Последний император Китая. Пу И - Усов Виктор Николаевич. Страница 40

Вот как это событие выглядело в воспоминаниях современников.

4 февраля передовые части бригады генерала Хасэбе подходят к Интендантскому разъезду. К десяти часам утра 5 февраля все отчетливее слышна артиллерийская канонада и частые пулеметные очереди. Японская авиация кружит над бараками и с бреющего полета расстреливает невооруженных китайских солдат-инвалидов, пытающихся укрыться от пуль за ветхими постройками. Корпусной и Госпитальный городки заняты японцами. Первым врывается в город танк под № 106.

К полудню стрельба стихает. В половине третьего дня колонны японских мотоциклетчиков с колясками и установленными на них пулеметами въезжают в город с двух направлений. Мотоциклетные команды подходят к Соборной площади и отсюда растекаются по улицам Нового города и Пристани. За ними движется кавалерия, бронеавтомобили, пехота и, наконец, танки. По мере продвижения мотоциклетчиков по улицам, те немногие китайские полицейские, которые не покинули своих постов, разоружаются, и их места занимают японские солдаты.

Уже через несколько недель после прихода японцев в Харбин тысячи русских вынуждены бежать из Маньчжурии. Тысячи русских брошены в тюрьмы, сотни расстреляны или убиты. Сплошные конфискации имущества у русских, почти всегда сопровождающиеся арестами, тюремным заключением или смертной казнью, это становится повседневным делом… Особенно тяжелое положение у русских женщин, которых почти повсеместно пытаются насиловать японские солдаты. По всей Маньчжурии каждый японец, занимающий хоть мало-мальский заметный пост, обладает одной или даже двумя русскими наложницами. Молодых русских девушек заставляют прислуживать в японских домах. Плата – пять китайских долларов в месяц. При случае некоторых отправляют в Японию в качестве «подарка». Начинается массовый исход русских из Маньчжурии. По опубликованным в свое время данным, в 1934 г. в Маньчжурии насчитывалось 43 тыс. русских белоэмигрантов и около 30 тыс. советских граждан [79], подавляющее большинство которых вернулось в СССР в 1935 г. после продажи КВЖД Японии.

После оккупации японскими войсками Маньчжурии в 1931 году Г.М. Семенов был вызван к начальнику 2-го отдела штаба Квантунской армии полковнику Исимура. По воспоминаниям Семенова на процессе, тот заявил, что японский генеральный штаб разрабатывает план вторжения японской армии на территорию Советского Союза и отводит в этой операции большую роль белоэмигрантам. Он предложил Семенову готовить вооруженные силы из белоэмигрантов [80].

Семеновцы всячески подчеркивали свою преданность японской империи и ее сателлитам. 10 марта 1932 г., на следующий день после провозглашения Пу И верховным правителем Маньчжоу-Го, белоэмигрантская газета «Мукден», которая издавалась под редакцией одного из сподвижников Семенова – генерала Клерже, вышла под лозунгом «Да здравствует новая счастливая эра „Да-Тунь!“, приветствуя „от всей души и с полной почтительностью и искренностью“ нового верховного правителя.

После смерти генералов Хорвата и Дитерихса атаман Семенов претендовал на роль единоличного вождя контрреволюции на Дальнем Востоке. В эти годы, когда опасность возникновения японо-советской войны на Дальнем Востоке стала постоянным фактором, его имя не раз называлось в белоэмигрантских кругах. «Будучи лично связан с вдохновителями японских агрессивных планов – генералами Танака, Араки и др., Семенов по их заданию участвовал в разработке планов вооруженного нападения на Советский Союз и предназначался японцами в качестве главы т.н. буферного государства, если бы им удалось вторгнуться на территорию советского Дальнего Востока» [81]. Мы цитируем выдержку из обвинительного заключения, которое было предъявлено Семенову Военной коллегией Верховного суда СССР в 1945-1946 гг. (за преступления суд приговорил Г.М.Семенова к повешению). Эмигрантские источники только подтверждали сделанные в этом заключении оценки.

18 января 1932 г. японцы спровоцировали в Чапее (Чжабэе) – рабочем предместье Шанхая – столкновение с китайцами. Несмотря на то, что гоминьдановский мер Шанхая согласился удовлетворить японские требования, японское командование направило в Шанхай значительные военно-морские силы. В конце января 1932 г. Японские части заняли Чапей.

Японская попытка захватить Шанхай, цитадель иностранного капитала в Китае, встревожила правящие круги Англии и США. Лондонское правительство потребовало от японского правительства объяснения, но правительства Англии и США действовали порознь, адресуя каждое в отдельности японского правительству свои ноты протеста. Новая инициатива государственного секретаря США Стимсона добиться согласия английского правительства на присоединение к американскому протесту против нарушения Японией Вашингтонского договора девяти держав не увенчались успехом. Стимсон вынужден был даже апеллировать к общественному мнению, рассчитывая, что при помощи прессы правительству США удастся воздействовать на Англию и добиться от последней совместного демарша против Японии. Однако выступление Стимсона с осторожной критикой Англии, осуществленной в форме открытого письма на имя сенатора Бора, опубликованного в американской печати 24 февраля 1932 г. не изменило позиции английского правительства.

Японские захватчики продолжали безнаказанно свои атаки в Шанхае, и только самоотверженная борьба китайских рабочих Чапея, действовавших совместно с частями 78-й дивизии 19-й китайской армии, заставила их отказаться от попыток овладеть городом.

11. Верховный правитель Маньчжоу-Го

Потерпев поражение в Шанхае, Япония занялась укреплением своего военно-политического аппарата на оккупированной территории трех северо-восточных провинций Китая. Еще в ноябре 1931 г. Совету Лиги наций стало известно о «похищении» японцами свергнутого с престола бывшего китайского императора Пу И.

Пу И в своих воспоминаниях рассказывает, что накануне 18 сентября 1931 г., он только и думал о том, что скоро вновь станет императором. 30 сентября 1931 г. в Тяньцзине Пу И был приглашен в японские казармы, где ему вручили большой конверт, в котором находилось письмо от его дальнего родственника Си Ся, являвшегося начальником штаба у заместителя главнокомандующего Северо-Восточной армией Чжан Цзолиня и одновременно губернатором провинции Гирин (Цзилинь) [82]. Си Ся, воспользовавшись отсуствием своего начальника, сдал Гирин японским войскам без боя. В письме Си Ся просил Пу И, «не теряя времени, немедленно» вернуться в «колыбель своих предков»; с помощью японцев, писал он, «мы сначала получим Маньчжурию, а потом и Центральный Китай» [83]. Си Ся сообщал, что, как только Пу И вернется в Шэньян, Гирин сразу объявит о восстановлении цинской монархии.

В день получения письма от Си Ся японцы предложили Пу И перебраться на Северо-Восток.

2 ноября ночью Пу И посетил начальник разведки в Шэньяне японский полковник Доихара [84], предложив Пу И выехать в Шэньян и встать во главе «нового» государства в Маньчжурии.

Во время разговора, состоявшегося между Пу И и Доихара, Пу И спросил: «Каким будет новое государство?». Доихара ответил: «Я уже сказал, что это будет независимое, суверенное государство, в котором хозяином станет император Сюаньтун (то есть Пу И – В.У .)».

« – Я спрашиваю не об этом. Я хочу знать, будет ли это республика или монархия?

– Этот вопрос можно решить по приезде в Шэньян.

– Нет! – решительно возразил я. – Если реставрация осуществится, то я поеду; если же нет – то остаюсь здесь.

Он улыбнулся и, не меняя тона, сказал: