Эхо - Уолтерс Майнет. Страница 9

— Пожалуйста, присаживайтесь. — Хозяйка указала приглашающим жестом на диван. — Выпьете что-нибудь?

— Благодарю вас, — скромно отозвалась Лайза, которой эта женщина сразу же не понравилась. — Если можно, чашечку черного кофе. — В отношении женского очарования и красоты миссис Пауэлл, без всякого сомнения, значительно выигрывала по сравнению с ней. Казалось, она обладает всем на свете, даже женственностью, и Лайза беспомощно оглядывала комнату, чтобы найти здесь хоть какой-нибудь изъян, который впоследствии мог бы стать объектом критики.

— А вы, мистер Дикон?

— У вас найдется что-нибудь покрепче?

— Конечно. Виски, бренди, пиво?

— Может быть, красное вино? — с надеждой в голосе произнес Майкл.

— У меня есть открытая бутылка «Райоджа» 84-года. Подойдет?

— Разумеется. Огромное вам спасибо.

Миссис Пауэлл исчезла в коридоре, и вскоре гости услышали, как она наполняет чайник водой и ставит его на плиту.

— Может быть, к своему кофе ты все-таки что-нибудь добавишь, Смит? — пробормотал Майкл. — Тут такой выбор спиртного…

— Я думала, что мы должны вести себя соответственно, — шепнула в ответ Лайза. — И, Бога ради, не вздумай здесь курить. Пепельниц нет, я уже смотрела. Мне очень не хочется, чтобы ты начал напрягать хозяйку еще до того, как она даст свое согласие фотографироваться.

Майкл терпеливо ждал, когда его спутница, наконец, начнет критиковать обстановку:

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь?

— Джей-Пи был прав. Он только ошибся насчет ее возраста и профессии мужа. Это не он, а она сама занимает должность биржевого брокера. И я уверена, что «миссис» перед ее фамилией стоит чисто формально, чтобы чувствовать себя адекватно в той сфере, где доминируют, как правило, мужчины. В этом же доме мужчины нет. И сама хозяйка какая-то не располагающая к себе. В доме у нее неприятно, и розами здесь давно не пахло. Скорее всего, она поставила ароматизатор, когда узнала, что мы уже выехали. — Лайза скривилась. — Терпеть не могу таких женщин. Им постоянно хочется перещеголять остальных и доказать, что у них в доме чище, чем у гостей.

Майкл в удивлении приподнял бровь:

— Ты завидуешь?

— Чему же тут завидовать? — зашипела фотокорреспондентка.

— Ее успеху, — спокойно ответил Майкл и прижал палец к губам. В коридоре послышались шаги миссис Пауэлл.

— Если хотите курить, — как бы между прочим заметила она, передавая Лайзе чашечку черного кофе, а Майклу — бокал красного вина, — то я найду для вас пепельницу. — Свой бокал она поставила на маленький столик у кресла и внимательно посмотрела на гостей.

— Нет, благодарю вас. — Лайза хорошо помнила инструкции своего босса.

— Да, если можно, — сразу же принял предложение Дикон, поняв, что не выдержит запаха розовых лепестков в течение часа. Теперь он мысленно ругал свою спутницу за то, что она обратила его внимание на этот аромат. Как только Лайза упомянула о розах, их запах стал казаться ему перенасыщенным, и тут же вспомнилась его вторая жена, которая всячески истощала семейный бюджет, буквально обливаясь «Шанелью № 5». Правда, их брак длился недолго: супруги расстались через три года, когда Клара предпочла Майклу двадцатилетнего повесу, и умчалась с ним в новую жизнь, прихватив почти все сбережения Дикона. Майкл благодарно принял из рук миссис Пауэлл фарфоровое блюдечко и с удовольствием закурил. Запах табака моментально заглушил аромат роз, и теперь Дикон испытывал странное чувство удовлетворения и вины одновременно. Не вынимая сигареты изо рта, он достал магнитофон, вынул из кармана блокнот и положил все это перед собой на столик.

— Вы не будете возражать, если я запишу нашу беседу на пленку? — поинтересовался он.

— Пожалуйста.

Майкл сразу же включил магнитофон и нехотя перешел к вопросу о фотографиях.

— Нам также хотелось бы, чтобы статья сопровождалась визуальным материалом, миссис Пауэлл. Вы не будете против, если Лайза сделает несколько снимков?

Усевшись в кресло, миссис Пауэлл вдруг замерла, и несколько секунд молча смотрела на Дикона:

— Но зачем вам понадобились мои фотографии, мистер Дикон, если вы собираетесь опубликовать статью о Билли Блейке?

В самом деле, зачем?

— Поскольку, как нам удалось выяснить, фотографий Билли не существует в природе, — не моргнув глазом, солгал Майкл, кладя сигарету на блюдечко. — Мне кажется, что лучше всего будет смотреться ваша фотография. Неужели для вас это такая проблема?

— Да, — ровным голосом ответила женщина. — Боюсь, что так. Я уже говорила вам, что не имею никакого намерения быть использованной вашим журналом.

— Но я тоже предупреждал вас о том, что не имею привычки использовать людей, — напомнил Дикон.

У миссис Пауэлл были ледяные голубые глаза, напомнившие Майклу глаза собственной матери. И это его беспокоило и даже раздражало, потому что во всем остальном миссис Пауэлл была само совершенство.

— Надеюсь, вы согласитесь со мной, что было бы абсурдным иллюстрировать статью о бездомных фотографиями женщины, живущей в одном из самых престижных мест Лондона. — Она выдержала паузу, ожидая ответа, а затем заговорила снова. — К тому же, фотографии Билли Блейка все же существуют. У меня есть целых две, и я готова вам их одолжить. Один снимок был сделан в полиции, когда его впервые арестовали, а вторая фотография — из морга. Любая из них проиллюстрирует бедность лучше, чем мой портрет.

Дикон пожал плечами, но ничего не ответил.

— Вы говорили, что вас интересует история Билли, — напомнила хозяйка.

«А она чем-то встревожена», — подумал вдруг Майкл, и эта мысль его заинтересовала. Он был профессиональным журналистом и сейчас чувствовал, что миссис Пауэлл куда больше хочется высказаться, чем самому Майклу выслушать ее. Но почему теперь, а не тогда, когда это было уместно и к ней спешила целая армия репортеров? И этот вопрос также заинтриговал его.

— Боюсь, что если вы не разрешите нам сделать несколько фотографий, то ни о каком интервью и речи быть не может, — вздохнул Дикон и протянул руку, чтобы выключить магнитофон. — Таковы инструкции редактора. Простите, что понапрасну потревожили вас и отняли время, миссис Пауэлл. — Он с сожалением бросил взгляд на нетронутый бокал вина. — Жаль, что не удалось испробовать этот чудный напиток.