О, малышка! - Уэллс Робин. Страница 37

– Спасибо. – Энни, захватив с собой трубку, поспешила в гостиную.

– Энни? – спросил голос в трубке. – Это Присцилла из педиатрии.

– Присцилла, – улыбнулась Энни. У регистраторши педиатрической клиники был ребенок примерно такого же возраста, как и Маделин. Обе женщины постоянно обменивались информацией после очередного осмотра детей. – Как ты? Как Нейтон?

– Спасибо, в порядке. Послушай, я звоню потому, что мы получили пару каких-то странных звонков с вопросами о Маделин. Я бы на твоем месте поинтересовалась, в чем дело.

Энни почувствовала тревогу.

– Что за звонки?

– Нам позвонил какой-то мужчина и сказал, что ему нужна копия медицинской карты Маделин, потому что ты там что-то меняешь со страховкой.

Энни ахнула:

– И не думала.

– Мне это показалось странным. Я никогда не слышала о страховой компании «Уорлд глобал хелс». Кажется, так. Я сказала ему, что не могу выдать документы без твоего согласия. Он разозлился и повесил трубку.

У Энни голова пошла кругом. Потребовать медицинские документы мог только Джейк. Но зачем? И почему он просто не попросил у нее копию?

– А около полудня позвонили еще раз, – продолжала Присцилла. – Я в это время обедала, поэтому ответила бухгалтер. Я думаю, что это тот же мужчина, потому что она сказала, что у него низкий голос. На этот раз он представился сотрудником социальной службы и сказал, что рассматривает жалобу на то, что с ребенком плохо обращаются.

– Плохо обращаются?

– Он так сказал. Заявил, что должен посмотреть историю болезни Маделин, чтобы понять, есть ли у него основания проводить расследование. Она сказала ему, что не выдаст документы без твоего разрешения. И тогда он сказал… – Присцилла поколебалась. – Он сказал, что даст ей сто долларов, если она чуть-чуть нарушит правила.

– Он предлагал взятку? – Голос Энни поднялся на октаву выше. – Какая трусость, какое вранье…

– Ты знаешь, кто это?

– Боюсь, что да.

– Это что, битва за родительские права?

Энни так плотно сжала губы, что с трудом вымолвила:

– Да.

– Бедняжка. – В голосе Присциллы слышалось сочувствие. – Надеюсь, что все обойдется.

– Спасибо, спасибо, что позвонила. – Энни повесила трубку, руки у нее тряслись.

– Змей, – пробормотала она. – Трусливый лживый оборотень.

Она-то думала, что он добрый, искренний. Говорил, что не торопит ее с оформлением документов, что не собирается отнимать у нее Маделин! Она верила ему. Доверяла. Она его даже целовала!

И все это время он планировал отнять у нее Маделин.

Энни вся кипела от злости. Он держит ее за дурочку. Но, черт побери, больше она себя обманывать не позволит. Она прошла на кухню.

Хелен недоуменно подняла брови, увидев выражение ее лица.

– Господи, дорогая, что случилось? Да на тебе лица нет.

– Не то слово. – Энни быстро ввела ее в курс дела.

– Тебе надо поговорить с Генри, – сказала Хелен, когда Энни закончила.

Энни кивнула. Она тоже так решила.

– Я поеду с тобой, – предложила Хелен, – и присмотрю за Маделин, пока вы будете разговаривать.

– Спасибо за поддержку. – Энни сорвала с крючка сумку с подгузниками. Ее рот упрямо сжался. – Джейк, может, и думает, что это баталия по поводу опеки, но это будет война по всем фронтам.

Позднее утреннее солнце заливало светом комнату, когда Энни кончила рассказывать Генри о телефонных звонках. Старик, почесав голову здоровой рукой, вздохнул:

– Мне неприятно говорить тебе об том, Энни, но здесь он тоже был. Я собирался тебе звонить.

Энни наклонилась вперед:

– Джейк был здесь?

– Это был не Джейк, а частный детектив по имени Билл Хок. Я помню его по делу, которым занимался три года назад. Я видел, как он уходил отсюда час назад. Отвратительный тип, должен тебе сказать.

Энни показалось, что ее ударили в солнечное сплетение.

– Ты с ним говорил?

– Нет, он меня не узнал. Наверное, я сейчас выгляжу иначе, чем до удара. – Голос Генри прозвучал тоскливо.

Энни, протянув руку, погладила его по плечу.

– Он, видимо, говорил с Перл и Миртл, – продолжил Генри.

– Миртл, – простонала Энни. – О нет. – Миртл была известная сплетница, но память подводила ее, и она все путала.

– Боюсь, что да. Он сказал, что он твой старый друг и готовит тебе сюрприз – организует вечеринку по поводу дня твоего рождения. Они были в восторге и поклялись ничего не говорить тебе.

– О нет!

– Да. – Генри задумчиво потер подбородок. – Он очень тобой интересовался, особенно твоей нестандартной деятельностью. Перл рассказала ему о том, что ты гадаешь на чайных листьях, о рекламных щитах и твоем дедушке.

– Боже!

– Боюсь, что это представляет тебя в несколько странном свете. Он также заинтересовался твоими альпака.

Энни недоуменно свела брови:

– Альпака? Генри кивнул:

– Он старался заставить Перл сказать, что ты разговариваешь с ними.

– Конечно же, разговариваю, – сказала Энни. – Это животные, в этом нет ничего странного. Это их успокаивает.

– Он, видимо, хотел услышать, что ты считаешь, будто они отвечают тебе.

– Ты шутишь.

– Боюсь, что нет. Миртл сказала, что ты считаешь своих лам альпака далай-ламами и они учат тебя, что делать.

Энни недоверчиво покачала головой:

– Если бы это не было так страшно, я бы посмеялась. Генри кивнул:

– Он старается выудить что-то порочащее тебя, Энни. Этот сыщик забрасывает сеть, надеясь, что в нее попадет какая-нибудь грязь.

– Конечно, никто не поверит Перл и Миртл!

– Может, им и не поверят, но он подсовывает взятки и через какое-то время найдет кого-нибудь, кто расскажет все, что ему хотелось бы услышать.

– Я не знаю никого, кто бы предал меня за взятку.

– Это не обязательно человек, которого ты знаешь. Он хочет найти кого-то, кто заявит, что видел, как ты оставляла ребенка одного в машине или как била Маделин по лицу…

Энни подняла руки, чтобы заставить его замолчать.

– Пожалуйста, я даже слышать об этом не могу. Представить себе, что я делала что-то подобное со своей дочерью… – Голос Энни задрожал. Она нервно крутила пальцы. – Генри, что мне делать?

– Ну, для начала нам надо прощупать этого любопытного. Если мы сумеем дискредитировать его, то можно дискредитировать и собранную им информацию. Я уже позвонил одному юристу, который мне кое-чем обязан. Он покопается в его досье.

– А что, если попробовать дискредитировать Джейка? Уверена, это он его нанял.

Генри отрицательно покачал головой:

– Я тут немного покопался в его биографии, когда ты сказала мне, что он отец Маделин. Чист, как стеклышко. – Генри подкатил свое кресло поближе. – Мой совет тебе, Энни, все тот же. Ты должна выработать с ним приемлемое для обоих соглашение.

– Я думала, что так и есть. То есть я думала, что мы начинаем понимать друг друга. И вдруг такое.

Генри нахмурился:

– Попытайся еще раз, Энни. Это лучшее из того, что ты можешь сделать.

– Лучшее, что я могу сделать, Хелен, это держаться от Джейка как можно дальше. – Энни запихнула розового медведя в пакет, в который укладывала вещи на полу детской. Маделин протянула ей большого Винни-Пуха, считая, что она с ней играет.

Прошло только двадцать четыре часа с тех пор, как Энни узнала о частном детективе, но казалось, что это было сто лет назад. Открытие перевернуло ее жизнь вверх дном.

Хелен смотрела на нее, сидя в кресле-качалке, глаза ее были встревоженными.

– Но, Энни, это твой дом.

– Может, это и мой дом, но Маделин – мой ребенок. У меня нет выбора.

Хелен грустно кивнула:

– Энни, это так неожиданно, и Нью-Йорк очень далеко.

– А это идея! – Энни засунула в пакет полосатую зебру и потянулась за зеленой обезьяной. – Чем дальше я уеду отсюда, тем труднее будет Джейку добраться до Маделин.

– Раньше ты ненавидела жизнь в большом городе.

– Да, но я ненавижу и мысль о том, что буду сидеть здесь, как подсадная утка. Кроме того, в Нью-Йорке я сумею побольше заработать.