Философия Энди Уорхола - Уорхол Энди. Страница 16

Я отхожу от своей философии использования отходов только в двух случаях: (1) моя собака и (2) еда.

Я знаю, мне надо было бы пойти за собакой в приют, но вместо этого я купил пса. Так получилось. Я увидел его – и полюбил, и купил его. Здесь эмоции заставили меня отступить от моего принципа.

Также надо признаться, что я не выношу объедки. Еда – это моя самая большая экстравагантность. Я действительно балую себя, но потом стараюсь компенсировать это – собираю все остатки и приношу их в мастерскую или оставляю на улице для утилизации. Совесть мне не позволяет ничего выбрасывать, даже если мне самому это не нужно. Как я уже сказал, я здорово балую себя в отношении пищи, так что и остатки моих трапез зачастую роскошны – кошка моей парикмахерши ест паштет из гусиной печенки, по крайней мере, два раза в неделю. Чаще всего остается мясо, потому что я покупаю огромный кусок мяса, готовлю его на ужин, а по­том, за минуту до того, как оно готово, не выдерживаю и ем то, что мне с самого начала хотелось, – хлеб с джемом. Я обманываю себя, когда осуществляю процедуру приготовления белков: на самом деле я хочу только сахара. Все остальное – одна видимость, ведь нельзя же пригласить на ужин принцессу, а на закуску заказать печенье, как бы тебе ни хотелось. Все считают, что надо есть белки, и ты так и делаешь, чтобы о тебе не сплетничали. (Если ты заупрямишься и закажешь печенье, тебе придется рассказывать о том, почему ты его заказал, о своей философии, согласно которой надо есть на ужин печенье. Это было бы слишком хлопотно, поэтому ты заказываешь баранину и больше не думаешь о том, чего тебе в действительности хочется.) Я сделал свою первую магнитофонную запись в 1964 году. Теперь я пытаюсь припомнить, при каких именно обстоятельствах происходило то, что я записал на пленку. Я помню, кого записал, но не могу вспомнить, почему я носил с собой магнитофон в тот день или даже почему я пошел и купил магнитофон. Я думаю, все началось с того, что я попробовал написать книгу. Кто-то из друзей написал мне записку о том, что все наши знакомые пишут книги, и поэтому мне захотелось не отставать от них и тоже написать книгу. Поэтому я купил магнитофон и целый день записывал самого интересного человека, которого знал в то время, Ондина. Мне были любопытны все новые люди, с которыми я знакомился, и которые неделями не спали и оставались бодрыми. Я думал: «У этих людей такое воображение. Мне хочется знать, что они делают, почему они такие изобретательные и творческие, все время говорят, все время заняты, полны энергии… как они могут так долго не ложиться спать и не уставать». Я твердо решил не ложиться весь день и всю ночь и записать Ондина, самого разговорчивого и энергичного из всех. Но в процессе записи я устал, и оставшееся от двадцати четырех часов время мне пришлось дописывать в течение двух дней. Так что, на самом деле мой роман оказался фальшивкой, поскольку был назван магнитофонным «романом» непрерывной двадцати четырех часовой записи, а в действительности был записан в несколько приемов. Для него мне понадобилось двадцать лент, потому что я записывал на маленькие кассеты. И как раз в это время в студию зашли какие-то девочки и спросили, нет ли для них работы, и я попросил их расшифровать и напечатать мой «роман», и им понадобилось полтора года, чтобы расшифровать и напечатать запись одного дня! Теперь мне это кажется невероятным, потому что я знаю, что, если бы они хоть немного умели это делать, они бы закончили все за неделю. Я иногда бросал на них восхищенные взгляды, потому что они убедили меня, что машинопись – одна из самых медленных и трудоемких работ в мире. Сейчас-то я понимаю, что мне достались отходы из машинисток-профессионалов, но тогда я этого не знал. Может, им просто нравилось находиться рядом с теми, кто болтался у меня в мастерской.

Еще я не мог понять этих людей, которые никогда не спали и всегда заявляли: «О, я уже девятый день не сплю, и все отлично!» Я думал: «Может, пора снять кино о ком-нибудь, кто спит всю ночь». Но моя камера снимала только в течение трех минут, и мне пришлось бы каждые три минуты ее перезаряжать ради трехминутных съемок. Я стал снимать на медленной скорости, чтобы наверстать те три минуты, потраченные на замену пленки, а показывали мы пленку тоже на замедленной скорости, чтобы наверстать то, что я не успел снять.

Полагаю, у меня особое представление о понятии «работа», потому что, я думаю, жизнь как таковая – очень тяжелая работа над чем-то, что тебе не всегда хочется делать. Родиться – все равно что быть похищенным. И потом проданным в рабство. Люди работают каждую минуту.

Машина не останавливается. Даже когда ты спишь.

Самая тяжелая умственная работа, которую мне когда-либо Доводилось делать, – это прийти в суд и терпеть оскорбления. Ты стоишь там на месте свидетеля совсем один, и твои друзья не могут заступиться за тебя, и все молчат, кроме тебя и адвоката, и адвокат оскорбляет тебя и ты вынужден ему позволять это делать.

Я обожал работать в рекламе, мне говорили, что делать и как делать, и оставалось только внести свои коррективы, а мне говорили: да или нет. Тяжело, когда приходится придумывать безвкусные вещи и реализовывать их самостоятельно. Когда я думаю о том, кого мне больше всего хотелось бы нанять на работу, я думаю, это был бы начальник. Начальник, который говорил бы мне, что делать, потому что это очень облегчает работу.

Если у тебя не такая работа, где вам приходится делать то, что тебе велит кто-нибудь другой, тогда единственный «человек», который способен быть вашим начальником, – это компьютер, запрограммированный специально для тебя, который принимает во внимание все твои финансовые возможности, предрассудки, причуды, потенциал идей, темперамент, таланты, личностные конфликты, желаемую скорость роста, степень и характер конкуренции, что ты ешь на завтрак в последний день выполнения контракта, кому завидуешь и т.д. Много людей могли бы мне помочь в отдельных областях и частностях моего бизнеса, но только компьютер был бы мне полезен абсолютно во всем.

Если бы у меня был хороший компьютер, я мог бы за выходные угнаться за своими мыслями, если бы отстал от самого себя. Компьютер был бы высококвалифицированным начальником.

Что я в последнее время не делаю, а надо бы, – чаще встречаться с учеными. Я думаю, самым лучшим званым ужином был бы тот, на котором каждого приглашенного попросили бы принести с собой какую-нибудь новость из мира науки. Тогда не осталось бы ощущения, что ты потратил время зря, лишь накормив пищей желудок. Однако о болезнях – ни слова. Исключительно новости из мира науки.

Мне посылают по почте много подарков, но хотелось бы, чтобы вместо них и рекламы изданий по искусству я получал бы рекламу научных идей на доступном мне языке. Тогда мне снова захотелось бы открывать почту.

Когда я работаю над бизнес-проектом, я все время жду, что случится что-то плохое. Мне всегда кажется, что сделки провалятся самым чудовищным и ужасным образом. Хотя, думаю, не стоило бы волноваться. Если что-то должно случиться, оно случится помимо твоей воли. Но этого не случается до тех пор, пока ты не перешагнешь за тот предел, когда тебе уже все равно, случится это или нет. Одна моя подруга-актриса рассказала мне, что после того, как ей уже не нужны стали деньги и драгоценности, у нее появились и деньги и драгоценности. Я думаю, мы выигрываем от того, что так всегда получается, поскольку когда ты уже не жаждешь иметь что-то, ты не сойдешь с ума, получив это. Когда ты перестаешь желать чего-то, ты сможешь справиться с его обладанием. Или еще до того, как это желание появилось. Но никогда не одновременно. Если получаешь что-то, когда действительно этого хочешь, то просто сходишь с ума. Все искажается, когда что-то, в чем ты действительно нуждаешься, оказывается у тебя в руках.

Следующая по степени тяжести работа, после процесса жизни – это секс. Конечно, для некоторых это не работа, потому что они нуждаются в этом упражнении, у них есть энергия для секса, а секс дает им еще больше энергии. Некоторые получают энергию от секса, а некоторые – теряют. Я убедился в том, что это слишком трудоемкий процесс. Но если у тебя есть на это время и если ты нуждаешься в таком упражнении, – значит, нужно это делать. Но можно было бы избежать многих хлопот, если бы удалось сначала понять, получаешь энергию или теряешь. Как я уже сказал, лично я теряю энергию. Однако могу понять и тех, кто бегает в поисках секса. Для привлекательного человека не заниматься сексом – такая же тяжелая работа, как для непривлекательного – заниматься, так что оптимальный вариант – это когда привлекательные люди получают энергию от секса, а непривлекательные – теряют, потому что тогда их потребности совпадают с тем направлением, куда их подталкивают другие.