Операция «Немезида» - Утолин Константин Владимирович. Страница 17

— У нее, на ее же счастье, сердце как раз не слабое, — ухмыльнулся Гасымов. — Было бы слабое — я бы не успел. Слушай, Настенька, я пока еще не все могу… Не обо всем имею право тебе говорить. Но кое-что скрывать бесполезно, ты сама поймешь. Ты, Настенька, умеешь забирать у людей, и вообще у живых существ энергию. Правда, слава Богу, ты можешь научиться использовать и другую энергию.

— Какую? — Настя так по-детски раскрыла рот, что Гасымов едва удержался, чтобы не сунуть туда леденец.

— Всякую. Чтобы понять, какая бывает энергия, тебе надо сперва кое-что выучить. Позже мы этим обязательно займемся, потому что познакомились с тобой надолго… Надеюсь, на всю жизнь. Ты маг, Настя. Маленькая волшебница, и очень сильная. Ты должна стать очень аккуратной, чтобы не получилось больше как с твоей соседкой. Ты же не хочешь никого убивать?

— Не-а… — протянула Настя и впервые за весь разговор прихлебнула чай. — Артур Мамедович, кто вы такой?

— Я — тоже маг. Не такой сильный, как ты. Иногда среди людей рождаются маги, и тогда им лучше всего узнать о себе не случайно, а от… старших товарищей. Я — твой старший товарищ.

— Экстрасенс? — чуть смелее предположила девочка.

— Вот-вот! Ты бери конфеты. Дверь мы тебе починим, это моя вина… — Гасымов застучал ложкой, размешивая сахар, нахмурился. Что же сказать дальше? Санкции на контакт от Алферьевой нет, значит, о Братстве упоминать нельзя. Хотя и так влетит по полной программе! Ну и пусть, зато теперь иерархи не смогут тянуть с решением. — Ты ведь почти сирота, верно, Настя?

— Нет! У меня мама есть и бабушка!

— Мама далеко и лучше тебе с ней пока не встречаться. Для нее лучше, понимаешь? Если ты не сдержишь свою злость, то… Ну, а бабушке ведь недолго осталось, и ты это знаешь, — Артур Мамедович не заметил жестокости собственных слов. — Ведь вот еще что: бабушка не просто так в больницу попала… Ты не контролировала себя, а ведь сердилась на нее. Когда за двойку ругала, когда гулять не пускала, когда… Вот, когда в больницу попала бабушка, и за это внутри себя на нее сердишься. Понимаешь, да? Ты ведь уже большая. Человек, если он не обучен, не умеет контролировать все свои мысли. Ты приходишь в больницу, холодно, ты замерзла, и думаешь: это из-за бабушки! Она заболела, мне приходится по морозу бегать! И бабушка получает капельку черной энергии… Ты что?

К слезам, вдруг обильно заструившимся по щекам девочки, Артур Мамедович был не готов.

— Да постой, не все так страшно!

— Да?! Вы говорите, я бабу Машу убила!

— Нет, не убила. Просто… — Гасымов замялся, сунул в рот конфету: вообще-то, по его мнению, Настя именно убила бабушку, довела мелкими ударами до рака. — Просто бабушка уже старенькая. Мы все не вечны, понимаешь?

— Так зачем же вы тогда сказали, что я ее не люблю! Что я Варвару Михайловну… И маму! Я вам не верю! Уходите!

— С этим просто! — Маг ткнул пальцем в пригревшегося на батарее кота. — Вот! Рассердись на Василия!

— Как? — Настя даже перестала плакать.

— Да хоть вслух! Говори: Васька! Плохой кот! Наследил, блох принес! Шерсть с него лезет, а тебе убирать! Давай, давай, — почти строго попросил Гасымов. — Я тебе добра желаю, Настя, и хочу, чтобы ты поняла, как важно тебе меня слушаться. Попробуй.

Конечно, вслух Настя ничего говорить не стала. Но если этот странный человек предлагает проверить… Мысленно Настя принялась ругать ни в чем не повинного Ваську, а тот спокойно лежал, зажмурив единственный глаз. Никаких признаков болезни не наблюдалось.

— Вот, видите!

— Вижу, что теперь у тебя иначе получилось, — озадаченно сказал Гасымов, который действительно не отрываясь рассматривал кота. — Черной энергии нет, а есть только отсос…

— Что?

— То, что я говорил. Ты забрала у Васьки энергию, почти всю. Да потрогай же его!

Подчиняясь окрику, девочка коснулась кота рукой, и тот вдруг повалился на пол, словно кукла, не раскрыв глаз и не мявкнув. Настя испуганно присела, погладила кота.

— Он холодный!

— Странно, как еще батарея не стала холодной с твоей-то силищей, — хмыкнул Гасымов. — Сергей!

— Слушаю Артур Мамедович! — На лестнице раздались шаги уже успевшего пешком взбежать наверх телохранителя.

— Насчет двери распорядился? Пусть чинят, иначе как же мы уедем?

— Он умер?.. — Настя гладила твердый бок Васьки.

— Пес бы умер. Кошка — нет, кошка выживет… Хочешь быстро его оживить? Гладь и думай о нем хорошо, — Гасымов встал, задумчиво заглянул в холодильник. — Пустовато, да? Поедем в гостиницу. Пусть мне попадет, но нельзя тебя одну оставлять. Нельзя!

— А если это вы сделали, а не я? — вдруг совершенно спокойно поинтересовалась Настя, глядя, как мелко дрожит Васькин хвост. — Вы же экстрасенс!

— Молодец, — хмыкнул Гасымов. — Молодец, Настенька! Будь такой же умницей всегда. Я, конечно, ничего не делал, это все ты, но чтобы убедить тебя окончательно, требуется время… Едем с нами в гостиницу, собирайся. Там перекусим, поговорим еще кое о чем, я тебе приборы всякие покажу.

Настя задумалась. Васька уже очухался, даже заурчат, изумленно и чуть обиженно косясь на девочку круглым глазом. Прежде чем он вскочил и пулей вылетел прочь, на лестницу, которую считал своими владениями, Настя успела понять, что сейчас это произойдет. Не просто понять, а увидеть…

— Бабушка бы мне не разрешила с вами ехать.

— Ну ты же видишь, деточка: мы уже здесь! Если хочешь, я останусь.. . — Артур Мамедович с тоской опять приоткрыл и захлопнул старенький холодильник. — Но лучше тебе поехать с нами. Там приборы, ты увидишь — и поверишь мне наконец!

— Я верю, — Настя допила остывший чай. — Значит, бабушке будет легче без меня?

— Ты к ней приедешь! — тут же пообещал Гасымов. — Очень скоро! Только научишься держать себя в руках — и приедешь. А пока… Она дольше проживет, если ты не будешь ее навещать. Временно, а как только немного научишься себя контролировать, сразу вернешься.

— Волноваться будет…

— Справку сделаем! — взмахнул руками Артур Мамедович. — Что у тебя ангина — вот она и не будет волноваться! Или нет, лучше справку, что тебя на конкурс самодеятельности в Тюмень увезли… Придумаем! Я сам ей справку принесу и письмо от тебя!

— Не нужно, — попросила девочка. — Лучше ваш помощник. Бабушка не любит кавказцев… Извините. Я сейчас вещи соберу, вы подождите здесь. Только знаете, Артур Мамедович, я вам не верю. Тут какая-то ошибка. Я бы уже сто человек убила, если бы могла вот… Вот так. Запросто.

— Да нет же! Ты просто очень добрая девочка, и врагов у тебя не было! Никого ты не убила и не думай даже о таком! — затараторил маг. — Но ты действительно умеешь забирать и насылать…

Настя вышла, оставив Гасымова в кухне одного. Он задумчиво развернул еще одну конфетку. Девочка вела себя странновато: не испугалась, даже не слишком-то расстроилась… А может, он просто ничего не понимает в детях? Неважно, главное — увести ее отсюда, дождаться Алферьеву…

— Сережа! Надо Татьяне позвонить, прямо сейчас! Телохранитель заглянул в кухню, скорчил виноватую мину:

— Чиркин уже позвонил… Я же не мог ему запретить, Артур Мамедович!

— Стукач! — презрительно скривил губы Гасымов. — Ладно, тем лучше, у Аркадия своя задача. Но не могли же мы стоять внизу, когда Настя старуху убивала! Ты готова, Настенька?

— Еще минутку, — крикнула девочка из дальней комнаты.

— А она умница, — примирительно заметил Сергей, зная, что старший заранее был влюблен в свою будущую подопечную.

— Конечно, умница! — всплеснул руками Гасымов. — Вот такая нам и нужна: спокойная северяночка, но с силищей. Я теперь знаю, она шоколад любит, такой, с «пузырьками»… Ты купи еще пару шоколадок по дороге.

— У них в магазине может не быть.

— А ты найди, а то в Тюмень отправлю! Мы теперь для Настеньки семья, понял? — И Гасымов весело подмигнул телохранителю.

Сергей с некоторым сомнением вздохнул.

Алферьева вернулась из Тюмени, оставив секретаря сдавать билет на самолет до Москвы. Вернулась в гневе, устроив Гасымову самый настоящий «разнос», сопровождавшийся даже стуком кулака по столу. Сергей, прислушивавшийся из коридора к происходящему в номере, тихонько шепнул сидящему рядом технику: