Убийство в Кантоне - ван Гулик Роберт. Страница 9

— Что могло заинтересовать императорского цензора в делах этих презренных арабов, господин?

— Сие никому не ведомо, — осторожно молвил судья Ди. — Арабские племена объединились под предводительством вождя, названного ими халифом, и его вооруженные орды заполонили все пустынные земли на западе. Что творится у этих племен на окраине цивилизованного мира, нас мало заботит — их халиф такое ничтожество, что не осмеливается снарядить к нашему великому императору послов с дарами и прошением жаловать ему звание данника Поднебесной. Однако кое-кто опасается, как бы он не вступил в заговор с нашими заклятыми врагами — монголами, обитающими за северо-западными границами Срединного государства. К тому же здесь, на юге, арабские корабли могут поставлять восставшим бунтовщикам в Алламе оружие. Впрочем, это лишь пара предположений, пришедших мне в голову. Но давайте не будем впадать в пустые измышления. Идемте!

Глава 5

Смотритель дворца чинно вел гостей по хитросплетению застланных коврами переходов. Миновал главный двор, где при свете цветных фонарей толпились чиновники, посыльные и стражники, он двинулся через внушительные ворота и ввел судью Ди с помощниками в роскошный зал, залитый ослепительным сиянием масляных ламп на высоких, в рост человека, подставках.

Наместник, высокий бородатый и широкоплечий господин, встретил судью Ди низким поклоном, так что длинные рукава церемониального платья, украшенные зеленым и золотым шитьем, метнулись по мраморному полу. Золотой значок, прикрепленный к высокой шапке с дрожащими крылышками, тонко зазвенел. На представление судьей Ди начальника тысячи Чао и старшего советника суда Тао он ответил другим, на сей раз небрежным поклоном. Затем наместник, в свою очередь, представил им худого, тотчас павшего ниц пожилого чиновника как Пао Гуаня, правителя Кантона, ведавшего всеми вопросами управления города. Градоправитель коснулся лбом пола.

Судья Ди знаком велел ему подняться. Мельком глянув на встревоженное, испещренное глубокими морщинами лицо пожилого чиновника, он последовал за Вэном к похожему на трон креслу на возвышении. Наконец наместник почтительно застыл перед гостем, ибо, даже представляя верховную власть Южной провинции, он был несколькими рангами ниже судьи Ди, не только начальника столичного суда, но в последние два года еще и государственного советника.

Судья опустился в кресло, а Чао Тай и Тао Галь остались стоять поодаль, по обе стороны от помоста. В длинном коричневом халате и высокой парчовой шапке Тао Гань выглядел весьма внушительно. Чао Тай водрузил на голову остроконечный шлем и вооружился мечом из дворцовой оружейной. Плотно сидящая кольчуга обрисовывала широкую грудь и мускулистые руки тайвэя.

Наместник, отвесив низкий поклон, официальным тоном изрек:

— Повинуясь приказу достопочтенного господина, покорный слуга вызвал сюда господ Лян Фу и Яо Тайцая. Господин Лян является одним из богатейших торговцев нашего города и…

— Он, случайно, не принадлежит к роду Лян, каковой едва не подвергся полному истреблению неким неизвестным девятикратным убийцей? —

перебил судья Ди. — Я расследовал это дело четырнадцать лет назад, будучи судьей Пуяла…

— Это одно из самых знаменитых ваших расследований! — с почтением отозвался наместник. — Здесь, в Кантоне, о нем до сих пор вспоминают с благодарностью и восхищением. Нет, упомянутый мной Лян — из другого рода. Это единственный сын покойного флотоводца Ляна.

— Достославное семейство, — кивнул судья Ди, распахнул свой веер. — Флотоводец Лян являл собой образец бесстрашного воина и великого стратега. Недаром его прозвали «Властелином Южных морей». Я встречался с замечательным мореходом только однажды, но хорошо запомнил его необычную внешность. Приземистый широкоплечий мужчина с плоским, довольно некрасивым лицом — низколобым и скуластым. Однако стоило взглянуть в его проницательные глаза, и становилось ясно, что перед вами поистине великий человек! — Судья потянул себя за усы. — Но почему сын столь славного мужа не поддерживает семейную традицию?

— Слабое здоровье сделало его непригодным для воинской службы, господин. Что весьма прискорбно, ибо Лян унаследовал стратегический талант своего отца, каковой явственно проглядывает в умелом руководстве весьма обширными торговыми делами. А также — пусть это не столь значимо! — в исключительной одаренности. Господин Лян — признанный мастер игры в облавные шашки нашей провинции. — Прикрыв рукой рот, наместник откашлялся. — Разумеется, человек столь высокого происхождения, как господин Лян, не вступает в прямые э-э… переговоры с торговцами из варварских стран, однако оп прекрасно осведомлен обо всех разногласиях и затруднениях в этой области. Господин Тайцай, напротив, непосредственно связан с иноземной торговлей, по большей части арабской и персидской, и не гнушается этим; родом он из весьма э-э… скромной семьи, а потому придерживается широких взглядов и легко сходится с людьми. Осмелюсь выразить надежду, что господин Лян и господин Тайцай сумеют дать достопочтенному господину полное представление о том, как проистекает торговля на вверенной мне территории.

— Ваш город весьма велик, — заметил судья. — Пожалуй, тут требуется больше знатоков по части иноземной торговли, чем эти двое.

Наместник окинул высокого гостя быстрым взглядом.

— Иноземная торговля налажена исправно, мой господин, — тихо сказал он. — Так и должно быть, поскольку она частично управляется государством. А двое этих достойных господ держат в руках поводья.

— До меня дошли слухи, что мореход Ни — также большой златок в этом деле и корабль его ходит между Кантоном и арабскими портами, —выступив вперед, ввернул Чао Тай.

— Ни? — удивленно вырвалось у наместника. Он бросил вопросительный взгляд на правителя города.

Тот медленно потянул жиденькую бородку, затем небрежно бросил:

— О да! Он хорошо известен среди мореходов. Однако последние три года, а то и поболее Ни оставался на берегу и вел весьма э-э… беспутную жизнь.

— Вот как? — проронил судья Ди. — Хорошо, пусть двое упомянутых вами господ войдут, — обратился он к наместнику.

Вэн отдал распоряжение градоправителю, затем поднялся по ступеням на помост и встал по правую руку от судьи Ди. Господин Пао вернулся в сопровождении двух мужчин — маленького заморыша и здоровяка с довольно внушительным брюшком. Оба пали лиц перед помостом, и градоправитель представил первого как торговца Лян Фу, а его дородного спутника назвал господином Тайцаем.

Судья велел им подняться. У Лян Фу было бледное, словно застывшее лицо с иссиня-черными шелковистыми усами и чахлой бородкой клинышком. Высокие, выгнутые дугой брови и необычайно длинные ресницы придавали верхней части его лица нечто женственное. Одет господин Лян был в длинный оливково-зеленый халат, а высокая черная шапка из парчи указывала, что он удостоился ученной степени. Господин Яо являл собой полную противоположность собрату: у него было добродушное круглое лицо с встопорщенными усами и аккуратно закругленной бородкой. Тонкие морщинки лучились в уголках больших, воловьих глаз. На пухлой цветущей физиономии торговца поблескивали капельки пота. Церемониальное платье из тяжелой коричневой парчи явно доставляло ему неудобство.

Судья Ди, бросив пару вежливых приветственных слов, стал расспрашивать Лян Фу о состоянии торговых дел. Тот отвечал на превосходном северном диалекте, и каждый ответ звучал весьма обстоятельно. В торговце угадывались незаурядный ум и врожденное благородство. К своему удивлению, судья Ди узнал, что арабская община Кантона намного больше, чем он себе представлял; Лян Фу поведал, что на территории города и в его окрестностях проживает около десяти тысяч арабов, добавив, что число поселенцев колеблется в зависимости от времени года, поскольку и арабские, и ханьские мореходы вынуждены пережидать в Кантоне зимние бури, прежде чем отправиться в Авнам или Малайю. Оттуда путь лежит дальше на Цейлон, а затем по водам Индийского океана в Персидский залив. Кроме того, господин Лян сообщил, что арабские и персидские джонки способны взять на борт не менее пятисот человек, а суда Поднебесной — и более.