Но Змей родится снова? - Вайнин Валерий. Страница 29

— Собственно, зачем?

Лейтенант Кислицын, приятный мужчина без особых примет, окинул ее цепким взглядом. И то, что он увидел, безусловно, произвело на него впечатление.

— Простите, с кем имею честь? — едва ли не галантно осведомился он.

— Коллега по работе, — прищурилась на него Даша. — Вам показать документы?

— Не обязательно, — улыбнулся лейтенант. — У нас вопросы к Глебу Михайловичу. Коллеги по работе могут не беспокоиться. Разве что во внеслужебное время… Глеб Михайлович, пожалуйста, пройдемте к машине.

Звонок возвестил окончание перемены.

— Вот мои лентяи-то обрадуются, — усмехнулся Глеб. — Могу я предупредить завуча, что урок отменяется?

Господа из ФСБ переглянулись.

— Можете, — кивнул лейтенант Кислицын, — мы вас проводим. Всего хорошего, коллега по работе, — улыбнулся он Даше.

В сопровождении двух чекистов Глеб прошествовал по коридору мимо глазеющих на него школьников.

Стряхнув оцепенение, Даша выбежала из здания школы, вскочила в свою “хонду” и доехала до ближайшего таксофона. По счастью, в кармане у нее завалялось несколько жетонов. Она позвонила олигарху Лосеву на “сотовый”.

— Слушаю, — раздраженно отозвался Виталий Петрович.

— Дядька, это я, — сказала Даша.

— Я занят, — буркнул олигарх. — Перезвони через час.

— Я тебе дам через час! — повысила голос Даша. — Глеба арестовали!

В трубке возникла пауза.

— Какого еще Глеба?

— Которого ты мне прислал! Его на Лубянку забрали!

На сей раз пауза была подлинней.

— Чего ты от меня хочешь? — сердито осведомился олигарх.

Голос Даши сделался медоточивым.

— Милый дядя, ты ведь знаешь, я была трудным ребенком: курить начала, матом ругалась… Тебе продемонстрировать?

— Обойдусь. Я не уверен, что в силах ему помочь. Могу подыскать тебе другого телохранителя.

Изумрудные глаза Даши потемнели от ярости, но голос оставался тихим.

— Даю тебе час, мой золотой. Если ты его не вытащишь, я могу плохо о тебе подумать. А если я подумаю о тебе плохо, ты горько пожалеешь, что ты мой родственник. Я понятно выражаюсь?

После очередной паузы Виталий Петрович вдруг хохотнул:

— Это шантаж?

— Нет! — рявкнула Даша. — Это ультиматум!

Олигарх рассмеялся:

— Нахалка, ты меня забавляешь! Ладно, сиди дома и не дергайся…

— Нет, брат моего папы! Я еду на Лубянку и жду тебя у главного входа! Поторопись, иначе будет не до забав! — Даша резко повесила трубку.

Кабинет на Лубянке, в который ввели Глеба, был невелик и скромен. Два конвоира в добротных пальто бесшумно исчезли, оставив задержанного наедине с господином в тщательно отутюженном сером костюме. Ростом этот господин явно удался, притом был тощ и прям как трость. Заложив руки за спину, он расхаживал по кабинету с непроницаемым лицом.

— Садитесь, — коротко обронил он.

Глеб сбросил куртку на спинку стула и сел, положив ногу на ногу. Хозяин кабинета, окинув его оценивающим взглядом, как бы с удивлением уточнил:

— Вы Глеб Михайлович Грин?

Глеб чуть наклонил голову:

— С вашего позволения.

Господин в сером костюме отвернулся вдруг к окну, выставив на обозрение отглаженную прямую спину. После продолжительного молчания он резко объявил:

— Ничего не понимаю.

— Я тоже, — поддакнул Глеб. Он готов был побиться об заклад, что хозяин кабинета изрядно пьян, хоть и держится молодцом.

На столе зазвонил внутренний телефон. Господин в сером снял трубку.

— Да, Владимир Григорьевич, — отозвался он бодро, — мы как раз беседуем… Разумеется, Владимир Григорьевич. Все, что предусмотрено в подобных случаях… — Он слегка отодвинул трубку от уха и, к изумлению Глеба, ему подмигнул. — Конечно, никакого миндальничанья… Так точно, господин генерал-лейтенант! — Положив трубку на рычаг, он уставился на Глеба красными отёчными глазами.

— Разве дела мои так плохи? — вежливо поинтересовался Глеб.

Присев наконец за стол, хозяин кабинета повторил:

— Ничего не понимаю.

Глебу это, мягко говоря, стало надоедать.

— Так, может, я пойду? — предложил он. — Когда поймете, созвонимся.

Господин в сером усмехнулся лишь уголками губ. Его гладко выбритые щеки были болезненно бледны.

— Глеб Михайлович, — доверительно проговорил он, — кто-то очень сильно под вас копает. У вас нет идеи, кто бы это мог быть?

Глеб постарался не выдать своего удивления.

— Нельзя ли узнать, о чем вообще идет речь? — сухо проговорил он. — И с кем я имею дело в вашем лице?

— Полковник Рюмин, — запоздало представился хозяин кабинета, — Борис Викторович. Я отец Лёни Рюмина из 9-го “Б”. Много про вас наслышан.

— А-а… — улыбнулся Глеб. — Бывают в жизни встречи.

— И не говорите. Так вот, Глеб Михайлович, на вас поступило заявление от французской подданной Эллен Вилье, проживающей в данное время в Москве. Она утверждает, что вчера вечером в доме ее подруги Шлыковой Марьи Павловны вы пытались ее изнасиловать. Спасло ее якобы лишь вмешательство этой самой подруги, которая под угрозой зажигалки в форме пистолета заставила вас ретироваться.

Глеб кисло усмехнулся.

— Интересная история.

— Весьма, — кивнул полковник Рюмин. — Но это лишь семечки. Главное в том, что мадам Вилье утверждает, будто вы некий лорд Майкл Грин, прибывший в Россию по заданию британской разведки.

— Даже так? — улыбнулся Глеб. Полковник тонко улыбнулся в ответ.

— Ни больше ни меньше.

Глеб развел руками:

— Не знаю даже, что сказать. Вы можете меня проверить и…

— Уже проверили. Это было нетрудно. А учитывая то, что, по нашим оперативным данным, актриса Вилье… говоря деликатно, высокой нравственностью не блещет да к тому же еще ширяется, дело о попытке изнасилования также не стоит выеденного яйца. Мадам, вероятно, приняла желаемое за действительное. И по моему разумению, писульку ее следовало просто выбросить в клозет. Но, как ни странно, ей дали ход, и на меня сильно давят…

— Почему вы мне об этом говорите? — перебил Глеб, выразительно оглядев потолок и стены.

— “Жучков” нет, проверено, — отмахнулся полковник, вставая. — А говорю столь напрямик, потому что… — Ребром ладони он провел себе по горлу. — Знаете, какая у меня в отделе кличка? За глаза коллеги зовут меня Оксфорд.