История Византийской империи. Том 2 - Васильев Александр Александрович. Страница 67

В этой связи важно заметить, что мамелюкская династия, установившаяся в Египте в 1250 г., в этнографическом плане была связана с южной Россией. Слово «мамлюк» означает — «принадлежащий», «находящийся в собственности», «раб». Мамлюки в Египте были сначала тюркскими рабами-телохранителями, набранными при преемниках Саладина. В 1260 г. эти «рабы» захватили трон и правили в Египте с 1260 г. по 1517 г., когда Египет был завоеван турками-османами. С конца тридцатых годов XIII века основной контингент телохранителей мамлюков состоял из представителей тюркского племени куманов (половцев) с юга России, которые бежали от монгольского нашествия или же захватывались в плен и продавались в рабство. Византийский историк говорит, что мамлюки были «европейскими скифами, пришедшими с берегов Меотиды (Азовского моря) и реки Танаис (Дон)».

Этим объясняется тот факт, что куманское происхождение многих мамлюков делало их заинтересованными в сохранении и развитии связей со своими соплеменниками на юге России, где даже после монгольского нашествия осталось значительное количество половцев. Кроме того, хан Золотой (Кыпчакской) орды принял ислам, и султан Египта мамлюк Бейбарс также был мусульманином, тогда как Хулагу был шаманистом, то есть язычником и врагом ислама. Смертельная вражда, не только политическая, но и религиозная, существовала между Хулагу и Берке (Береке) — ханом Золотой Орды.

Сухопутная дорога между мамлюками и кыпчаками перерезана владениями Хулагу. Сообщение по морю между Египтом и югом Руси было возможно только через Геллеспонт, Босфор и Черное море, однако оба пролива находились в руках Византийского императора, так что мамлюкам требовалось специальное разрешение от Михаила Палеолога для их использования. В соответствии с этим египетский султан, «желая быть другом ромеев и желая иметь разрешение для египетских купцов плавать через наши проливы [5] один раз в год», послал своих послов Михаилу Палеологу. Трудность заключалась в том, что в это время Михаил находился в дружеских отношениях с Хулагу, главой монголов Персии и ответ послам все время откладывался. В конце концов в 1265 году кыпчакский хан Берке начал войну против Михаила, в которой на стороне монголов принял участие болгарский царь Теч (Тич) под руководством Ногая, полководца Берке. Монголы (татары) и болгары разбили византийские войска. После этого поражения Михаил был вынужден прекратить дружественные отношения с Хулагу и начать взаимоотношения с кыпчаками и египтянами. Для того, чтобы завоевать благосклонность могущественного Ногая, Михаил дал ему в жены свою побочную дочь и в следующей войне против болгарского царя Константина Теча Михаил был активно поддержан своим новым родственником. В результате болгарский царь был вынужден прекратить военные действия. Дипломатические отношения между Золотой Ордой, Египтом и Византией продолжались во время всего царствования Михаила. Весьма интересны дружественные взаимоотношения между Михаилом Палеологом и египетским султаном мамлюком Кала'уном (1279—1290). Общая опасность заставила обоих монархов прийти к соглашению, ибо далеко идущие планы Карла Анжуйского угрожали обеим империям. Эти взаимоотношения должны были привести к заключению настоящего договора о дружбе и торговле, который, согласно французскому историку М. Канару, заключен в 1281 году. Однако, согласно немецкому историку Ф. Дёльгеру, взаимоотношения Михаила и султана не вышли за стадию дипломатических переговоров. Падение Карла Анжуйского и Сицилийская Вечерня полностью изменили ситуацию как на Западе, так и на Востоке.

В Малой Азии Михаилу Палеологу никто особенно не угрожал. Хотя он порвал дружеские отношения с Хулагу, персидские монголы были слишком заняты своими внутренними проблемами, чтобы предпринимать решительные шаги против Византии. Что касается Румского султаната, он находился в большой зависимости от Монгольской империи. Однако, отдельные турецкие отряды, грабительские шайки, не считаясь ни с какими договорами, заключенными раньше между императорами и султанами, заходили вглубь страны, разоряли города, поселки и монастыри, избивали и уводили в плен население.

Византия еще со времен арабского могущества создала на восточной малоазиатской границе ряд укрепленных пунктов, особенно среди горных проходов (клисур), и выработала помимо регулярного войска своеобразный вид защитников государственных границ, так называемых акритов, о которых речь уже была выше, или грани-чаров, этого византийского казачества. Постепенно, по мере продвижения турок к западу, отходила к западу и пограничная линия с ее защитниками — акритами, которые в XIII веке сосредоточились уже по преимуществу в горах Вифинского Олимпа, т.е. в северо-западном углу Малой Азии. В никейскую эпоху эти пограничные поселенцы, наделенные землей, освобожденные от налогов и повинностей и достигшие большого благосостояния, должны были нести исключительно военную службу, защищая границу от врагов, и, насколько можно судить по источникам, защищали ее храбро и энергично. Но со времени перенесения столицы из Никеи в Константинополь акриты перестали пользоваться прежней поддержкой правительства, которое в новом центре чувствовало себя в меньшей зависимости от восточной границы. Кроме того, Михаил Палеолог в силу предпринятой финансовой реформы произвел среди акритов учет их достатка и отчислил в пользу казны большую часть доходов с их земель. Последняя мера, окончательно подорвав экономическое благосостояние вифинских акритов, на котором основывалась их служебная готовность и которое, по словам источника, является «нервами войны», оставила восточную границу империи почти беззащитной. После подавления поднятого акритами восстания правительство удержалось от полного их уничтожения только из опасения открыть дорогу туркам. Еще со времени ранних работ В. И. Ламанского, нашего знаменитого слависта, некоторые ученые видят в вифинских акритах славян. Однако, гораздо вероятнее в акритах видеть представителей разнообразных народностей, среди которых могли быть и потомки давно уже поселенных в Вифинии славян. Таким образом, односторонняя внешняя политика Михаила VIII с исключительным уклоном к Западу печально отразилась на восточной границе, которая потеряла последнее средство к защите против турок, хотя бы и в виде их грабительских нападений, которые имели место при Михаиле.

Результаты восточной политики Михаила дадут себя почувствовать, как только турки, после некоторого периода смут и распада, снова объединятся и усилятся в лице турок-османов, которые нанесут Византии, в конце концов, окончательный удар и уничтожат Восточную христианскую империю.

Внешняя политика Византии в царствование Андроников

Внешнее положение империи при двух Андрониках, деде и внуке, было иным, чем при их предшественнике Михаиле VIII. Последнему грозила страшная опасность с запада от Карла Анжуйского; но эта опасность со стороны королевства Обеих Сицилий благодаря Сицилийской Вечерне была в год смерти Михаила от Византии устранена навсегда; переживавшие же период смуты турки не могли в достаточной мере использовать выгодное для них положение на восточной границе империи. Главный интерес внешней политики времени Андроника II и Андроника III заключается в их отношении к двум новым сильным врагам: Сербии на Балканском полуострове и туркам-османам в Малой Азии, причем оба эти народа в лице их наиболее выдающихся государей ставили определенной целью своей борьбы с Византией, подобно Карлу Анжуйскому, полное ее сокрушение и образование на ее месте или греко-славянского, или греко-турецкого государства. План Карла — образовать греко-латинское государство, как мы знаем, не удался. В XIV веке, казалось, был близок к намеченной цели великий сербский государь Стефан Душан, о котором речь будет ниже. Но осуществить вполне этот план удалось, в силу целого ряда исторических условий, лишь османским туркам, создавшим в середине XV века громадное не только греко-турецкое, но и греко-славянотурецкое государство, в состав которого вошли и сербы, и болгары.