Военачальник поневоле - Уотт-Эванс Лоуренс. Страница 21

Глава 13

Стеррен, облокотившись на фальшборт, жадными глазами смотрел на медленно приближающиеся крыши Этшара. Легкий ветерок доносил до него знакомый запах родного города — запах дыма и пряностей, запах, по которому он, оказывается, так соскучился. Юноша вдыхал его полной грудью и радостно улыбался. Только сейчас он понял, что ароматы соленых океанских брызг или пересохших трав Семмы так и остались для него совершенно чужими.

Стоящий слева от Стеррена Догал д'Гра громко чихнул. Алдер д'Иун, стоящий справа, быстро произнес:

— Да хранят тебя боги!

Вместо ответа Догал фыркнул, вытер нос тыльной стороной ладони и сплюнул за борт.

Алдер понял это как знак неодобрения и сказал:

— По крайней мере мы наконец добрались до места. Еще немного, и мы сойдем с этой треклятой посудины.

— Чтобы потом вернуться и плыть опять, — пробурчал Догал.

— На обратном пути нам будет помогать попутный ветер, — заметил Алдер.

Стеррен, через голову которого они переговаривались, подумал, что попутный ветер действительно был бы им очень кстати. Теперь он понял, почему во время своего предыдущего путешествия в Этшар леди Калира купила в Акалле Алмазном шторм и почему на этот раз она была готова потратить на тот же шторм две трети его жалких сокровищ. Справедливости ради следовало сказать, что на свои деньги благородная дама наняла такое судно, где к семманцам относились с большим почтением. Кроме того, она желала лично определять время отплытия и не зависеть от воли капитана.

Стеррен категорически запретил тратить наградные деньги на шторм. Он не желал слушать доводы леди Калиры, и когда она особенно докучала ему, просто отказывался думать на семмате, тогда все ее слова превращались в бессмысленный шум. Он твердо решил не допускать лишних трат — золота и так могло не хватить.

Правда, пускаясь в путь, Стеррен не учел, что в это время года на море дуют северо-западные ветры, и им потребовался ровно месяц, чтобы пересечь Восточный залив и добраться до Этшара Пряностей. Преодолевая встречный ветер, судно шло широкими галсами, совершая зигзаги от одного берега залива до другого. Единственный положительный результат задержки состоял в том, что Стеррен значительно улучшил свой семмат.

Скученная жизнь, скудная еда, постоянная корабельная качка — все это действовало ему на нервы. Ноги так и просились пройтись по твердой земле.

Ожидание прибытия в порт было невыносимым еще и потому, что приближающийся город был его родиной. Вдруг у него действительно появится возможность ускользнуть. На людной рыночной площади, в тесных кривых переулках, в хорошо знакомых ему проходных дворах...

Правда, в любом случае это будет непросто. Узнав об экспедиции, леди Калира заручилась поддержкой короля и настояла на участии в ней двух солдат, которым полностью доверяла, — Алдера и Догала. Стеррену ничего не оставалось, кроме как уступить.

Он знал, что Алдер и Догал, может быть, и симпатизируют ему, но наверняка пресекут любую попытку дезертирства.

Комизм ситуации, по мнению Стеррена, состоял в том, что остальные четверо охранников вполне могли дезертировать сами. Кендрик, Алар, Зандер и Берн были добровольцами и ни один из них не произвел на главнокомандующего хоть сколько-то приятное впечатление.

Типы, подобные Кендрику, в свое время щедро поставляли Стеррену средства к существованию. Правда, проигрывать с достоинством такие люди не умели, и с ними всегда было много хлопот. Доброволец Кендрик искренне верил в свои умственные способности и считал, что, если ему представится настоящая возможность, он тут же разбогатеет и прославится. В Семме «настоящих» возможностей не было, но Стеррен подозревал, что Кендрик не найдет их и в Этшаре, — он был далеко не таким умным и хитрым, каким казался самому себе.

Алар, судя по всему, вызвался поехать только за компанию. Он был покладист, неумен и легко подпадал под чужое влияние. Стеррен подозревал, что если Алар и дезертирует, то тоже только за компанию, а когда опомнится, будет уже слишком поздно.

Если бы не постоянный надзор Алдера и Догала, он и сам бы предложил Алару бежать. Правда, на берегу у него еще будет возможность потолковать с солдатом на эту тему. Пока же Стеррен держал Алара поближе к себе. Таких типов вообще полезно иметь под рукой — их можно уговорить выполнить любое неприятное задание, которое неохота делать самому.

Зандер вступил в армию только для того, чтобы избавиться от однообразия и скуки фермерской жизни. А к экспедиции присоединился, чтобы избавиться от скуки и однообразия жизни в казарме. Этшар, несмотря на все его недостатки, наверняка покажется Зандеру забавным и интересным, и солдат скорее всего решит не возвращаться.

Кстати, Зандер, по мнению Стеррена, был ужасным занудой.

Берн оставался для военачальника загадкой. За все время путешествия он не произнес ни слова, кроме нескольких неизбежных вежливых фраз. Стеррен совершенно не представлял, чего ожидать от этого солдата — дезертирства, лояльности или приступа безумия.

Алдер и Догал, само собой, добровольцами не являлись. Догал был по горло сыт первым путешествием. Он наверняка предпочел бы остаться дома и не беспокоиться по поводу морской болезни, иностранных языков и обычаев. А самое главное, у него возникло весьма тесное взаимопонимание с одной из самых привлекательных помощниц повара, и оставлять свою пассию без присмотра ему, разумеется, не хотелось.

Алдер был более склонен к авантюрам, и ему почему-то искренне нравился Стеррен. Юноша подозревал, что эти чувства были сродни тем, которые человек испытывает к подобранному щенку. Ведь не кто иной, как Алдер нашел Стеррена, учил его семмату и помогал утвердиться в положении военачальника.

Леди Калира ни при каких обстоятельствах не вызвалась бы добровольно участвовать в экспедиции. Во время предыдущего путешествия она с удивлением обнаружила, что ненавидит как море, так и Этшар. Ее романтические представления о путешествии разбились о суровую правду жизни. В рассказах, которые она слышала, ничего не говорилось о морской болезни, грубых матросах, смердящих толпах и иных неприятностях, неизбежно встречающихся в пути. Кроме того, сама идея использования магии в войне представлялась ей отвратительной. Однако благородная дама обладала мощнейшим чувством долга, и этим без зазрения совести пользовались при дворе.

Калира наверняка слышала крик впередсмотрящего, но проигнорировала его и на палубу не вышла.

В некоторой степени Стеррен сочувствовал достойной леди, однако у него при виде встающего из моря огромного города сжалось сердце и глаза наполнились слезами.

Он сглотнул и, чтобы отвлечься, окликнул впередсмотрящего:

— Эй, там! Где мы швартуемся?

— У Чайных Пирсов, — прокричал в ответ матрос, — около Нового канала!

Стеррен понятия не имел, где расположены Чайные Пирсы, но он знал, что Новому каналу, несмотря на название, по крайней мере лет сорок, и новым он является только в сравнении с Большим каналом, который существовал уже несколько столетий. Впрочем, теперь Большой канал вовсе не казался большим.

Новый канал отделял район Пряностей от района Гавань в северо-западной части города, а Квартал Чародеев принадлежал к юго-восточному округу. Отряду Стеррена предстояло изрядно пошагать.

Что ж, в конце концов это не так уж и страшно. Кроме того, по пути можно попробовать сбежать. Например, у Арены, где всегда толчется толпа. Улица Арены — единственная дорога к Кварталу Чародеев как из района Пряностей, так и из района Гавань.

Стеррен поймал себя на том, что рассуждает как человек, твердо решившийся бежать. Однако даже после месяца дебатов с самим собой он так ни к чему и не пришел.

Поначалу все казалось простым и ясным. Жизнь беглеца в родной стране была гораздо предпочтительнее верной смерти в чужом крошечном королевстве. Но каждый раз, когда он думал об этом, перед его мысленным взором вставали люди, с которыми он познакомился в Семме. Что их ждет, если замок захватят? Не умрет ли от голода маленькая Лура? Не надругаются ли победители над Нисситой и Ширрин? Не погибнут ли в бессмысленной схватке Алдер, Догал и те солдаты, с которыми он бросал кости?