Гремящий мост - Уткин Владимир Сергеевич. Страница 2

Вечно враждует с морем Медведь. Заливает море огненными реками, хочет осушить его. Клубы пара поднимаются тогда над разыгравшейся битвой. Воет, кричит Медведь, бурлит и кипит море. Рыба, сварившаяся в этом грохочущем котле, плывет по воде, и, когда битва затихает, Береговые люди подбирают ее.

Говорят, есть в стране Огня гора. Прозрачные ручьи стекают по ее склонам. Но нельзя пить их воду. Это мертвая вода: каждый, кто сделает хоть глоток, падает замертво. Даже рыбы умирают вблизи того места, где эти ручьи впадают в море. И есть этих рыб тоже нельзя: они ядовиты.

Раскаленными каменными глыбами швыряется Ворчун. Глыбы падают неподалеку от его подножия, а когда Ворчун рассердится, долетают даже до стойбища людей Красной Птицы, хотя оно и далеко от Ворчуна.

Страшно, жутко в стране Огня. Только шаман знает, когда огненные слуги Каменного Хозяина спят, когда опасность не так велика и можно добраться до его богатств. А их у Хозяина много: черный лед, из которого делают острые наконечники и ножи, краски, горючий камень…

Каменные цветы растут в его садах: синие, лиловые и прозрачные, как роса. А еще, говорят, есть в Огненной стране озеро. Так прозрачны воды этого озера, что каждый камешек на его дне виден, а ночью оно светится. Мерцающее сияние волнами катится по его воде, затухает и снова разгорается. Каждый, кто искупается в его водах, забывает о болезнях, становится молодым и сильным.

– В стране Огня много богатств, – вздохнул Калан, – но огненные слуги хорошо охраняют их.

– Шаман, наверное, знает путь через страну Огня, – кивнул Волк. – Но ходит тоже недалеко, а что там, за нею, – и он не знает. Может, там еще больше богатств? Волк спрашивал – никто не знает.

Потянуло холодом от снежных сугробов, еще лежавших в глубоких оврагах. Калан застегнул костяные застежки меховой накидки.

– Пойдем, – потянул он Волка. Молодые охотники двинулись к стойбищу.

Глава 2

У СЕРОГО МЕДВЕДЯ

Серое небо перечеркнули черные жерди вигвамов. Верхушки жердей, связанных ремнями, были украшены или разноцветными пучками перьев, или расцвеченными шкурками, или просто зелеными ветками. Разрисованы были и шкуры, покрывающие жерди: зигзагами, кругами, звериными мордами. Но сейчас, ночью, все вигвамы казались одинаково серыми. Калан пошел спать, а Волк направился к тускло освещенному вигваму, который стоял на краю стойбища. Там жил Серый Медведь.

Неуютно было в вигваме Серого Медведя. Пол, покрытый ветками кедрача, несколько облезлых шкур, почерневшие от копоти камни очага и груда заготовок для оружия: кремни, черный лед, клыки хищников, оленьи рога, каменные молотки, плоская каменная наковальня.

Серый Медведь как раз делал наконечник для стрелы. Он подогревал на огне пластинку, а потом окунал кедровую хвоинку в холодную воду и капал на пластинку. От черного льда откалывались небольшие чешуйки, и постепенно пластинка превращалась в гладкий острый наконечник. Правда, обивая пластинку каменным молотком, он сделал бы наконечник намного быстрее, но тогда наконечник был бы шероховатым и не таким острым, как от огня и воды.

Каждый охотник племени мог изготовить нож, наконечник, скребок, но обычно все оружие, резцы и даже иголки делали мастера. А племя кормило их и одевало.

Серый Медведь осмотрел готовый наконечник. Теперь наконечник напоминал вытянутый лист с черенком и очень острыми краями. Мастер снял с очага вогнутую каменную плиту, в которой кипели копыта оленя, кусочки смолы и рыбьи кости. Вода в плите почти выкипела, и на дне ее загустел желтоватый студень клея. Серый медведь достал из-под шкуры гладко выструганное древко стрелы, расщепил его, смазал клеем и вставил в расщеп черенок наконечника. Туго обмотал конец стрелы оленьими жилами, а к другому концу приклеил несколько перьев. Осмотрел стрелу, довольно хмыкнул и отложил к уже готовым.

– Ну, как охота? – спросил он у Волка.

– Калан стреляет лучше меня, – ответил тот, – но мое копье летит дальше и точнее, чем копье Калана.

– Каждый день стреляй в цель и… – Неожиданно Серый Медведь выхватил из-за спины короткую дубинку и молниеносно опустил ее на голову Волка. Но дубинка угодила в шкуры, так как Волк уже стоял в двух шагах в стороне и улыбался.

– Хорошо! – кивнул Серый Медведь. – Вот тебе за это! – Он протянул Волку пучок стрел с наконечниками из черного льда. На каждой стреле была вырезана черточка с четырьмя зарубками – знак Волка.

– А шаман? – Волк нерешительно протянул руку к стрелам. Шаман приносил из страны Огня черный лед и отдавал его мастерам. И все оружие, которое изготовляли они, между охотниками он распределял сам.

У него были свои любимчики, которым доставалось хорошее оружие, были и противники, чем-то ему неугодные. Таким доставалось оружие похуже. Но молодым охотникам шаман никогда не давал копий и стрел с наконечниками из черного льда, и они вынуждены были делать наконечники сами, разбивая куски кремня и гальку. Конечно, таким оружием трудно было убить большого зверя, и на охоте молодые охотники держались позади, им приходилось быть загонщиками и носильщиками.

– Что шаман, – проворчал Серый Медведь. – После того как Медведь сказал ему, что дети голодают, а мясо гниет в вигваме шамана, он стал давать Медведю такой черный лед, из которого не сделать даже хорошего резца. Медведь сам ходил в страну Огня и принес черного льда. Хватит надолго. И он любовно похлопал ладонью по туго набитому кожаному мешку.

– И что там, в стране Огня? – Глаза Волка вспыхнули.

– Горы, как и здесь, – пожал плечами Серый Медведь, – только дымятся и ворчат.

– Но шаман говорит, что они убивают каждого, кто осмелится подойти к ним.

– Не убили, как видишь, – ухмыльнулся Серый Медведь и добавил серьезно: – каменный Хозяин воюет с хозяйкой Большой воды. Она живет в вигваме изо льда на дне моря. Два медведя охраняют вход в вигвам, зубастые касатки и акулы ходят дозором вокруг него. Давным-давно каменный хозяин посватался к Хозяйке Большой воды. Но не захотела Хозяйка сменить лазурные просторы на каменный плен и отказала ему. С тех пор и воюют они. Им нет дела до людей.

– Но огненные слуги сожгли целый отряд Красных Птиц, – возразил Волк.

– Они попали в чужую драку, как на охоте попадает неосторожный охотник под стрелы своих.

– А что там, за страной Огня? – допытывался Волк.

– Так далеко Медведь не ходил… Но откуда приносит Большая вода стволы высоких деревьев, из которых делают плоты? Здесь такие деревья не растут. Медведь думает, что там, – он махнул рукою в сторону восходящего солнца, – густые леса, широкие реки и очень много дичи.

– Так почему же Красные Птицы не ходят туда?

– Никто не знает дороги через страну Огня, кроме шамана, – вздохнул Серый Медведь, – а может, не знает и сам шаман.

– Волк узнает, – выпрямился молодой охотник.

Серый Медведь покачал головой. Потом, подумав, посоветовал:

– Пусть Волк расспросит детей. Шаман сменил уже пятерых: никак не подберет себе помощника. Может быть, кто-то что-то видел. Но… – Серый Медведь снова покачал головой, – опасно ходить в страну Огня. Да и для чего это Волку?

– Для чего? – Глаза Волка повлажнели. – Уже давно, – тихо сказал он, – Волк завидует своим братьям волкам. Они ходят, куда хотят, и нет границ их охотничьим угодьям.

– Волк так думает? – насмешливо хмыкнул Медведь. – А разве семья волков не изгоняет чужаков со своего участка?

– Пока не вырастит детенышей, – кивнул головой Волк. – А потом… – Голос его зазвенел. – Настает время, и волки уходят со своих угодий, как перелетные птицы снимаются со своих гнездовий. Они бегут далеко-далеко и видят новые страны. А Красные Птицы… Птицы здесь, как в загоне. Со всех сторон границы чужих племен, всюду запреты. Живут как в душном вигваме. И разве племени не нужны новые охотничьи земли? Сколько раз было: не приходят олени – и племя голодает. А переселиться некуда.