Прощание в июне - Вампилов Александр Валентинович. Страница 7

МАША. Ну хорошо, пока. Побегу, у меня еще уйма дел, да еще вот новое – развод. Завтра пришлю тебе парней.

КОЛЕСОВ. Пусть принесут сигарет.

МАША. Хорошо. (Уходит.)

ТАНЯ. Я принесу вам сигарет, хотите?

КОЛЕСОВ. Папины сигареты? Спасибо, не надо.

ТАНЯ. Вы думаете, он не захочет поделиться с вами сигаретами?

КОЛЕСОВ. Не захочет.

ТАНЯ. Да нет, он не жадный. Послушайте, он так занят. Он всегда старается быть справедливым.

КОЛЕСОВ. Ну конечно! У него нет времени на то, чтобы быть справедливым. Очень его понимаю…

ТАНЯ. Ведь он не из мести, вы понимаете, что не из мести?

КОЛЕСОВ. Конечно. Месть – чувство, недостойное руководителя.

ТАНЯ. И все-таки отец добрый. Мне кажется, я говорила бы так, если бы и не была его дочерью.

КОЛЕСОВ. Таня, в своем папе вы не ошиблись. У вас хороший папа. Добрый, серьезный, авторитетный.

ТАНЯ. Если отец неправ, я защищать его не буду. Но мне хотелось бы выяснить… (Молчит.)

КОЛЕСОВ. Что выяснить?

ТАНЯ. Я с отцом поссорилась. Из-за вас.

КОЛЕСОВ. Напрасно. Ваш отец и я – люди взрослые. Между нами все может быть. Мы с ним, возможно, еще встретимся, побеседуем… А на вашем месте я бы плюнул на это дело и пошел бы в кино.

ТАНЯ. Легко так говорить, когда все ясно, а мне разобраться надо…

КОЛЕСОВ. Зачем, смешная вы девушка. Вот лежат за этой оградой. Они тоже хотели во всем разобраться. Уверяю вас, они так ничего и не поняли.

ТАНЯ. Так уж ничего?

КОЛЕСОВ. У каждого, наверное, было столько приключений… Да они просто не успели ничего понять.

ТАНЯ. Вы по себе мерите. Не все же торопятся, как вы. Другие думают, размышляют…

КОЛЕСОВ. Нет, Таня. Или жить, или размышлять о жизни – одно из двух. Тут сразу надо выбрать. На то и на другое времени не хватит. Так по-моему… Их жизнь (показал рукой на ограду) прошла, и разобраться в ней легче нам, живым. А уж нас рассудят другие. Со стороны, как-никак, всегда виднее.

Появляется Золотуев.

ЗОЛОТУЕВ. Мне пятьдесят восемь лет. Я устал.

КОЛЕСОВ. Послушайте… Вот вы говорили, что вам нужен сторож.

ЗОЛОТУЕВ. А что?

КОЛЕСОВ. Я ищу работу.

ЗОЛОТУЕВ. Тебя не возьму, даже не думай.

КОЛЕСОВ. Почему? Вы же мне предлагали.

ЗОЛОТУЕВ. Я раздумал. Ты грубиян, а я этого не люблю.

КОЛЕСОВ. Грубиян? А вы какого сторожа хотели? С хорошими манерами? Из консерватории?

ЗОЛОТУЕВ. Зачем? Мне нужен человек скромный, работящий… Поливать грядки – образование тут ни к чему. Мне нужен сторож, который умеет держать в руках лейку и ножницы.

КОЛЕСОВ. Наши интересы совпадают. Я увлекаюсь садоводством. Соображаете, как вам повезло?

ЗОЛОТУЕВ. Не знаю, молодой человек, не знаю… Сержант идет!

ТАНЯ. Что ж… Я пойду…

КОЛЕСОВ. Извините, Таня. Но сами видите – не та обстановка. Возможно, еще увидимся. Поговорим.

ТАНЯ. Ничего вы мне не объяснили… Только еще больше запутали. До свидания.

КОЛЕСОВ. Счастливо, Таня… Не огорчайте папу.

Таня уходит. Появляется милиционер.

МИЛИЦИОНЕР. Так… Сачкуете? Я вам доверие, а вы мне…

КОЛЕСОВ. И мы вам доверие.

МИЛИЦИОНЕР. Я – доверие, а вы – саботаж?.. Вы умные, а я – дурак?

КОЛЕСОВ. Виноваты, товарищ сержант, исправимся. Разрешите папироску.

Большая комната в доме Репниковых. Первый этаж. Два больших окна, красивые портьеры. Судя по обстановке, комната эта предназначена для приема гостей, а также для праздничных ужинов и обедов. Дело к вечеру.

Таня и ее мать накрывают белой нарядной скатертью стол, стоящий посередине. На Репниковой фартук, Таня одета по-домашнему.

ТАНЯ (сервирует стол). Вечно эти церемонии. Можно и на кухне пообедать – отлично.

РЕПНИКОВА. Воскресение есть воскресение. Не ворчи.

Репников появляется с букетом цветов и бутылкой вина. Он в отличном расположении духа.

РЕПНИКОВ. Ну как? (Останавливается.) Мм… Запах божественный! Как он? Уже готов, не правда ли?

РЕПНИКОВА. Еще нет.

РЕПНИКОВ (бутылку поставил на стол, цветы передал Репниковой.) Как?!.. Но прошло уже полтора часа!

РЕПНИКОВА. Еще минут пятнадцать.

РЕПНИКОВ (с ужасом). Еще пятнадцать?.. А не пережарится? (Направляется к двери, которая ведет, по-видимому, на кухню.) А соус?..

РЕПНИКОВА (не дает Репникову пройти). Нет-нет, тебе там делать нечего.

РЕПНИКОВ (упирается). Я взгляну, только взгляну…

РЕПНИКОВА. Иди в кабинет, жди в кабинете.

РЕПНИКОВ. Тсс… Шипит… как живой шипит… Он готов!

РЕПНИКОВА. Иди-иди! (Подталкивает его к другой двери.)

РЕПНИКОВ. Если через пятнадцать минут вы не подадите его на стол, предупреждаю вас, я умру. (Уходит в кабинет.)

РЕПНИКОВА (взглянула на часы). Да, с обедом мы сегодня подзатянули.

ТАНЯ. Ничего с ним не сделается.

РЕПНИКОВ (появляется в дверях). А лук? Я не слышу запаха лука!

РЕПНИКОВА (смеясь, закрывает дверь). Ну прекрати, прекрати.

ТАНЯ. Вечно одно и то же.

РЕПНИКОВА. Опять ворчишь? Не понимаю, чем ты недовольна.

ТАНЯ. Вечно объедимся, как не знаю кто, а потом весь вечер перевариваем…

РЕПНИКОВА. Не ешь, никто тебя не заставляет.

ТАНЯ. Не поешь у тебя – как раз! Один запах чего стоит. Да и папаша – всегда он раздразнит…

РЕПНИКОВА (поставила на стол вазу с цветами). Хороши… А вот, смотри, бутоны. Эти увянут, а бутоны только– только распустятся… Но и они увянут.

ТАНЯ. А, скорей бы все это заканчивалось! Все весной хорошо кроме экзаменов.

РЕПНИКОВА. Вот. Всем скорей. Скорей бы весна, скорей бы экзамены, скорей бы лето. Скорей бы, скорей. А куда?.. К гипертонии? К склерозу?

ТАНЯ (обняла мать). Ты-то чем недовольна? Молодая, красивая… Жить надо, а не философствовать. Размышляй, не размышляй – все равно ничего не поймешь. Только время упустишь.

РЕПНИКОВА. Что это? Откуда у тебя такие мысли?

ТАНЯ (улыбнулась). Из учебника. Из политэкономии.

РЕПНИКОВА. Ну-ну, не морочь мне голову. Знаю я, из какого учебника… Видно, прав отец – парень этот фокусник, да еще какой.

ТАНЯ. Мама, не суди человека, если ты его не знаешь.

РЕПНИКОВ. А что твой человек натворил в гостинице? А в общежитии?