Рыцарь прерий - Валентино Донна. Страница 50

– Не-а. Это для того, чтобы запьянеть.

– Опьянеть!

Джеффри посмотрел на емкость с новым уважением. По его расчетам, он уже полтыщи лет не пил ни вина, ни эля – столь долгого воздержания не придерживались даже самые верующие сарацины. В этот момент перспектива напиться до отупения представлялась весьма привлекательной. Увы, хотя маленькая емкость и была налита до краев, содержимого ее не хватило бы и на одну кружку для эля. Чтобы выжить, Джеффри пришлось научиться выпивать по дюжине и больше кружек, не теряя при этом способности мыслить. Похоже, ему не удастся забыться, проглотив столь маленькую порцию виски.

– Какого дьявола! – пробормотал он, воспользовавшись фразой, подслушанной у солдат, и сделал добрый глоток.

Ему с огромным трудом удалось сдержаться и не выплюнуть виски. Вспомнив, как мало жидкости остается, он заставил себя все проглотить. Виски моментально проложило огненную дорожку от его рта до глотки и запылало в желудке таким адским пламенем, что у него на глазах выступили слезы.

Робби уселся напротив Джеффри, скрестив ноги, и выжидательно смотрел на него. Видимо, он был готов выслушать первый урок относительно обязанностей и умений оруженосца, но Джеффри удалось издать только чуть слышный стон.

– Краснокожие зовут его «огненная вода», – охотно сообщил мальчик Джеффри.

– А!

Джеффри только крепче сжал сосуд, однако не почувствовал, чтобы от него исходило тепло. Он сделал еще глоток, показавшийся ему менее гадким и скользнувший по горлу с большей легкостью, но еще сильнее разжегший костер, который пылал у него в брюхе. К тому моменту, как рыцарь сделал третий глоток, виски уже кипело в его крови, совершенно поджарив ему мозги.

А может, оно их только отточило: Джеффри вдруг стал с отчаянием осознавать свои многочисленные ошибки. Если он намерен воспитывать Робби, то сначала нужно разобраться с самим собой. Джульетта не хвастала своими знаниями в области куртуазного обхождения, однако всем рыцарям известно, что женщинам свойственно хитроумие, непостижимое для простых мужчин.

– Мне пришло в голову, юный Робби, что эта Джульетта обращалась со мной с тем же презрением, к которому прибегают благородные дамы, требующие от своих рыцарей полной преданности. Возможно, это было испытание.

– Ага, – отозвался Робби.

– Испытание, с которым я не справился. – Джеффри казалось только справедливым предупредить своего воспитанника о том, что его лорд обладает некоторыми недостатками. Он отпил еще немного виски. – Я, Джеффри д'Арбанвиль, допустил, чтобы ее уколы сбили меня с пути.

Неудивительно, что Джульетта с презрением приняла его неловкие любовные клятвы: ведь ее первое испытание вызвало в нем колючую гордость, а не приличествующее влюбленному смирение.

Кровь Господня, но это виски оказалось прекрасным напитком – оно проливало свет на то, что казалось глубокой тайной!

– Рыцарь, – торжественно произнес Джеффри, почувствовав себя необыкновенно мудрым, – ища истинную любовь, оказывается одновременно удивительно счастливым и несчастным.

Робби заморгал, но подался вперед, демонстрируя готовность, которая, по мнению Джеффри, должна была бы осчастливить любого, кто взял на себя роль воспитателя. Пламя, пылавшее в животе рыцаря, немного утихло, превратившись в источник приятного тепла.

– Как я мог забыть о том, что рыцарю следует ожидать, что его дама сердца будет постоянно испытывать его верность? – Он снова поднес виски к губам. – Рыцарь никогда не может быть уверен в том, что дама отдала ему свое сердце: она может ставить другого выше. И поэтому рыцарю следует принимать любые сомнения в его храбрости, молча выслушивать любые презрительные замечания в свой адрес, пока он не проявит себя на поле битвы, избранном его дамой, будь это турнир или более сложный квест – например, спасение небольшого города.

Юный Робби зевнул в кулачок и попробовал усесться поудобнее.

– Бог подарил женщинам соблазнительные формы и любезное обхождение, которые без слов способны поймать в сети душу мужчины. И только женщина может улыбаться и говорить вслух одно – и в то же время испытывать мужчину…

– А я думал, вы станете учить меня, как добывать пищу и строить укрытие из подручного материала, – не выдержал Робби.

Это было ужасающим проступком со стороны оруженосца, но Джеффри чувствовал себя на редкость снисходительным. Он снова поднес флягу к губам и кивнул – сначала в сторону седельных сумок, а потом на привязанные к веткам рыцарские цвета.

– Солнце уже садится. У нас есть еда и убежище на эту ночь. Итак, я говорил о женщинах…

Мальчик снова прервал его:

– Я думал, вы научите меня, как охотиться с копьем и строить дом из дерна.

– Дом из дерна?

– Ну да, когда из дернины вырезают большие такие куски и складывают из них дом. Мой па говорит, что если бы узнал про дерновые дома до того, как всадил последние деньги в доски для нашего дома, то у нас было бы жилье получше. Я подумал: может, если бы вы научили меня дерновым домам, то я мог бы вроде как помочь па, а он…

Тут Робби замолчал, понурившись.

– Естественно, мы построим дом из дерна. В свое время. – Джеффри сделал еще глоток виски. Теперь он уже жалел о том, что его ум так приятно притупился.

Строительство дома из дерна… Звучало интересно, но сейчас рыцарю не хватало ясности ума, чтобы все тщательно продумать.

– Рэнс Катлер помогал своему па строить дерновник. – Робби так огорченно ссутулился, что лопатки у него торчали в стороны, словно крылышки. – Спорим, он нам поможет! Спорим, все ребята из нашей округи нам помогут, если вы станете учить их, как быть рыцарями. – Он кинул на Джеффри безнадежный взгляд. – Только вряд ли им захочется оставаться с вами, если вы будете говорить об одних только девчонках.

– Робби! Рыцарь не может быть храбрым, если у него нет… – Тут тяжелый вздох Робби заставил Джеффри замолчать. Возможно, он совершил ошибку, первым делом заговорив с совсем зеленым юнцом о самом святом принципе рыцарственности. Особенно если учесть, что, немного изменив великолепное воспитание, которое он способен предложить, можно будет убедить других юнцов поработать на строительстве убежища на его земле. Хотя в голове у Джеффри началось негромкое жужжание, мысли его снова казались необычайно ясными. – Я мог бы поделиться с тобой и твоими друзьями бесконечным множеством интересных вещей.

– Как например? – с вызовом спросил Робби.

– Ну, например, существует Хвастовство о Великолепных Подвигах Прошлого.

Эти слова заставили мальчика радостно улыбнуться и выпрямить спину, однако Джеффри покачал головой, почти сразу же решив, что этот урок надо отложить на будущее. Половина удовольствия от хвастовства заключается в том, что стараешься в словесном поединке победить другого рыцаря, и было бы нечестно выставлять собственные громадные успехи против того, чего мог добиться за свою коротенькую жизнь Робби.

– А что еще лучше, – предложил Джеффри одно из своих самых любимых умений, – это Принятие Ужасающей Личины.

Изумление, отразившееся на лице Робби, ужасающим назваться никак не могло, поэтому Джеффри решил продемонстрировать ему, что именно имел в виду. Он постарался изобразить злобное намерение: это выражение лица он бесконечными часами отрабатывал перед полированным кусочком серебра. Выражение получилось таким пугающим, что Робби взвизгнул и в ужасе отпрянул. Джеффри моментально разгладил лицо и удовлетворенно кивнул.

– Ну, вот видишь! Не всякой победы рыцарь добивается в бою. Иногда достаточно бывает внушить своему противнику такой страх, что он падет ниц перед твоей мощью и не надо будет проливать кровь.

Робби нахмурил лоб и сморщил губы в гримасе, которую Джеффри нашел скорее комичной, чем пугающей, хотя и постарался скрыть от мальчика свой смех.

– Это умение требует немалой тренировки, – сказал он, пряча улыбку за поднесенным к губам горлышком. Воспитание юношества оказалось не таким сложным делом, как можно было опасаться. – А еще есть Создание Ужасающего Шума, которое часто оказывается полезным, когда одного только пугающего вида рыцаря бывает недостаточно, чтобы заставить противника сдаться.