Человек наизнанку - Варгас Фред. Страница 22

Стараясь дышать как можно глубже, она беззвучно добралась до мешка с инструментами. Добрый, славный мешок, доверху набитый молотками, клещами и масленками, полными моторного масла. Она взяла в левую руку масленку, в правую – кувалду и, стараясь не шуметь, направилась к телефону. Она представила себе безволосого мужчину, который стоит под дверью и раздумывает, как бы незаметно проникнуть в дом.

– Камилла! – неожиданно услышала она голос Солимана. – Камилла, ты дома?

Девушка опустила руки и пошла открывать. В темноте она увидела фигуру молодого человека и его удивленное лицо.

– Ты что-то ремонтировала? – спросил он. – Так поздно?

– Почему ты сразу не сказал, что это ты?

– Я подумал, может, ты спишь. А почему ты не отвечала?

Соль озадаченно уставился на кувалду и масленку.

– Я тебя, похоже, напугал? Или нет?

– Все может быть, – уклончиво ответила Камилла. – Теперь, может, зайдешь?

– Я не один, – смущенно пробормотал Соль. – Со мной Полуночник.

Камилла подняла глаза и заметила чуть в отдалении, за спиной Солимана, прямую античную фигуру пастуха. Случилось нечто из ряда вон выходящее, если Полуночник оказался в деревне, вдали от своих овец.

– Что еще произошло, черт вас возьми? – сердито пробурчала Камилла.

– Пока ничего. Мы пришли к тебе.

Камилла отступила в сторону и впустила Солимана, за ним, важно ступая, вошел Полуночник, поприветствовав хозяйку чуть заметным кивком. Камилла все еще дрожащими руками положила на место кувалду и масленку и пригласила гостей сесть. Ее смущал пристальный взгляд старика. Она достала три рюмки и до самых краев наполнила их водкой. Без винограда – Сюзанна умерла, и винограда больше не осталось.

– Ты кого боишься? – спросил Солиман.

Камилла пожала плечами:

– Никого. Просто испугалась, и все.

– Ты не из пугливых.

– Ничего, иногда бывает.

– И все-таки скажи, кого ты боишься? – настаивал Солиман.

– Волков. Я боюсь волков. Ты доволен?

– Волков, которые стучат в дверь, да еще дважды?

– Ладно, Соль. В конце концов, какая тебе разница?

– Ты боишься Массара.

– Массара? Того парня с горы Ванс?

– Именно так.

– С чего это мне его бояться? Тем более что он, кажется, сломал себе шею где-то в горах и теперь его труп ищет полиция.

– Ты боишься Массара, и точка.

Солиман отхлебнул водки, Камилла, прищурившись, посмотрела на него.

– Откуда ты знаешь? – спросила она,

– На площади сегодня вечером только о нем и говорили, – ответил Солиман напряженным голосом. – Ведь ты вроде бы ходила вместе с траппером в полицейское управление Пюижирона, и вы им рассказали, что Массар – оборотень, что это он задрал овец и убил мою мать, а потом пустился в бега.

Камилла ничего ему не ответила. Они с Лоуренсом посмели опередить местных и обвинить одного из них. Очевидно, об этом стало известно. Теперь надо платить. Она глотнула водки и в упор посмотрела на Солимана:

– Мы не рассчитывали, что пойдут слухи.

– Тем не менее это случилось. Эту утечку тебе не устранить.

– Ну что ж, Солиман, тем хуже для всех. – Камилла встала. – Это правда. Массар убийца. Он заманил Сюзанну в ловушку. Мне плевать, нравится тебе эта версия или нет. Но это правда.

– Это да, – неожиданно вмешался Полуночник. – Что правда, то правда.

Голос у него был низкий, глубокий.

– Это правда, – повторил Солиман, подавшись к Камилле. Та, немного поколебавшись, снова села. – Траппер, похоже, во всем разобрался, – торопливо продолжил молодой человек. – Он знает нравы зверей и людей. Волк не стал бы бросаться на мою мать, мать не стала бы загонять волка в угол, а дог Массара вернулся бы домой. Массар ушел, прихватив собаку, потому что он убил мою мать, потому что ему известно, кто он такой.

– Оборотень, – произнес Полуночник с расстановкой, хлопнув ладонью по столу.

– Еще говорят, что полиция не собирается расследовать это дело, – возбужденно заговорил Солиман, – и что они не поверили ни единому слову траппера. Это правда, Камилла?

Камилла кивнула.

– Это точно? Они действительно палец о палец не ударят?

– Точно, – подтвердила Камилла. – Они собираются еще какое-то время искать Массара в горах, раненого или уже мертвого, а через несколько дней прекратить поиски и на этом закончить.

– Ты знаешь, что он теперь станет делать?

– Я предполагаю, что он по дороге убьет еще несколько овец и сбежит в Англию.

– А я думаю, он убьет кого-нибудь посерьезнее овец.

– Ага, и ты туда же.

– А кто еще?

– Лоуренс тоже так думает.

– Лоуренс прав.

– Потому что Массар – оборотень, – безапелляционно заявил Полуночник и снова хлопнул ладонью по столу.

Солиман осушил рюмку.

– Камилла, разве я похож на того, кто способен отпустить на все четыре стороны убийцу моей матери и позволить ему уехать в Англию? Да или нет? – возбужденно спросил юноша.

Камилла внимательно посмотрела на Солимана: его темные глаза горели, губы чуть заметно дрожали.

– В общем, нет, – призналась она.

– Ты знаешь, что происходит с несчастными покойниками, если их убийцам никто не отомстил?

– Нет, Соль, откуда мне знать?

– Они гниют в зловонном, кишащем крокодилами болоте, и их дух не может выбраться на волю, увязнув в густом иле.

Полуночник положил руку ему на плечо.

– Ну, это мы не можем сказать наверняка, – негромко заметил он.

– Согласен, – откликнулся Солиман, – я даже не совсем уверен, что все это происходит в болоте.

– Не сочиняй африканские истории, Соль, – ровным голосом проговорил Полуночник. – А то совсем девушку запутаешь.

Солиман перевел взгляд на Камиллу:

– Короче, знаешь, что мы с Полуночником решили?

Камилла ждала продолжения, вопросительно подняв брови. Она не на шутку встревожилась. Солиман, обычно тихий и спокойный, теперь был предельно возбужден. В воскресенье, когда она уходила, он все еще сидел, запершись в туалете, а сейчас он был на свободе, но, похоже, не в себе. Похоже, гибель Сюзанны свела с ума мальчика и сломила старика.

– Мы выследим его, – заявил Солиман. – Поскольку полиция не хочет, мы это сделаем сами.

– И схватим его за задницу, – добавил Полуночник.

– Да, сцапаем.

– А потом? – серьезно спросила Камилла, подозревая неладное. – Вы его доставите в полицию?

– Черта с два! – воскликнул Солиман, в полной мере унаследовавший от Сюзанны ее сочную манеру выражаться. – Если мы сдадим его в полицию, они позволят ему умереть естественной смертью, а это дело долгое. Мы с Полуночником не собираемся всю жизнь носиться за этим вампиром по пятам. Мы хотим только одного: отомстить за мою мать. Значит, мы его схватим, а когда схватим, уничтожим.

– Уничтожим? – в ужасе переспросила Камилла.

– Пришьем мы его, и дело к месту.

– А потом, когда он будет мертв, совсем мертв, – уточнил Полуночник, – мы вспорем ему брюхо от шеи до паха и посмотрим, есть ли у него внутри шерсть. Пусть скажет спасибо, что мы не станем резать его живьем.

– Да, прогресс налицо, – пробормотала Камилла.

Она встретилась взглядом с Полуночником: у него были красивые, золотисто-карие глаза, напоминавшие цветом виски.

– Вы что, верите в эти байки про шерсть? – спросила она его. – Вы правда в них верите?

– В байки про шерсть? – задумчиво повторил Полуночник, и голос его прозвучал глухо.

Он как-то странно сморщился, но ничего не ответил.

– Массар – оборотень, – проворчал он после короткой паузы. – Ваш траппер, девушка, тоже так говорит.

– Лоуренс никогда этого не говорил. Лоуренс сказал, что те, кто верит в оборотней, люди отсталые или сумасшедшие. Лоуренс сказал, что всякий, кто попытается вспороть парню брюхо, будет иметь дело с ним и его охотничьим ружьем, с которым он ходит на медведя. Еще Лоуренс сказал, что Массар убивал не сам, а натравливал своего дога или волка, Красса Плешивого, того, что потерялся еще два года назад. Ведь там следы волчьих зубов, а не зубов Массара.