Золото Будды - ван Гулик Роберт. Страница 13

— Это не обычный тигр! — прошептал Чао Тай. — Когда он прыгал, я успел заметить белую руку с когтями. Это — оборотень!

Протяжный жуткий вой разорвал тишиiну. Судья Ди содрогнулся от этого почти человеческого воя.

— Он нас учуял, — хрипло сказал Чао Тай. — Побежали к храму, до него уже рукой подать!

Он вскочил на ноги и схватил за рукав судью Ди. Ма Жун и Чао Тай бежали по склону так быстро, как только могли, и тащили за собой судью. У судьи было ощущение, что голова стала пустой и в ней звучал только жуткий вой. Он споткнулся о корень и упал, но сильные руки подняли его, и он, спотыкаясь, помчался дальше, разрывал одежду о колючки. Его охватила дикая паника. Каждое мгновение он ожидал, что сзади на него навалится тяжелая туша и острыми когтями разорвет горло.

Его спутники теперь бежали далеко впереди. Когда наконец судья продрался сквозь подлесок, перед ним выросла высокая кирпичная стена. Чао Тай стоял пригнувшись около нее, а Ма Жун, взобравшись на его плечи и уцепившись за край стены, подтягивался, чтобы взобраться на стену. Наконец он залез и сел нa нее верхом. Знаком он показал судье Ди, чтобы тот следовал за ним. Чао Тай помогал судье. Судья схватил руки Ма Жуна, и тот втащил его на стену.

— Прыгайте вниз, — скомандовал Ма Жун.

Судья Ди перевалился через край стены, повисла руках Ма Жуна, затем помощник отпустил его pуки. Он упал на кучу мусора. Пока судья поднимался, Ма Жун и Чао Тай уже были рядом. В лесу за стеной снова послышался жуткий вой. Вскоре он стих.

Они оказались в маленьком саду. Перед ними было высокое здание, основанием которому служила широкая кирпичная терраса, приподнятая примерно на четыре фута лад землей.

— Ну вот, судья, ваше таинственное здание! — хрипло сказал Ма Жун. При лунном свете его мужественное лицо выглядело изможденным. Чао Тай молча рассматривал дыры на одежде друга.

Судья Ди тяжело дышал, пот струился по телу и лицу. С трудом контролируя голос, оп произнес:

— Мы поднимемся на эту террасу и обойдем здание вокруг, чтобы найти вход.

Когда они подошли к воротам, то увидели все постройки на территории храма как на ладони. Квадратный двор был вымощен мраморными плитами. Тишина была как в могиле.

Судья какое-то время созерцал панораму, затем повернулся и попытался открыть двойные двери здания. Они распахнулись, и все увидели просторную комнату, едва освещенную лунным светом, пробивавшимся сквозь окна, затянутые папиросной бумагой. В ней ничего не было, кроме ряда продолговатых темных ящиков. Легкий тошнотворный запах гниеия проник им в ноздри.

Чао Тай выругался.

— Да это же гробы! — пробормотал он.

— Это то, за чем я сюда пришел, — отрывисто сказал судья Ди.

Он достал свечу из рукава одежды и попросил Ма Жуна передать ему трутницу. После того как судья зажег свечу, он стал медленно пробираться между гробами, читая надписи на бирках, прикрепленных к крышкам. Он замер у четвертого гроба. Судья ощупал край крышки.

— Крышка держится еле-еле, — прошептал он. — Снимите ее.

Он нетерпеливо ждал, пока два друга своими кинжалами приподнимут крышку гроба, чтобы ее легче было снять. Они отодвинули крышку и положили на пол.

Волна отвратительного запаха поднялась изнутри. Ма Жун и Чао Тай с проклятиями шарахнулись от гроба.

Судья Ди торопливо закрыл шарфом нос и рот. Он поднял свечу и заглянул в гроб, чтобы рассмотреть лицо трупа. Ма Жун и Чао Тай смотрели в гроб через плечо судьи, любопытство взяло верх над страхом. Судья убедился, что это тот самый человек, которого он видел в коридоре: надменное выражение лица, тонкие прямые броня, правильной формы нос, на левой щеке — большое родимое пятно. Разница была в том, что темные пятна изуродовали высокие скулы трупа и запавшие глаза были закрыты. Судья почувствовал приступ тошноты. Сомнений не было, тогда в доме он встретился с призраком этого человека.

Он отошел от гроба и знаком показал Ма Жуну и Чао Таю, что можно положить на место крышку. Затем он потушил свечу.

— Лучше не возвращаться тем же путем, каким мы шли сюда, — сухо сказал судья. — Давайте пойдем вдоль стены и перелезем через нее в другом месте — около караульного помещения. Конечно, мы рискуем, что нас увидят, но это меньший риск, чем пробираться лесом.

Два друга полностью согласились с ним. Они шагали вдоль стены, прячась в тени, пока не увидели впереди будку. Они перелезли через стену и пошли по дороге, держась ближе к деревьям. Никто им не встретился. Быстро перебежав дорогу, они углубились в лесистый участок, который отделял их от бухты.

Старшина Хун крепко спал на дне лодки. Судья Ди разбудил его, потом помог Ма Жуну и Чао Таю столкнуть лодку в воду.

В тот момент, когда судья уже занес ногу в лодку, Ма Жун вдруг замер. До них донесся пронзительный голос. Кто-то пел фальцетом:

Маленькая лодка была пришвартована у ворот шлюза. Певец сидел на корме, неловко размахивая руками в такт своей песни.

— Это наш пьяный поэт По Кай, — проворчал Ма Жун, — наконец-то собрался домой. Лучше пусть он уйдет до нас.

Как только резкий голос послышался снова, Ма Жун сказал:

— Когда я услышал его пение впервые, oно мне показалось ужасным. Но поверьте, после того воя в лесу его голос кажется ангельским для меня!

Глава 8

Судья Ди встал задолго до рассвета. По возвращении из храма он чувствовал себя абсолютно разбитым, но ночью спал очень плохо. Два раза во cнe приходил покойный судья и стоял около его кровати. Но когда Ди, весь в поту, просыпался и оглядывал комнату, она была пуста. В конце концов он встал, зажег свечу, сел за свой письменный стол, наблюдая, как восходящее солнце румянит тонкую бумагу на окнах. Он сидел так до тех пор, слуга нe принес ему рис на завтрак.

Только судья отложил палочки для еды, как в комнату вошел старшина Хун с чайником горячего чая. Он доложил, что Ма Жун и Чао Тай уже ушли, чтобы присмотреть, как будут заделывать дыру в воротах шлюза, а потом еще раз обследовать то место, где они видели нападение в тумане. Они постараются вернуться к утреннему заседанию в суде. Начальник стражи известил о том, что Фань Чун еще не появлялся. И наконец, приходил слуга Тана и сказал, что у его хозяина ночью случился приступ лихорадки и как только ему станет лучше, он явится на службу.

— Я сам чувствую себя нe очень хорошо, — пробормотал судья Ди.

Он жадно опустошил две чашки горячего чая и сказал:

— Как было бы хорошо, если бы все мои книги были здесь! У меня есть много книг о таких явлениях, как оборотни, но, к сожалению, я не уделял подобной литературе достаточно времени. А судья, Хун, должен быть осведомлен обо всем! Ну ладно. Что тебе вчера говорил Тан о порядке проведения сегодняшнего утреннего заседания?

— Немного, ваша честь, ответил старшина. — Он сказал, что надо вынести решение суда в споре двух крестьян по поводу границ их участков. Больше дел нет.

Он передал судье дело крестьян. Листая его, судья Ди заметил:

— К счастью, это дело нe обещает трудностей. Taн проделал большую работу, отыскав в журнале регистраций старую карту, где ясно обозначены все границы. Мы закроем заседание, как только разрешим этот спор. У нac так много неотложных дел!

Судья Ди встал с кресла, и старшина Хун помог ему надеть официальную одежду из темно-зеленой парчи. В тот момент, когда судья снял домашнюю шапочку и надел черную судейскую, послышались три удара в гонг, возвещавших об открытии утреннего заседания. Судья пересек коридор, ведущий к нему в кабинет, вышел в дверь, которая находилась за ширмой с изображением единорога, и поднялся на возвышение в зале суда. Он сел и окинул взглядом зал — он был заполнен людьми до отказа. Населению Пэнлая очень хотелось посмотреть на нового судью.