаю, что еще можно предпринять. Прошло шесть месяцев, и я оказалась в тупике.

Несколько мгновений Майкл молча наблюдал за Амандой, увлеченный быстрой сменой выражений ее лица. То, что у миссис Пауэлл означало скрытую скорбь, у другого, более эмоционального человека походило бы скорее, на глубокое отчаяние.

— Но если вы придаете этому такое значение, почему бы не прибегнуть к услугам частного детектива? — посоветовал Дикон.

— А вы имеете представление о том, какую цену они запросят?

— Значит, вы все-таки пытались обратиться в сыскное агентство?

— Такие расходы я не могу себе позволить. Мало того, что расследование может затянуться на недели, а то и месяцы, никаких гарантий успеха они не дают.

— Но мы с вами уже установили, что вы женщина богатая. Вам что, есть перед кем оправдываться в своих тратах?

Какая-то тень эмоции — уж не замешательства ли? — пробежала по лицу миссис Пауэлл: