Певец из Кастагвардии - Уэлч Джейн. Страница 56

– Перрен, может, ты понесешь Лану на руках? Тогда я повел бы Огнебоя. Он не сможет вскарабкаться по такой крутизне. Мне придется пойти с ним низом и обойти этот кряж. Это, конечно, займет больше времени, но мы можем назначить встречу по ту сторону, сразу под черной скалой.

Он указал на Песий Зуб, и остальные понимающе закивали.

Путь Каспару вскоре преградил новый каменистый склон, оскалившийся острыми выступами. В конце концов он нашел дорогу в обход и устремился прямо по направлению к черному пику. Остальные карабкались по склону и были уже довольно высоко над Каспаром. Снизу они смотрелись как черные точки.

Юноша вел Огнебоя в поводу меж предательских склонов, грозящих осыпаться. Наконец они выбрались на травянистую землю. Полоса зелени по диагонали уходила вверх, и конь тяжело дышал, медленно ступая по крутой тропе. Изможденный Каспар остановился передохнуть, глядя на простершуюся внизу долину.

Так, отдуваясь, они вскарабкались на следующий уступ – только чтобы убедиться, что дорога непроходимо завалена огромной скалой. Огнебою было никак на нее не взобраться. Каспар влез повыше, чтобы поискать пути в обход, – но не увидел ничего подходящего. Похоже, надо было сразу свернуть левее… И тут юноша заметил их – цепочку сгорбленных фигур, карабкавшихся наперерез его товарищам. Он взглянул направо и увидел еще нескольких. Сталь ярко блестела в алых лучах заходящего солнца.

Среди растрепанных голов пастухов он различил круглые шлемы с наносниками – и сразу узнал форму кеолотианских солдат. Каспар не мог представить, как их занесло сюда, в Желтые горы, но потом вспомнил, что король Дагонет послал своих людей на поиски пропавшей принцессы. Однако зачем бы им преследовать Каспара?

Почти бессознательно он поднял лук, но расстояние было слишком большим для стрелы. Каспар опустил оружие и смотрел, стиснув зубы, как солдаты карабкаются все выше и выше, вослед его друзьям. Папоротника от преследователей отделяло большое расстояние, но вот от последней фигуры, которую Каспар определил как Нейта, солдаты находились уже в опасной близости.

Он спрятал Огнебоя в зарослях можжевельника и полез выше, стараясь оставаться незамеченным. Вскоре он мог слышать врагов – их тяжелое дыхание и отрывистые команды на кеолотианском, громко разносившиеся горным эхом. Каспар насчитал не менее двух десятков шлемов и копий.

Два отряда сближались, двигаясь по направлению к черному пику. Вскоре кеолотианцы уже плотно окружили пятачок земли, на котором юноша в последний раз видел своих друзей – хотя теперь те куда-то пропали. Он подполз еще ближе, обдирая кожу о жесткий вереск и стелющийся по земле можжевельник.

Спутников Каспара нигде не было видно. Они как будто исчезли. С замирающим сердцем юноша скатился в яму, заросшую кустарником, в кои-то веки благодарный природе за свою худобу.

Нейт! Наконец-то Каспар его увидел. Юный овиссиец скорчился в густой тени; к нему направлялся солдат. Расстояние было великовато для выстрела, но Каспар подумал, что справится. Он тихо поднял лук… и едва не задохнулся от неожиданности, потому что тяжелая холодная рука зажала ему рот. Каспар забился, пытаясь освободиться, но неизвестный был очень силен.

– Спар! – прошептал знакомый рокочущий голос. – Тихо!

Это был Перрен. И Каспар запоздало понял, что последние несколько минут стоял на ноге горовика. Огромное серокожее создание замерло так неподвижно, что слилось с пейзажем, и юноша попросту перепутал его со скалой. Перрен отодвинулся от скальной стены – и за спиной его обнаружился вход в пещеру, куда горовик втолкнул юношу, прежде чем снова закрыть дыру собой.

В пещере было жарко и тесно, свет проникал только через узкую щелку меж камнями, прикрытую снаружи порослью можжевельника. В каменную стену вжались Урсула и Папоротник. Лана, всхлипывая, молотила Перрена в спину, желая выбраться наружу. Горовик не поддавался, приговаривая, что делает это ради ее же добра.

– А где Трог и волчонок? – выдохнул Каспар.

– Трог остался снаружи, а волчонок здесь.

Урсула приподняла руку, и юноша увидел кончик белого хвоста Рунки. Она лежала тихо, спрятавшись под меховым плащом Урсулы.

– А как же Нейт? Он ведь снаружи, – запротестовал Каспар. Лана испуганно заскулила.

– Я стоял в воде, когда он прошел мимо меня, – торжественно проговорил Перрен так, будто его слова значили что-то очень важное.

– Не понимаю…

– Вода после него пахла предательством. Тогда я спрятал остальных здесь, пока он крался обратно по дороге. Нейт считает, что ты – господин волков. Поэтому он помечал дорогу всякий раз, как только получалось отстать.

– А я-то думала, он обо мне заботится, – повесила голову Урсула. – Как я могла забыть, что никто никогда не заботится о рабах.

Они просидели в пещере, как показалось, целую вечность. Наконец снаружи послышался звук многих шагов – это повсюду рыскали солдаты. К счастью, Лана уже совладала с собой и перестала всхлипывать; только Папоротник все время вертелся и шумно жевал корешки вереска, торчащие из земли. Каспар ткнул его локтем, заставляя прекратить. Постоянное чавканье действовало ему на нервы.

– Ты же не жалуешься, когда Перрен жует корешки, – обиженно зашипел лёсик.

– Перрен не делает этого беспрерывно и при этом не чавкает. У меня челюсти сводит от одного твоего вида!

Папоротник как нарочно зачавкал еще быстрее, но замер, как окаменевший, когда сквозь заросшую можжевельником щель показалась человеческая фигура с посохом. Зазвучали голоса – прямо у них над головами.

– Дурак ты, овиссиец. Мы предательства не прощаем, а ты нас предал.

– Я вам клянусь, они здесь были! Я же шел за ними, прямо по пятам. Если бы не это, как бы я оставлял метки для Мелкина на каждом повороте, чтобы он вас вел? Я в самом деле хотел, чтобы их поймали!

– Пожалуй, они тебя перехитрили, – отметил кеолотианец.

– Да не может этого быть! Они же сущие простецы. А даже если и нет, куда бы им деться? Не могли же они взять и раствориться в воздухе… Разве что…

Нейт сделал длинную паузу.

– Разве что по волшебству! Это все колдун. Это его магия, такая же, как призывание волков! Ночью они были просто повсюду, и он притворялся, что боится их. Но мы от них отбились безо всякого труда.

– Да куда ему призывать волков, – хмыкнул кеолотианец. – Маленький глупый пастух до сих пор считает, что помогал нам поймать великого Господина Волков! Ха!

Нейт вскрикнул.

– Как? Это что, неправда? Значит, он не лгал? Да вы тогда… вы посто…

Послышались звуки борьбы – как будто двое, тяжело дыша, катались по камням. Звуки ударов, яростные выкрики – и снова заговорил кеолотианец:

– Ладно, глупый бельбидиец, мы будем добры к тебе. Просто свяжем и оставим здесь дожидаться ночи. Волки не замедлят за тобой явиться.

– Ублюдки! Бессердечные твари, недостойные жить на земле!

– Не сказал бы, что живущие под землей чем-нибудь хуже других, – обиженно прошептал Перрен.

Урсула крепко прижимала маленькую Лану к себе, и девочка молча давилась слезами. К счастью, Нейт производил столько шума, что заглушал чуть слышные стоны своей сестренки.

– Тс-с! – прошипел Каспар, обращаясь к ним всем. Нужно сидеть тихо, пока не станет окончательно ясно, что солдаты ушли. Наконец они удалились, тишину нарушали только отчаянные крики Нейта. Воздух, проникавший из щелки, стал холодным, и Каспар понял, что солнце село. Он легонько постучал Перрена по спине.

– Выпускай нас. Нужно найти место безопаснее, пока еще не стемнело. И я должен привести Огнебоя и Трога.

Перрен отодвинулся, освобождая выход, и Нейт издал вопль изумления.

– Проклятие, откуда вы взялись?

– Предатель! – пророкотал Перрен, поднимая над головой огромный валун.

– Нет, – негромко приказал Каспар.

– Но он же предатель.

Серая фигура горовика грозно нависала над распростертым пастухом. Лана обвила руками каменные ноги Перрена, умоляя его остановиться.