Но Змей родится снова? - Вайнин Валерий. Страница 112

И вечером крутые спецы из МУРа, что называется, чесали репу над свежим трупом на чердаке. Такого спецы не только еще никогда не видели, но даже вообразить себе не могли: пуля, выпущенная из снайперской винтовки, угодила в лоб самому снайперу. Баллистическая экспертиза и здравый смысл вступили здесь в такое противоречие, что… Примирить их можно было, только закрыв дело с пометкой “криминальные разборки”. Должны же быть в сумасшедшем этом мире и у работников уголовного розыска хоть какие-то отдушины.

Даша, разумеется, обо всем этом не подозревала, но, торопясь к автобусной остановке, она прятала в кармане куртки кисть левой руки: изумрудное колечко-вьюнок на ее пальце засверкало вдруг столь ослепительно, что реакцию окружающих трудно было предугадать. “Да знаю, знаю, — мысленно оправдывалась Даша, — что-то было не так. Но, черт возьми, я должна!” Впрочем, через пару остановок колечко пришло в норму, и руку можно было вытаскивать из кармана.

День был теплый и солнечный. Это уже была весна, и школа гудела, как потревоженный улей. Ученикам будто шило кой-куда воткнули, а учителям с трудом давалась строгость. До каникул, однако, было еще далеко, и расслабуха эта грозила падением успеваемости. “Интересно, — подумал Глеб, — что бы тут началось, если б стало известно, кто у нас ходит в директорах”.

— Как там наш Иван Гаврилович? — обратился он на перемене к завучу. — Выздоравливать не собирается?

Зинаида Павловна со вздохом поправила косичку на затылке.

— Сегодня звонил. Обещал через денек-другой.

— Почему бы его на пенсию не отправить? — предложил Глеб. — Зарплата наша для него — тьфу.

Зинаида Павловна мигом приняла неприступный вид.

— Не устаю вам удивляться, Глеб Михайлович. Иной раз вы сама чуткость, а иной раз… Кстати о зарплате: она с пятницы вас дожидается. Не забудьте получить.

И она ушла, цокая каблучками, некрасивая, честная и надежная, как скала. Рассказать ей про Змея — не поверит, даже если Змей заглотит ее целиком.

А вот физкультурник, как выяснилось, был слеплен из другого теста. После уроков он придержал Глеба в раздевалке и пробасил с двухметровой высоты:

— Дело, конечно, не мое, но… Только не обижайся. По-моему, наш Божий одуванчик трахает твою Галину, как врага народа. Я вижу в этом что-то противоестественное.

Глеб несколько опешил.

— Семен Алексеевич, если вы претендуете на роль дуэньи…

— Так и знал, что обидишься. Галина, может, и слова доброго не стоит. Но этот болезнетворный дедуля даже для нее чересчур. Чем-то, видать, он ее держит.

— Какой ты у нас наблюдательный, — заинтересовался Глеб. — Тебе-то чем Иван Гаврилович не угодил?

Физкультурник пожал саженными плечами:

— А пес его знает… Клоп он вонючий. Добренький вроде да хворенький, а злоба в нем такая — не дай Бог присосется. Почему этого никто не видит?

Глеб был изумлён. Проницательность этого отставного баскетболиста выходила за рамки. Однако углубляться в затронутую им тему было не ко времени и не к месту. По счастью, Глеб заметил приближающихся к ним десятиклассников и поспешил ретироваться.

— Ты, может, и прав, — сказал он, бочком двигаясь к выходу. — Но Галка — взрослая девочка и вправе решать сама, с кем ей…

— А ведь ты его тоже не любишь, — перебил физкультурник. — Будешь отрицать?

Но его уже обступили десятиклассники, жаждущие поиграть в баскет. И Глеб, уклоняясь от ответа, под шумок сбежал.

— Семен Алексеевич, мяч дадите? — загалдели школьники.

Физкультурник разгладил седеющий ус.

— Смотря зачем.

— В баскет погонять! Не в футбол, честно!

— Хоть минуток на десять! Плюс-минус полчаса!

— Погодка, блин, шепчет, Семен Алексеевич!

— Стоп, стоп, стоп! — водворил тишину физкультурник. — Вы, что ли, на улице играть вздумали?

Десятиклассники воззрились на него в удивлении.

— А где ж еще? — спросил самый высокий. — В зале Зинаида Павловна не разрешает.

— Почему? — удивился в свою очередь Семен Алексеевич.

— Потому что директор запретил. Говорит, мы после уроков как бы портим в зале пол. Вы разве не в курсе?

Физкультурник хмуро оглядел их с высоты своего роста.

— О'кей! — сказал он. — Айда за мной! Он зашагал в сторону спортзала.

Школьники переглянулись и гуськом потопали за ним.

— Ой, чё бу-удет! — закатил глаза самый высокий.

Прежде чем ехать за Ильей, Глеб заглянул к Колесниковым. Варвара Львовна обрадовалась его приходу.

— Уж сегодня-то вы позволите напоить вас чаем? — предложила она с улыбкой. Казалось, даже горб у старушки уменьшился.

— Увы, — развел руками Глеб и достал пачку сторублевок, — я на минутку. Дел у меня…

Старушка мягко отодвинула его руку с деньгами.

— Глеб, я обижусь! Мы не успеваем тратить. И восьмого марта вы о нас не забыли. Дети говорят, вы заходили с Дашей. Спасибо вам за фрукты и сладости. Жаль, меня не застали дома.

Пока она тараторила, Глеб ухитрился запихнуть купюры в карман ее кофты.

— Я могу уехать в командировку, — объяснил он.

— Вы говорили это в прошлый раз, чтобы всучить мне деньги, — резонно заметила старушка. — Ну, что мне с вами делать?

Глеб с улыбкой вздохнул:

— Смириться и терпеть.

Тем временем из комнаты вышли Саша и Таня. В руках девочки был плюшевый медвежонок.

— Пливет! Майкл ведет себя холошо! — объявила она, заговорщицки поглядывая на брата.

— Здравствуйте, — сдержанно проговорил Саша. — Вы, как всегда, спешите?

Глеб кивнул.

— Сумасшедший день. Но скоро я к тебе забегу и… может, сходим с тобой погуляем, потреплемся. Если, конечно, у тебя найдется время. Договорились?

Но Танька не дала брату ответить.

— А Майкл вообще ни с кем не лазговаливает, — ввернула она, тиская медвежонка.

Бабушка кивнула на нее с улыбкой:

— Не расстается с ним. Буквально из рук не выпускает. И как вам удалось его отмыть?

Глеб широко улыбнулся:

— Мылом, Варвара Львовна. Самым обыкновенным мылом. Ну все, побегу! — Он взялся за ручку двери.

— Глеб, — тихо сказал Саша, — а я стихотворение написал. Новое. Хотите прочесть?