Легион призраков - Уэйс Маргарет. Страница 13

ГЛАВА ПЯТАЯ

Таск выбрался из космоплана, сощурился и приостановился, пока его глаза после прохладного и затененного интерьера космоплана снова привыкали к яркому солнечному свету Вэнджелиса. Потом он спустился вниз по приставной лестнице, так и держа под мышкой маленького Джона, которого очень забавлял спуск и обрадовал вид матери, ожидающей их внизу на бетонированной взлетной площадке.

— Он не куль с картошкой, — сказала Нола, вызволяя своего сына из того рискованного положения, в котором он находился. — Вдруг ты поскользнулся бы, что тогда? — Она обняла ребенка и подставила мужу щечку для поцелуя.

— Я никогда не оступлюсь и не поскользнусь, я вообще очень твердо стою на ногах, как пантера, — улыбнулся Таск, целуя жену и погладив ее большой живот. — Что сказал доктор?

Нола насмешливо взглянула на него и сморщила нос, отчего Таску показалось, что на лице у нее так и пляшут веснушки.

— Может, подождешь, пока мы придем домой, а то еще не устоишь на ногах, услышав.

— Невозможно. У меня есть кое-какие дела. Звонил Дикстер. Так что сказал доктор?

— Дикстер? Генерал Дикстер? — изумилась Нола. — И чего он хотел от тебя?

— Потом скажу. А пока что…

— Хорошо. Забери ребенка в тень. Кроме того, мне необходима ванна.

— Мы можем вернуться в космоплан… Ах, виноват, совсем забыл! — Таск снова покосился на большой живот своей жены. — Ты большая, как рейсовый лайнер. Не помню, чтобы ты была такая же большая, когда носила Джона. Давай пойдем в клуб, возьмем пиво.

— Пиво возьмешь себе, — вздохнула Нола. — А мне — воду.

Они прошли через пышущее жаром бетонированное взлетное поле в сторону небольшого сборного домика, который все скорее в шутку, чем всерьез называли клубом. Таск и Линк держали космоплан на частном космодроме, расположенном на отдаленной окраине Марексвиля, одного из довольно больших и преуспевающих городов планеты. Этот космодром пришел в упадок, его поле потрескалось и нуждалось в ремонте. Здесь не было ангаров — правда, Таск и Линк все равно не могли позволить себе роскошь иметь ангар — и освещения. Но, поскольку большинство тех, кто пользовался космодромом, вовсе не стремились быть на виду, отсутствие освещения не очень обременяло их.

Власти не претендовали на землю, занятую космодромом, и оттого он не подпадал под правительственные предписания. Время от времени тому или иному из только что избранных чиновников приходило в голову, что было бы неплохо закрыть этот космодром, но народ Вэнджелиса, лишь недавно свергший тираническую олигархию, был твердо убежден в том, что хорошо то правительство — как и те дети, — которое все видит, но ничего не делает.

В это время дня клуб, состоявший из автомата безалкогольных напитков, пивного автомата, туалета для людей и туалета для неземных существ, множества деревянных столиков и стульев с расшатанными ножками, а также из нескольких устаревших бильярдных автоматов, пустовал. Пиво было холодное, помещение — довольно чистое, работали кондиционеры. Во всяком случае, внутри клуба было прохладнее, чем снаружи. Однако в такую жару, сказал Таск, и в печке было бы прохладнее, чем снаружи.

Нола ушла в душ. Таск взял себе пива, жене — бутылку воды, а сыну — фруктовый сок, большая часть которого мигом оказалась на рубашонке мальчика. Ребенок в свое удовольствие ковылял между стульев, бывших для него чем-то наподобие джунглей, задвигал их под столы и вытаскивал обратно, возвращаясь к родителям, когда ему хотелось выпить еще немного сока.

— Так что же сказал доктор? — Таск начал уже волноваться.

Нола села, положив свою загорелую, в коричневых веснушках руку на гладкую черную руку мужа и заглянула ему в глаза.

— Двойня.

У Таска отвисла челюсть.

— Не волнуйся, дорогой, — живо продолжала Нола. — Их заберет твоя семья. Так мне сказала твоя мама, когда в последний раз навещала нас. Это все твоя вина.

— Двойня, — повторил ошеломленный Таск.

Лицо Нолы смягчилось. Она погладила руку Таска.

— Прости, дорогой.

Таск заставил себя улыбнуться.

— Черт побери, ты правильно сказала. Это моя вина…

— Нет, я имела в виду совсем не то. Я просила прощения за то, что у нас уже есть этот ребенок. Ах, эти дети!

— Мы оба во всем были заодно, помнишь? — Taск поцеловал Нолу, задержал ее руку в своей и крепко сжал ее. — Я счастлив, милая. Честное слово, счастлив.

— Тогда все, казалось, будет хорошо…

— Не беспокойся, любовь моя. Все будет хорошо. — Таск вспомнил о медицинской страховке или, вернее, о ее отсутствии. — Все будет хорошо, — повторил он. — Бывало и хуже.

— Да, главное сейчас — в нас не стреляют, — сказала Нола, поддразнивая мужа.

Однако Таск не засмеялся. Он задумчиво смотрел на полупустую бутылку пива, непрестанно двигая ее взад и вперед по поверхности стола. Нола знала, что это значит.

— Таск, — начала она, но в этот момент к ним вернулся их сынишка Джон, которому страсть как захотелось апельсинового сока.

Нола напоила его и задержала, не отпуская снова ковылять между стульев.

— Таск, — сказала она, внимательно присматриваясь к мальчику, — ты кормил его печеньем! Ты же знаешь, какой вред это может причинить его зубам!

— Нет, я не кормил его печеньем, — запротестовал Таск.

— Ладно, значит кто-то другой это делал, — строго сказала Нола.

Она поворачивала мальчика во все стороны, показывая его отцу.

— Вот, взгляни сюда. Видишь? Рубашка спереди в крошках от печенья. И штанишки тоже.

— Это не я, — сказал Таск, обозревая предъявленные ему улики.

— Кто дал тебе печенье, Джонни? — спросила Нола, поднимая ребенка к себе на колени.

Захваченный неприятелем, маленький Джон принял отважное решение не выдавать правду.

— Автомат с бильярдом, — заявил он, произнеся вновь усвоенное им слово, и с надеждой взглянул на своего отца, пытаясь в то же время освободиться из рук ведущей допрос матери. — Давай поиграем, папа.

— Не сейчас. — Таск протянул руку и взъерошил густые черные волосы сына. — Потом, может быть.

— Джон, кто дал тебе печенье? Нет, не получишь больше апельсинового сока. Отвечай маме.

Это уже становилось пыткой. Джон не сводил глаз с бутылки сока, которую от него отодвинули на другой конец стола, где она оказалась вне досягаемости. И тогда Джон бросил своего товарища на произвол судьбы.

— Дедуся, — сказал ребенок, протягивая ручонку за бутылкой.

— Дедуся? — Нола удивленно взглянула на Таска. — Это о ком он говорит? — спросила она, позволив Джону отпить глоток сока.

— Понятия не имею, — сказал Таск, слегка смутившись, и добавил: — Что за дедуся? Икс-Джей?

— Ты говоришь неправду!

— Ну, старый лицемерный ящик! Без конца бурчал, что терпеть не может ребенка, а сам тайком подсовывал ему печенье, — Таск потер руки. — Прекрасно! Превосходно! Теперь он от меня так просто не отделается. Может, втяну его в дело. Он у меня в долгу.

— Хотела бы я знать, когда это будет. Мне надо кое о чем поговорить с Икс-Джеем. Теперь иди, Джонни, поиграй. — Нола отпустила сына, с рассеянным видом доедая найденное у мальчика печенье. — У тебя неприятности, Таск?

Он поднял на нее свои глаза:

— Сказать маме? — и улыбнулся.

— А то больше не получишь пива. — Она отняла у Таска бутылочку и улыбнулась ему в ответ.

— Я раздумывал над тем, чтобы снова заняться серьезными делами, — сказал Таск, отводя от Нолы взгляд.

Лицо Нолы слегка побледнело под веснушками.

— Ты имеешь в виду службу в наемниках?

Таск кивнул. Поднял кружку, хлебнул пива и поморщился:

— Черт, уже нагрелось!

— Это связано со звонком Дикстера?

— Да. Нет. В известной мере. Он хочет, чтобы я разузнал об организации, о которой он кое-что слышал. Она называется «Легион Призраков». Я говорил тебе о них, показывал, что они мне прислали.

— Да, но ты не намерен ведь принимать это всерьез? — с тревогой спросила Нола.