Галактический враг - Уэйс Маргарет. Страница 68

Глава десятая

– Где Агис? – спросил монах, появляясь в дверях, ведущих из другой комнаты депривации ощущений; побывав там, священник потерял ориентировку, и у него немного кружилась голова.

Мейгри пожала плечами.

– Я видела его в последний раз, когда он направлялся в служебную комнату в компании флюоресцирующей зеленой девушки-робота.

– Как же он бросил вас? – в ужасе спросил брат Фидель.

– Успокойтесь, – резко оборвала его Мейгри. – Мы ведь не все девственники.

Брат Фидель посмотрел на нее с недоверием, щеки его пылали. Потом с оскорбленным видом отвернулся.

Она пожалела о сказанном, хотела было, видимо, извиниться, но передумала.

– Пойдемте, брат, – сказала она лаконично. – Нам пора возвращаться на корабль.

Они для того и покинули свой номер наверху, как полагал брат Фидель, чтобы вернуться на корабль. Когда они спускались в лифте, Агис предложил заглянуть в бар и «пропустить по одной на посошок». Мейгри согласилась. Брат Фидель отлучился в туалет.

Когда он вернулся, Агиса в баре не было. Священник решил, что центурион отправился по тому же делу, что и он, и они встретятся у выхода. Но центурион, судя по всему, занялся более интересными делами. Брату Фиделю это было непонятно. Агис казался человеком, который не станет потакать капризам, коли они осуществляют такую опасную операцию. Священник не мог также понять Мейгри, отпустившую Агиса. Видно, он их не за тех принимал.

– Сюда, – сказала Мейгри. Она была спокойна, холодна и бледна, как луна, на которую они высадились.

Брат Фидель не стал спорить. Купола из пластика и стали казались ему совершенно одинаковыми. Он представления не имел, где они находятся.

Они торопливо шли по серой поверхности планеты, под ногами скрипел гравий. Монах нервничал и был начеку. Они припозднились, даже чересчур припозднились. Хотя в Преддверии Ада никогда никто не спал, сейчас жители, наверно, занимались своими делами или развлекались (а может, и то и другое одновременно) за закрытыми дверями. Улицы, вернее, извилистые тропки, которые петляли вокруг возвышающихся повсюду куполов, были почти безлюдными, кое-где им попадались темные фигуры, прятавшиеся в тени.

Фиделю показалось, что одна из этих фигур отделилась от стены и пошла следом за ними. Случайное совпадение, сказал он сам себе. Просто кто-то идет в том же направлении, что и они.

Святому отцу пришлось ускорить шаг, чтобы нагнать Мейгри, которая мчалась на всех парах, не глядя по сторонам, погруженная в мысли.

– Миледи, мне кажется, мы заблудились, – сказал брат Фидель.

– Следуйте за мной, – сказала мягко, чуть слышно Мейгри.

Вокруг возвышались купола, почти все – пустые, темные. Украдкой оглянувшись, священник увидел, как чья-то тень слилась с тенью здания.

– Нет, мы идем в правильном направлении. Я уверена в этом, – вдруг громко сказала Мейгри.

Фидель не понимал, что происходит. Внутри все сдавил страх, Мейгри посмотрела на него и беззвучно прошептала:

– Скажите хоть что-нибудь. Не молчите.

Как же он хотел понять, что же все-таки происходит!

– Я... я не узнаю эти дома, – сказал он, сглотнув слюну. – Смотрите, отсюда видна стена. Это не тот шлюз, через который нас впускали. И не видно припаркованных кораблей. Мы... заблудились, – повторил он беспомощно.

Мейгри резко остановилась. Фидель вырвался вперед, потом, спохватившись, остановился.

– Действительно, – сказала она, развернулась и пошла в другом направлении. – Вот сюда. Теперь я вспомнила.

Идя рядом с ней, святой отец оглянулся назад. Тень тоже изменила направление, двинулась следом за ними.

– Миледи, – сказал он тихо. – Мне кажется, за нами...

Послышались звуки – кто-то дрался, затем чье-то прерывистое дыхание, наконец, предсмертный вопль.

– Черт подери! – Мейгри повернулась и побежала назад.

Фидель, ничего не понимая, поспешил следом.

Возле тела какой-то женщины, распростертого на серой гальке, стоял на коленях Агис. Мейгри подбежала к нему.

– Мертва? – спросила она.

Центурион перевернул тело. Брат Фидель посмотрел вниз и тут же отвел взгляд. Ему приходилось видеть смерть, насильственную смерть, но никогда он не видел такую чудовищную картину. Глаза женщины были широко раскрыты и с ужасом смотрели на них. Рот – открыт, лицо исказила маска страдания от невыносимой боли.

Агис поднялся.

– Простите, миледи. Я пытался задержать ее, как вы приказали, но когда я положил руку ей на плечо, она... она закричала, дернула головой и... рухнула.

– Она одна их тех? – спросила Мейгри, бесстрастно взирая на труп.

– Думаю, да, миледи. Не уверен. Она ждала вас возле таверны. Она села вам и брату Фиделю на хвост.

– Да, – сказала Мейгри. – Я и не думала, что наш святой отец столь наблюдателен. Он почти сразу ее заметил, спас нас.

Фидель смотрел на труп.

– Что же убило ее, коли Агис не убивал ее?

– Абдиэль убил ее. Поразил сначала ее мозг. Один Господь знает, какие чудовищные видения явились бедняге, на какие муки он обрек ее.

Фиделю стало плохо, подступила тошнота. Его закачало.

– Не убивайтесь так, брат. Садитесь. Опустите голову между колен, – посоветовал Агис, подхватывая священника, который начал заваливаться.

– Простите. Не понимаю... что со мной, – простонал монах. – Я увидел людей... их рвало на части...

– Такое случается, – сказала Мейгри. – Это все от напряжения, у вас стресс. Вдохните несколько раз поглубже.

Она вместе с Агисом снова наклонилась над трупом.

– Есть один способ установить истинную причину смерти..

Мейгри опустилась на колени, взяла руку мертвой женщины, повернула ладонь к свету. Фидель опустил голову, стал вбирать в легкие воздух.

– Так и есть, – услышал он тихий, мрачный голос Мейгри. – Она одна из зомби.

– Непрофессионально как-то она вас выслеживала, – заметил Агис.

– А может, это они нарочно так сделали. – Мейгри поднялась, огляделась. – Может, она для отвода глаз за нами шла. Не исключено, что они решили какую-то игру разыграть, отвлечь нас, пока двое других выполняли поставленную перед ними задачу. Брат Фидель, вы в состоянии передвигаться? Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь на этой планете стал сокрушаться при виде трупа, но я предпочла бы не отвечать на вопросы полицейских.

– Все в порядке, – сказал Фидель, покраснев, но от помощи Агиса он отказался. – Просто я чувствую себя... полным кретином, миледи.

– Простите, что мы не смогли посвятить вас в свои планы. Не потому что не доверяем вам, просто и у стен есть уши. И простите мне, что я вам тогда такое сказала, – добавила она ласково, кладя руку на его руку. – Я боялась, что она что-нибудь заподозрит.

– Это я должен извиниться, миледи. Мне следовало поверить вам. Следовало понять...

– Смотрите, не захвалите меня, брат Фидель, – пресекла его Мейгри. – Нам пора идти.

– Одну минуту, миледи. – Брат Фидель склонился над трупом. Он поднял руку женщины, положил ее ей на грудь, другую сверху. Закрыл ей глаза и прочел молитву, заканчивающуюся словами: «Exaudi orationem meam; ad te omnis caro keniet. Помяни, Господи Боже наш, в вере и надежде живота нашего...» [1]. – Она ведь тоже дитя Божье, – сказал он, поднимаясь, бледный, но спокойный.

– Когда-то была, – сказала Мейгри. – А теперь – нет. Абдиэль расправился с ней. Хорошо, что она умерла. Пошли. Нас ждет долгая ночь. Нам, думаю, сюда, – добавила она, печально улыбнувшись монаху.

Агис шел чуть поодаль, зорко оглядываясь по сторонам; они добрались до шлюза без приключений и без лишних провожатых. Надев скафандры, пройдя шлюз, молча направились к своему кораблю. Мейгри и центурион сжимали в руках оружие, зорко вглядываясь в тени, резко проступавшие в залитом солнечным светом пространстве. Но хотя они были предельно внимательны, они не заметили ублюдка, который возник у них прямо под носом, словно выскочил из-под земли.