Дьявол носит «Прада» - Вайсбергер Лорен. Страница 84

– Нет! – рявкнула она, явно не желая щадить мои чувства. – Так намного лучше.

Наконец, густо зачернив мои нижние ресницы, она исчезла так же быстро, как и появилась. Я схватила сумку (Гуччи, крокодиловая кожа, спортивный стиль) и спустилась в вестибюль за пятнадцать минут до назначенного для отбытия времени – так я могла проверить, на месте ли водитель. Мы как раз обсуждали с мсье Рено, захочет ли Миранда, чтобы мы с ней поехали в разных машинах, или рискнет разделить заднее сиденье со своей секретаршей, – и тут появилась она. Неторопливо оглядела меня с головы до ног, и ее лицо при этом сохраняло полнейшую невозмутимость. Я в игре! Впервые в ее взгляде не было отвращения, впервые она воздержалась от уничижительных комментариев, и для этого потребовалось всего-то: а) совместные усилия высокопрофессиональных нью-йоркских редакторов и парижских стилистов, б) внушительный выбор самой дорогой и самой модной одежды в мире.

– Машина ждет, Ан-дре-а? – Ей замечательно шло короткое бархатное платье-драпри.

– Да, миз Пристли, вот сюда. – Мсье Рено галантно провел нас мимо группки наших соотечественников, которые тоже были не иначе как редакторами других модных журналов, приехавшими в Париж посмотреть показы. Гламурно-кутюрное общество почтительно зашушукалось. Миранда шла в двух шагах впереди меня – тонкая, эффектная и очень недовольная всем происходящим. Она была чуть ли не на двадцать сантиметров ниже меня, и все же мне приходилось трусить рысцой, чтобы поспевать за ней, а перед тем, как усесться рядом с ней на заднее сиденье лимузина, я замешкалась, и она бросила на меня взгляд, ясно говоривший: «Ну? Какого черта вы тянете?»

К счастью, водитель, похоже, знал, куда ехать – я очень боялась, что Миранда сейчас посмотрит на меня и спросит, где назначена неизвестная мне вечеринка. Она таки посмотрела, но ничего не сказала, а принялась болтать по мобильному с Глухонемым Папочкой, снова и снова повторяя, что он должен прибыть к большому субботнему банкету заранее, чтобы они с ним успели куда-нибудь сходить. Он должен был лететь на частном самолете компании, и сейчас они спорили о том, стоит или нет брать с собой Кэссиди и Каролину, потому что он не собирался возвращаться раньше понедельника, а она не хотела, чтобы девочки пропустили хотя бы день занятий. Лимузин остановился перед пятиэтажным особняком на аллее в районе Марэ, и только тут я подумала; зачем, собственно, я ей здесь понадобилась? Миранда, как правило, воздерживалась от того, чтобы унижать меня, Эмили или кого-либо из редакции на людях, – это доказывало, что она хотя бы отчасти понимала, что вообще это делает. Если же она не собирается заставлять меня подносить ей коктейли, разыскивать кого-нибудь по телефону или иметь дело с химчисткой, пока мы здесь находимся, тогда чего же она от меня хочет?

– Ан-дре-а, этот прием устраивают люди, с которыми я была дружна, когда жила в Париже. Они попросили меня взять с собой секретаршу, чтобы чем-то занять их сына, который обычно считает подобные мероприятия довольно скучными. Я не сомневаюсь, что вы с ним найдете общий язык.

Она подождала, пока водитель откроет дверь, и поставила на тротуар элегантную узкую лодочку. Я не успела открыть дверь со своей стороны, а она уже вспорхнула на три ступеньки и теперь отдавала пальто дворецкому, который явно ждал ее приезда. Я еще немного помедлила, пытаясь переварить новую ценную информацию, которую она так хладнокровно мне выдала. Прическа, макияж, изменения в расписании, истерическое листание иллюстраций, шикарные полусапожки – все это совершалось лишь для того, чтобы я пронянчилась целый вечер с богатеньким сопливым малышом? Да еще сопливым малышом французом, не иначе!

Так я просидела три минуты. Я говорила себе, что от «Нью-йоркера» меня отделяет всего два месяца, что год моего рабства вот-вот принесет долгожданные результаты, что, конечно же, я смогу – смогу! – пережить еще один невыносимо скучный и утомительный вечер. Но все это не помогало. Внезапно мне захотелось свернуться калачиком на диване в доме моих родителей, и чтобы мама готовила чай, а папа раскладывал доску для скраббла. Пусть бы там была Джил, и даже Кайл, а маленький Айзек улыбался мне и гулил, и пусть бы позвонил Алекс и сказал, что он меня любит. Я бы ходила в заношенных спортивных брюках, бросила красить ногти на ногах, ела жирные шоколадные эклеры – и никому бы не было до этого дела. Они бы даже не знали, что где-то на другом берегу Атлантики проходит Неделя высокой моды, и, уж конечно, ни чуточки бы этим не интересовались. Как все это было далеко, совсем в другой жизни; сейчас я окажусь лицом к лицу с людьми, готовыми жить и умереть на подиуме. Да, и еще с писклявым избалованным мальчуганом, болтающим на французской абракадабре.

В конце концов я извлекла из лимузина свое не слишком тепло, но стильно одетое тело; дворецкого уже не было. В доме слышались звуки живой музыки, над маленьким садом витал доносящийся из раскрытых окон аромат хвойных благовоний. Я перевела дух и собралась постучать – но тут дверь распахнулась. Скажу сразу – никогда, никогда за всю мою недолгую пока жизнь не была я так потрясена, как в тот вечер. С порога мне улыбался Кристиан.

– Энди, дорогая, как я рад, что ты смогла выбраться, – сказал он, наклоняясь и целуя меня в губы – очень интимный поцелуй, если учесть, что у меня от удивления отвалилась челюсть.

– Что ты здесь делаешь?

Он ухмыльнулся и откинул со лба назойливую прядь.

– Я, кажется, тоже могу тебя об этом спросить? Ты бываешь всюду, где я ни появляюсь. Готов подумать, что ты хочешь со мной переспать.

Я вспыхнула и, стараясь не терять достоинства, громко фыркнула.

– Не дождешься. Я вообще здесь не гостья, а просто очень хорошо одетая приходящая няня. Миранда потащила меня с собой и только в последний момент сказала, что я должна буду сидеть с хозяйским сыночком. Так что извини, я пойду посмотрю, может, ему понадобилось молоко или цветные карандаши.

– Да нет, с ним все в порядке. Я совершенно уверен: все, что ему нужно, – это еще один поцелуй от своей приходящей няни. – И он взял в ладони мое лицо и снова поцеловал. Я открыла рот, чтобы выразить неудовольствие и спросить, какого черта он делает, но Кристиан принял это за ответный энтузиазм и просунул меж моих губ кончик языка.

– Кристиан! – прошептала я, не в состоянии думать ни о чем, кроме того, как быстро уволит меня Миранда, если застукает с этим проходимцем. – Какого дьявола ты вытворяешь?! Отойди от меня. – Я пыталась вырваться, но он все улыбался своей навязчиво-обворожительной улыбкой.

– Энди, раз уж ты сегодня так туго соображаешь, объясняю: это мой дом. Это мои родители устроили вечеринку, а у меня хватило сообразительности попросить их, чтобы твоя хозяйка взяла тебя с собой. Это она сказала тебе, что мне десять лет, или ты сама так решила?

– Ты шутишь? Ну скажи, что все это шутка, пожалуйста!

– Ничего подобного. Здорово, правда? Я подумал, раз уж никак по-другому тебя не вытащить, может, хоть это сработает. Когда Миранда работала во французском «Подиуме», они дружили с женой моего отца – она фотограф, их постоянный сотрудник, – вот я и попросил мачеху сказать Миранде, что ее одинокому сыночку не повредит общество привлекательной секретарши. Как видишь, сработало превосходно. Ну, пойдем выпьем чего-нибудь.

Он положил руку мне на талию и повлек к массивной дубовой стойке в гостиной, за которой уже трудились три бармена, раздавая гостям бокалы с мартини, стаканы с бурбоном и скотчем и изящные фужеры с шампанским.

– Нет, ты скажи честно: мне сегодня ни с кем не придется нянчиться? У тебя, случайно, нет младшего брата или еще кого-нибудь в этом роде?

Было невероятно, чтобы Миранда взяла меня с собой только для того, чтобы я весь вечер проболтала с корифеем американской литературы. Может, она рассчитывала, что я буду петь или танцевать или еще каким-то образом развлекать гостей? А может, им не хватило официантки и они решили, что проще всего использовать в этом качестве меня? Вдруг меня пригласили заменить вон ту усталую девушку-гардеробщицу? По крайней мере версию Кристиана мой ум принимать отказывался.