Любовь возвращается - Басби Ширли. Страница 53

– Тебя сегодня очень это расстроило? Когда мы говорили о семействах? О Грейнджерах?

– Да, – отозвался Ник, продолжая смотреть на коров. – Расстроило. Трудно говорить о них как о посторонних… Что-то начинает меня переполнять, и я готов встать и крикнуть: «Поглядите на меня. Я тоже Грейнджер!» – В темноте его зубы блеснули в насмешливой ухмылке. – Глупо, конечно. Мне нужно радоваться тому, что я Ник Риос. Так повторяет Ракель, но она-то не сомневается, что Риос был ее отцом. А у меня просто его имя. И знаешь, что странно: я не хочу быть Ником Грейнджером. Я просто хочу… – Он опустил голову. – Мне надо, чтобы люди знали, кто я на самом деле. Я не желаю, чтобы это оставалось грязным секретиком. И больше всего мне нужно знать правду. Мама просто игнорирует меня, когда я пытаюсь добиться от нее ответа.

Шелли ощущала его боль всем сердцем. Он многим напоминал ей того Джоша, которого, как ей казалось, она знала. Она не сомневалась, что он сын Джоша. Она чувствовала, что он ей ближе всех в этом мире. Между ними существовали связь и доверие, которые она не могла объяснить даже себе самой. Что-то в этом шло от общего детства, но не все… Остальное… нет, этому не было объяснений. Они понимали друг друга. И разделяли одну мечту – о Скотоводческой компании Грейнджеров. Но у Ника было еще одно заветное желание, которое она обязана каким-то образом помочь ему осуществить.

Шелли сжала его плечо. Он посмотрел на нее. Лицо ее было едва различимым в наступившей темноте.

– Я не знаю, как доказать правду, но обещаю тебе, – с яростной решимостью произнесла она, – мы это сделаем. Чего бы это ни стоило.

Глава 15

В среду Шелли поехала в городок, чтобы забрать Эм-Джей и отправиться с ней на ленч в «Голубой гусь». Ленч получался довольно поздний, в два часа пополудни, но это было единственное время, когда Эм-Джей могла сбежать от забот по магазину.

Эм-Джей поджидала ее у главного входа. Завидев машину Шелли, она побежала к ней и, поспешно забравшись в «бронко», сказала:

– Давай, жми… пока не заметили, что я сбежала, и, покачав головой, прибавила: – Господи, если бы мне рассказали, как тяжко вести свое дело, а тем более продовольственный магазин, я бы с воплями убежала в горы.

– Лгунья, – засмеялась Шелли. – Сколько я тебя помню, руководить магазином было твоей самой заветной мечтой. Эм-Джей скорчила ей рожицу.

– Что лишь учит меня быть осторожнее в своих мечтах. Но ты права, я всегда этого хотела. Просто иногда…

– Иногда все становится непросто?

Эм-Джей кивнула.

– О стольких вещах нужно думать одновременно, столько всего предусматривать. Никто не хочет работать… и положение усугубляет то, что в долине находится резервация, половина жителей которой живут на государственное пособие. Когда же мне удается найти кого-то, они никогда долго не задерживаются. Только наймешь людей и обучишь настолько, чтобы они знали, что делать, как, – бах! Они уходят: или у них ребенок рождается, или они женятся, или просто уезжают. Куча причин, по которым все труды, которые ты вкладывала в них шесть – восемь месяцев, уходят впустую. Если бы я могла найти и удержать надежных людей, у меня не болела бы вечно голова.

– А какую зарплату ты им кладешь? Знаешь, просто поразительно, какими преданными могут сделать служащих хорошие деньги.

«Голубой гусь» находился всего в двух кварталах от магазина Магуайра, так что, когда Эм-Джей после паузы мрачно посмотрела на подругу, Шелли уже сворачивала на парковку возле ресторана.

– Решила поиздеваться? Все знают, что Магуайр платит минимальное жалованье… Не может себе позволить выплачивать больше.

– Что ж, это понятно и справедливо в отношении начинающих и неопытных служащих. Но вот о чем тебе следует подумать, это о зарплате опытным работникам. Плати им достаточно, и, возможно, они не станут торопиться уходить.

– Знаю. И не могу спорить с тем, что ты сказала, – пробормотала Эм-Джей, когда Шелли распахнула дверцу «бронко» и приготовилась вылезать из него. – Это все дедушка… он все еще держит руку на пульсе и каждый раз, когда я пытаюсь ему объяснить, что увеличить зарплату опытным работникам – это хороший деловой подход и в дальнейшем сбережет нам деньги, у него начинается чуть ли не сердечный приступ. Когда он узнал, что я плачу Тому и Дебби Смит, которые целую жизнь проработали в магазине, жалованье, соизмеримое с тем, что они могли бы получать в Уиллитсе, я думала, что у деда кишки лопнут… Или он умрет на моих глазах от апоплексического удара. В вопросах зарплаты служащим он застрял где-то на уровне 50-х, и я не могу заставить его понять: чтобы получить что-то, нужно немного отдать.

Шелли бросила ей сочувственный взгляд поверх крыши «бронко».

– Все непросто. Правда?

– По крайней мере в этой жизни.

Шелли еще не успела попробовать прелести «Голубого гуся» и с нетерпением ожидала ленча. За время ее отсутствия в долине небольшое квадратное здание сильно обновилось. Семнадцать лет назад это была руина на грани полного разрушения, с протекающей крышей, заколоченными окнами, облупившимися стенами и полуобвалившимися каменными наличниками. Теперь дом был побелен и покрашен в ярко-синий и кремовый цвета. Крыша была новой. Вдоль боковых стен здания шла крытая дорожка, и остатки каменных украшений, обрамлявших окна, ликвидированы полностью. Перед входом и вдоль парковки было расставлено больше дюжины полубочек из красного калифорнийского дуба с розовыми петуниями, синими анютиными глазками и белой геранью. На парковке, кроме их машины, находилось еще пять или шесть, что, по меркам Дубовой долины, составляло целую толпу и было верным признаком популярности этого места.

Эм-Джей первой шагнула с посыпанной гравием площадки на асфальтированную дорожку. Оглянувшись на Шелли, она бросила:

– Надеюсь, что Меган приготовила свое коронное блюдо для твоей первой встречи с ней. – Положив пальцы на ручку двери, она резким толчком попыталась ее открыть, но случилось обратное: рука Эм-Джей подвернулась, и она изо всех сил ударилась о неподдавшуюся поверхность. Она ошеломленно уставилась на тяжелую деревянную дверь и снова толкнула ее, но та осталась закрытой и ее усилиям не подчинилась.

Эм-Джей навалилась на дверь всем своим легким весом, но та не шевельнулась. Она нетерпеливо подергала за ручку.

– Не знаю, что происходит. Ведь это чертово место должно быть открыто.

На этот раз она попыталась открыть дверь плечом и, полагая, что та просто забухла, подергала засов. Ноль эффекта.

Она озадаченно попятилась и посмотрела на Шелли, также пребывавшую в недоумении. Но Шелли лишь пожала плечами и, посмотрев на часы, заметила:

– Вообще-то им полагается быть открытыми. На объявлении написано: работают до трех, а сейчас только два десять. И эти машины на парковке…

Дверь внезапно распахнулась, и на пороге возникла улыбающаяся Салли Косби.

– Я не виновата, – объявила она. – Это все та банда за большим столом в конце зала. Один из них запер дверь, когда увидел, что вы идете.

Даже от входа они услышали хохот и выкрики, доносившиеся из глубины ресторана. Обе подруги заглянули внутрь, и глазам их предстало зрелище невероятно довольных мужчин, сидевших вокруг стола в небольшой нише у дальней стены. Узнав Дэнни Хаскелла, Джеба Дилэни, Боббу Нила и остальных, Эм-Джей направилась к ним.

– Я должна была догадаться, – объявила она подбоченясь. – Очень смешно. Вам, тупицам, что, больше делать нечего, как только издеваться над бедными работящими женщинами?

– Ой, она ругается, – произнес Дэнни, еле сдерживая смех. – Как вам это понравится? Мое бедное сердечко начинает трепыхаться, когда она произносит нехорошие слова.

– Ох, понимаю, – промолвил Джеб, хватаясь за сердце. По его красивому лицу расплывалась широченная улыбка. – Я еле могу это выдержать.

Все они, за исключением Джеба и Боббы, были одеты в какую-либо форму: Дэнни – в свою защитную шерифскую, другие трое – в зеленую лесоохранной службы. И все улыбались во весь рот. Шелли показалось, что она узнала двоих других: Рика Хэнсона, который был года на два моложе ее, и Минго Дилэни, младшего брата Джеба, на три года ее старше. Еще один мужчина был примерно возраста Джеба, на висках у него была седина. Он показался ей знакомым, но она не могла сообразить почему. Возможно, он был другом Джеба?