Всегда, когда любишь - Басби Ширли. Страница 40

— Я не уверена, что беременна, — кусая губы, едва слышно сказала Саванна. — Поэтому о замужестве пока не может быть и речи.

— Посмотри мне в глаза! — потребовал Адам. Она повиновалась, но ничего, кроме неприязни, он не увидел в них.

— А когда будешь уверена, скажешь? Могу я надеяться?

Совершенно измученная тем, что ей пришлось пережить и что еще не изгладилось из памяти, в полном смятении чувств, Саванна почти утратила волю к сопротивлению, однако гордость ей придала силы остаться непреклонной;

— Если даже я и беременна, — сказала девушка, — все равно не выйду за тебя замуж! И ты не сможешь меня заставить!

В его синих глазах появилась угроза.

— Ладно, дорогая, посмотрим! — промолвил он хорошо знакомым ей вкрадчивым тоном.

Затем оттолкнул девушку и следом за ней пошел в лагерь. Чтобы поскорее избавиться от него, Саванна побежала к месту стоянки и покраснела, когда Джейсон при их с Адамом появлении переглянулся с остальными. Девушка пробормотала что-то вроде приветствия и испытала облегчение, лишь когда принялась проверять седло своей лошади. Уже во второй раз.

Спустя несколько минут все сидели на лошадях. Наступил, как всегда неловкий, момент прощания. Наконец Боуден приложил руку к шляпе:

— До свидания, джентльмены! Да поможет вам Бог!

Джейсон кивнул, и они с Кровопийцей повернули коней на север, в сторону Тер-дю-Кер, забрав с собой еще одну груженную поклажей лошадь. Когда они скрылись из виду, Адам с улыбкой обратился к Боудену:

— Как только попаду в Новый Орлеан, непременно побываю у вас!

Боуден ухмыльнулся:

— Не терпится оставить кругленькую сумму в игорных домах?

Адам покачал головой, глаза его весело блеснули.

— Не думаю! Говорят, мне везет!

Оба рассмеялись. Затем Адам посмотрел на Саванну и довольно грубо сказал:

— Если захочешь что-нибудь сообщить, найдешь меня в Белл-Виста, недалеко от Натчеза.

— Не понимаю, о чем ты. Мне нечего тебе сообщать, — замешкавшись, сказала Саванна и, не дожидаясь ответа, тронула лошадь. Боуден и Адам переглянулись.

— С ней не сладишь, до того она гордая и строптивая. Сущий дьявол! — огорченно заметил Боуден.

— Знаю, на себе испытал, — мрачно ответил Адам и, пристально глядя Боудену в глаза, добавил: — Если возникнут проблемы… Дай мне знать, ладно?

Боуден кивнул, приподнял шляпу и, ведя на поводу груженую лошадь, поскакал вслед за Саванной. Адам еще долго стоял не двигаясь, глядя в ту сторону, где исчезла Саванна. Как ему хотелось броситься вслед за ней, умолять выйти за него замуж, и только мысль, что в этом случае он будет выглядеть круглым идиотом, сдерживала его. Саванна тоже ни на минуту не переставала думать об Адаме, горячо надеясь, что со временем сможет забыть его. Возмущаясь противоречивостью женского характера, особенно одной ведьмы с огненно-рыжими волосами, Адам повернул лошадь и поскакал в том же направлении, что Джейсон и Кровопийца.

Боуден очень быстро догнал Саванну, но не стал с ней разговаривать, увидев, какое мрачное у нее лицо. Несколько часов прошло в полном молчании. Лишь изредка они перебрасывались двумя-тремя словами относительно направления или встречавшихся на пути препятствий.

Близился вечер, когда Боуден наконец решил остановиться, дать лошадям передышку и немного подкрепиться. Все так же молча Саванна спустилась на землю, с недоумением думая о том, почему сейчас, когда она наконец рассталась с Адамом и едет домой, ей так тоскливо и тяжело.

Боуден быстро развел костер, сварил кофе. Из оставшейся после завтрака каши испек на сковороде у огня две лепешки, принес их Саванне и с усмешкой сказал:

— Как только прибудем в Кампо-де-Верде, постараюсь забыть о кукурузе, в рот ее больше не возьму. Никогда!

— А я даже смотреть на нее не стану. Не то что есть, — отозвалась девушка, с улыбкой отщипнув кусочек лепешки. — Но нельзя быть неблагодарной! Кукуруза не раз нас спасала от голода в пути.

От перенесенных лишений Саванна похудела, но это ей шло. Она стала еще более хрупкой и изящной и даже в рваной и грязной мальчишечьей одежде выглядела просто великолепно. Особенно когда сняла шляпу и солнечные лучи заиграли в ее огненно-рыжих волосах, на шелковистой, покрытой легким загаром коже, на прелестном личике. Какое-то время Боуден внимательно смотрел на нее и не мог не заметить, что она стала спокойнее, напряженность исчезла.

— Может быть, расскажешь наконец, что произошло между тобой и Адамом Сент-Клэром? — спросил Боуден.

Саванна вскинула голову, и ее изумрудные глаза сердито блеснули.

— Не понимаю, о чем ты, — помолчав, произнесла она. — Я все тебе рассказала.

— Нет, не все, — Боуден покачал головой, — и не пытайся меня обмануть. Кого-кого, а меня тебе не провести, слишком хорошо я тебя знаю. Надо быть полным идиотом, чтобы не заметить, что вы с Адамом — как спичка с порохом, хотя и не общались друг с другом. Меня по-всякому называли, но в идиотах я не ходил.

— Неужели было заметно, что у меня к нему особое отношение? — спросила она с беспокойством. Боуден кивнул.

— Правда, в отличие от других я не следил ни за тобой, ни за ним.

— А Адам? — спросила Саванна, опустив голову. — Адам замечал, как я к нему отношусь?

Боуден усмехнулся:

— Думаю, Адам вообще ничего не замечал, потому что был поглощен мыслями о тебе.

— Он ненавидит меня, — грустно сказала она и отвела глаза.

— Тут, мне кажется, ты сильно ошибаешься, — возразил Боуден. — Ну а теперь скажи, что между вами произошло.

— Ох, Боуден! — воскликнула Саванна, и столько было в ее голосе муки. — Мне трудно тебе это объяснить. Порой я просто ненавижу его, и мне кажется, что он высокомерный, несносный, что никогда еще я не встречала такого негодяя, а порой… — Она вздохнула и договорила; — А порой я думаю, что умру без него! Ты этого ждал от меня? — с вызовом спросила она.

— Не совсем. Твое признание для меня не новость. Но хотелось бы знать, каковы будут последствия этого неудачного романа… Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду? — Боуден плотно сжал свои красиво очерченные губы. Адам, надо сказать, произвел на него хорошее впечатление, однако он не собирался спокойно смотреть на страдания Саванны, которая могла повторить судьбу Элизабет, и не задумываясь пустил бы Адаму пулю в лоб, если бы только это могло спасти кузину от позора.

— Не знаю! — резко ответила девушка. — Но некоторые опасения есть. С тех пор, как Майкейя похитил меня… Впрочем, ничего точно сказать не могу.

Боуден побледнел.

— Ты хочешь сказать, что Майкейя?..

Глаза Саванны стали огромными на освещенном солнцем лице, и она закричала:

— Господи Боже! Нет! Я убила бы его!

— Но Адама не убила?

Саванна вздохнула и ответила в замешательстве:

— Нет. — Голос ее дрогнул. — Адама не убила…

— Это могу сделать я, если хочешь! — Глаза Боудена угрожающе засверкали. Скажи Саванна хоть слово, и он готов был на все. Однако Саванна изо всех сил замотала головой:

— Нет! — От волнения лицо ее пошло красными пятнами, и, отведя глаза, она едва слышно произнесла: — Я сама этого хотела.

Боуден не поверил и долго смотрел на кузину, потом спросил:

— Что же теперь делать?

— Вернемся домой и попробуем жить так, будто ничего не случилось.

— А что, если ты беременна?

Боуден, видно, решил довести этот разговор до конца, и Саванна сердито сказала:

— В этом я не уверена, но, прежде чем сводить счеты с Адамом, тебе следовало бы узнать, что он предлагал мне руку и сердце, но я отказалась!

Боуден с гневом и изумлением уставился на Саванну. У него не было слов. Кузина наверняка спятила. Наконец он воскликнул:

— Отказалась? Какого черта?! Большей глупости ты не могла сделать!

— Неужели не понимаешь? — Саванна вскочила. — Не понимаешь, что мы оба будем несчастны? Не понимаешь, что он хочет жениться для того лишь, чтобы дать имя ребенку, а потом возненавидит меня? Или ты думаешь, что можно забыть зло, причиненное моим отцом его сестре? Я уж не говорю о моем происхождении, точнее, о том, что я незаконнорожденная. Вряд ли его друзья и близкие с восторгом примут меня и моего ребенка. — В ее глазах блеснули слезы. — Пусть лучше мой ребенок останется сиротой, чем я соглашусь обречь себя и Адама на такие муки, и будь оно все проклято!