Паутина тьмы - Вагнер Карл Эдвард. Страница 8

– Что ж, этого достаточно, чтобы выдержать бой, хотя многовато, чтобы незаметно проскользнуть мимо крупного дозора. – Кейн задумчиво потер бороду. – Поедешь с нами, Арбас?

– Нет уж, спасибо, – ответил убийца. – Мое занятие дает мне достаточно и прибыли, и развлечений. Заговоры в таких масштабах меня не привлекают.

Они провели еще час, улаживая детали и обмениваясь забавными историями над кувшином вина, и Имель начал склоняться к мысли, что Кейн может быть даже приятным, если не смотреть ему в глаза. Этот человек был загадкой: огромный, невероятно сильный, закаленный воин; тем не менее он не был простоватым варваром, а, напротив, человеком немалого ума, чьи познания во всех областях, которых касалась беседа, были весьма обширны.

Наконец, когда гроза немного утихла, Арбас и Имель выскользнули наружу и осторожно направились по скользкому от дождя уступу в обратный путь. Они уже почти миновали гробницы, когда в свете фонаря они заметили что-то светлое, движущееся по направлению к ним.

– Осторожно! – прошипел Арбас и выхватил меч. Имель сделал то же самое, надеясь, что им придется иметь дело всего лишь с солдатами.

Арбас сорвал щиток с фонаря. Внезапно светлый предмет упал с хлюпающим звуком. Еле видимые в неверном свете тощие существа с чешуйчатой кожей припали к земле и заворчали, а затем поспешили в темноту. Призраки растворились в ночи, хотя время от времени вдалеке от фонаря можно было увидеть пару светящихся глаз.

Крадучись, двое мужчин приблизились к неподвижному предмету, и на Имеля внезапно нахлынула тошнота. Это был телохранитель, который следовал за ним и был убит Кейном. Загадка его присутствия здесь прояснилась при первом же взгляде. Его тело было частично съедено, мясистые части лица, рук и ног отгрызены. Внутренности свисали с уступа.

– Упыри! – выругался Арбас– Это упыри несли его в свою нору, чтобы выдержать до нужного состояния! – Он напряженно вглядывался в тени. – Ладно, будем надеяться, что пожиратели падали не осмелятся напасть на двух вооруженных мужчин с фонарем!

– Упыри! – эхом отозвался Имель. – Что это за человек, раз он выбрал своим убежищем населенные упырями гробницы!

II. О ПАУКАХ И ПАУТИНАХ

Гроза разразилась с новой силой, после того как Арбас ушел с эмиссаром Эфрель. Молнии вонзали острые языки в выветренный обрыв; гром рушил изрытые непогодой и временем камни, сотрясал разлагающихся хозяев на их потревоженных временем и грабителями ложах. В логове Кейна отражающиеся отголоски его казались далекими и ненастоящими. Вспышки синеватого огня проникали сквозь занавес прерывистым сиянием.

Кейн ссутулился на стуле, истребляя вино чаша за чашей. Обычно он пил не больше, чем ему позволяла бдительность. Сегодня его настроение было мрачнее грозы, бушевавшей снаружи, и любые врага подвергли бы себя исключительной опасности, если бы попытались напасть на него. На жестоком лице была написана черная ярость, и смертельный огонь в его холодных голубых глазах был под стать сверкающей адской грозе.

Кейн с ворчанием осушил чашу и снова потянулся к кувшину с вином. Сосуд был пуст. Кейн выругался и швырнул его в угол пещеры, усыпанный осколками его предшественников. Толстое стекло ударилось обо что-то мягкое и отскочило прочь, не разбившись. Кейн пробормотал ругательство и пошел за кувшином. Он вознамерился непременно разбить его вдребезги.

Кувшин из-под вина лежал на насыпи из загнивших останков. Его толстое темно-зеленое стекло было покрыто кровью и гноем. Глаза Кейна уставились в полутьму.

Поперек нищ с ухмыляющимися скелетами сплел паутину пещерный паук. Размером с ладонь Кейна, покрытое белым мехом насекомое поймало в свои силки летучую мышь. Кувшин, брошенный Кейном наугад в слепой ярости, угодил в паука и его жертву, раздавив их. Смешавшись с мехом, хитином, ядом и запекшейся кровью, случайный снаряд отскочил от толстой паутины и остался цел. Прекрасное творение, эта паутина, и как тщательно сплетена…

Кейн безрадостно засмеялся. Его клинок рассек паутину, превращая ее в саван.

III. БЕГСТВО НА КОРАБЛЬ

Дождь прекратился, но тишина ночи периодически нарушалась далекими ударами грома. Высоко среди скал, охранявших редко посещаемый проход, ведущий к обрыву, Кейн припал к земле рядом с валуном. Рядом с ним лежал узел с вещами и оружием. С арбалетом в руке Кейн изучал темную дорогу в ожидании Имеля и его людей. С тропы внизу его невозможно было увидеть даже очень зорким глазам. Кейн велел Имелю ждать его в месте, которое находилось чуть подальше, но, всегда остерегаясь предательства, сам он решил ждать предателя-товносианца в этой выгодной позиции.

С сожалением он думал о бесценных книгах, которые был вынужден оставить. Что ж, содержание большинства из них он усвоил, а Черный Жрец теперь получит их обратно и возвратит проклятые фолианты в ниши своего мрачного склепа. Среди книг была весьма старая копия монументальной «Книги Старших» Алорри-Зрокроса, вызвавшая особенное его восхищение. Позднейшие копии были просто ужасны из-за ошибок и пропусков в тексте, Кейн это хорошо знал. Предположим, он сумел бы найти место в своем узле для этого фолианта, но, увы, крошащийся пергамент не пережил бы путешествия, которое им предстоит. Возможно, он вернется в Лартроксию, когда те, кто сейчас охотится за ним, будут мертвы, а их проклятия забыты…

Его чуткие уши услыхали стук копыт по камням. Снизу по дороге приближались всадники – но кто они? Кейн снял арбалет с предохранителя и стал осматривать дорогу глазами, которые видели в темноте куда больше, чем дано обыкновенному человеку.

Восемь всадников и девять лошадей – одна, по-видимому, оседлана для него. Они приближались тайком; солдаты держались бы осторожно, но более уверенно. Кейн прищурился и узнал Имеля на головной лошади. Кейн выпустил поперек тропы арбалетный болт, который вонзился в ствол засохшего дерева. Это заставило их мгновенно остановиться.

– Не намочите штаны! Это я! – крикнул Кейн всадникам. Собрав свои пожитки, он перебрался через валуны. Его приветствовали невнятными ругательствами, когда он остановился, чтобы извлечь стрелу из твердого дерева, куда металлический наконечник вошел с такой силой, что пронзил бы лучшую кольчугу, как шелк.

– Вас преследовали? – спросил Кейн, вырывая древко из ствола.

– Думаем, что нет, хотя только дурак ни в чем не сомневается. Неужели надо было из нас внутренности вытрясать таким образом! Я был уверен, что мы попали в засаду!

Кейн узнал сердитый голос.

– Арбас! Ты все-таки с нами! Полагаю, что не чувствительность привела тебя сюда, чтобы проводить меня.

– Биндофф решил, что лучше мне сопровождать вас в качестве проводника, если придется увиливать от дозора, – объяснил Арбас, наблюдая, как Кейн взгромождает свои пожитки на лошадь, которую для него привели. – Я сказал ему, что ты с тем же успехом можешь заблудиться в этих горах, что и я, но он был настойчив.

– Наемный убийца в качестве проводника. Мне это нравится, – рассмеялся Кейн. Он забросил свое тяжелое тело в седло и проверил, чтобы боевой топор легко вынимался. – Ну что, поехали.

Всадники продолжили путь вверх. Добравшись до главной дороги, они направились на юго-запад, к побережью. Один человек ехал впереди, высматривая патрули. Это был план Имеля: понадеяться на удачу и прорваться к кораблю кратчайшим курсом, отдавая предпочтение скорости перед скрытностью. Барабанный стук копыт сопровождал их стремительное бегство по влажной дороге под грозовым полночным небом.

Дважды им приходилось покидать дорогу и делать большой крюк в объезд военных постов, на которых проверяли всех путников. Затем отряд внезапно остановился, когда Эссен, разведчик, поспешно прискакал назад.

Резко натягивая поводья, он выдохнул:

– Пятеро! Они услышали, как я разворачиваюсь, и преследуют меня по пятам!