Моя единственная - Басби Ширли. Страница 60

— Ты не ответил на мой вопрос, Ален, — напомнил, вставая, Франсуа.

— О, извини, mon ami, — усмехнулся Ален, заставляя себя отвлечься от сладостных размышлений о будущем. — Я все-таки считаю возможным обратиться к тебе. Я — твой друг, хоть ты и думаешь, что это не так. Наши дела не очень плохи. А от тебя требуется совсем пустяковая услуга. Я хочу всего лишь, чтобы ты взял меня с собой в “Уголок любви”.

— Зачем?

— Просто потому, что я тебя об этом прошу! — скрипнул зубами Ален.

— А если я не захочу выполнить твою просьбу? — спросил Франсуа после довольно продолжительного раздумья.

— Если ты не захочешь, — с угрозой ответил Ален, — я сделаю изобретенный тобой способ обкрадывания собственной компании и семьи всеобщим достоянием. — Он мило улыбнулся. — Уверен, что мне это удастся, и тогда само имя Франсуа Дюпре будет неприлично произносить в обществе.

То, что будет именно так, молодой человек не сомневался. В последние недели он много думал о создавшемся положении и все больше и больше понимал, что за вежливыми манерами и симпатичной внешностью Хассона скрывается порочная и беспринципная натура. Ален водил знакомство с такими людьми, которых Франсуа ни за что бы не решился представить своим родственникам. От одного их вида становилось не по себе. У Алена везде были свои люди: и в домах уважаемых безупречных матрон, и в притонах, служивших прибежищем самых отвратительных грехов. А кроме того, за годы дружбы с Хассоном Франсуа успел убедиться, что Ален умеет с настоящей жестокостью создавать неприятности тем, кто ему не нравится.

Молодой человек бессильно опустил голову и прикрыл глаза. Выхода у него, похоже, не было.

— Я еду в “Уголок” в четверг. Мы с Жаном договорились отправиться туда утром, — произнес он, сделав ударение на имени дяди, и, открыв глаза, посмотрел на своего мучителя. — Как ты понимаешь, Я не могу просто так ни с того ни с сего пригласить тебя поехать с нами. Надо будет прежде спросить у Микаэлы, не возражает ли она против твоего визита. Не думаю, что ее обрадует моя просьба, придется долго и настойчиво уговаривать.

— Но ты попытаешься уговорить сестру принять меня, не так ли? — сказал Ален, лениво потягиваясь.

— Oui, — осторожно кивнул головой Франсуа. — Однако надо, чтобы согласилась не только Микаэла, но и Хью. А он вряд ли будет счастлив, узнав о перспективе твоего вторжения.

Франсуа, конечно, был прав. Но в тот самый момент, когда он говорил это, Хью чувствовал себя совершенно счастливым. Микаэла отдалась ему самозабвенно и горячо. Впервые за все время их совместной жизни ему было не просто приятно и сладко, он испытывал еще и особое чувство полного удовлетворения. Он знал наверняка: на этот раз удовольствие получила и Микаэла. Стоны и вздохи, которые вырывались из ее груди, доказывали это со всей очевидностью. То, что было между ними раньше, невольно порождало сомнение в собственных силах, опыте и способности физически удовлетворить жену. Теперь эти мучительные сомнения исчезли, и Хью чувствовал себя сильным и уверенным как никогда. Если именно за это пришлось заплатить ранением, то цена была более чем подходящая.

Мягкая, расслабленная Микаэла доверчиво положила голову на его плечо. Это было так приятно, что хотелось забыть обо всем на свете, тем более о разделявших их проблемах. И все-таки что-то тревожило. Как ни печально, а приходилось признать, что самая заветная его мечта — любовь Микаэлы, все так же несбыточна, как и прежде. То, что он сам глубоко и беззаветно любит ее, не означает, что он потерял память. Он не забыл ни об обстоятельствах, предшествующих их свадьбе, ни о том, что Микаэлу привлекло в нем только богатство. Тот проклятый разговор между ней и Франсуа, который Хью случайно подслушал у беседки, то и дело всплывал в памяти, разъедая душу и отравляя самые счастливые моменты. К услышанному тогда, будто капли яда, добавились слова Алисы.

По лицу Хью пробежала тень. Лоб чуть нахмурился. Он прекрасно понимал, что размышлять об обстоятельствах женитьбы нет никакого смысла, тем более сейчас. Но неприятные мысли, как надоедливые комары, неотступно кружились в голове, и отмахнуться от них было не так-то просто.

Микаэла тоже думала далеко не о самых приятных вещах. Смущало то, как она вела себя сегодня в руках Хью. Как похотливая девка! Она со страхом ждала, что он вот-вот выскажет свое мнение о сладострастных порывах своей женушки. То, что он не делал этого, пугало еще больше. Может, ему так неприятно, что даже не хочется говорить? Не оттолкнула ли она его окончательно? Не поступит ли он так же, как тот креол, который потребовал развода с женой за то, что посчитал ее поведение в супружеской постели признаком развратности?

А ведь ситуация и без того сложна. Близость, возникшая сегодня, ничего не решает. Все разделявшие их проблемы сохранились в том же состоянии, в каком находились до того, как они вошли в эту спальню. Но с другой стороны, надо быть последней дурой, чтобы после этих жарких объятий держаться с ним с той же холодной вежливостью, как в последние недели. Только безмозглая упрямица стала бы притворяться, будто сегодня абсолютно ничего не случилось. Она не настолько глупа и упряма!

Мерные удары сердца Хью у самого ее уха успокаивали. О, если бы в этом сердце нашлось место ей! Так не хочется, чтобы натянутые, холодные отношения между ними сохранялись и дальше. Но если быть честной, то и вернуться в те дни, когда сразу после свадьбы им было хорошо и приятно, она тоже не хотела бы. Она, да, пожалуй, и Хью просто делали вид тогда, что у них все хорошо, закрывая глаза на реальность. Как это ни печально, но приходится признать, что они в те дни слишком увлеклись своим новым состоянием, наслаждениями, которые приносила близость, обзаведением собственным хозяйством, но так и не смогли как следует обдумать, что же означает для них их брачный союз.

А что он означает? Так ли уж отличается он от большинства других заключенных здесь браков? Почти все они тоже, по сути, представляют собой сделки. Невеста ждет от будущего мужа хлеба насущного, защиты и обеспечения достойного положения в обществе. Мужчине нужна симпатичная хозяйка, которая позаботится о доме и будет рожать ему мужественных сыновей и красивых дочек. Микаэла знала несколько семейных пар, которые стали таковыми исключительно во имя интересов своих родственников: потребовалось увеличить силы кланов, объединить собственность, сохранить или расширить земельные владения. Брак ради увеличения доли акций в компании ничем от них не отличается. Микаэла грустно улыбнулась.

Спать не хотелось. Микаэла осторожно села. Убедившись, что Хью не проявляет никаких признаков беспокойства, она соскользнула с кровати, собрала одежду и, поглядывая на дремлющего мужа, начала быстро одеваться.

Хью лежал тихо. Прядка черных волос упала на лоб, глаза его были прикрыты густыми ресницами, такими длинными, что, казалось, занимали они чуть ли не половину лица. Сердце Микаэлы затрепетало. Как же ей дорог этот мужчина! Как она любит его! Невозможно представить, что его еще совсем недавно не было рядом. Взгляд упал на перевязанную руку. А ведь кто-то пытался убить его! Душа похолодела при мысли о том, как просто и быстро он мог бы исчезнуть из ее жизни. О нет, этого не может, не должно быть! Он нужен ей! И пора уже понять, что глупо злиться на него за то, что он женился по расчету. Ее черные глаза сделались ласковыми и теплыми. Какое ей дело до того, почему он женился на ней? Главное, что он оказался добрым и заботливым мужем. Уже за одно это она должна уважать и ценить его. Хватит мучить себя и его глупыми сомнениями, разбираться в мотивах его поступков, и так уже потрачено слишком много времени и сил. Она любит его — это главное, что надо понять. Она ею любит! Все остальное не важно.

Муж неожиданно открыл глаза, и их взгляды встретились. Не заметить нежность и тревогу, с которой смотрела на него жена, он, конечно, не мог.

— Что-то случилось? — спросил он удивленно. — Почему ты на меня так смотришь?