Гвардия Бога Войны - Вебер Дэвид Марк. Страница 40

Большинство рыцарей Ордена сражались верхом, орудуя копьями, мечами, боевыми топорами или булавами. Были исключения, например сам Базел или Керита, которые предпочитали биться пешими, но остальные оставались в седле. В данный момент это было скорее слабым местом отряда, поскольку в некоторых местах снег был лошадям по брюхо и даже выше и они не могли двигаться быстро. Конечно, снег создавал проблему и для пеших воинов, за исключением разве что одного.

По счастью, в Ордене Томанака не разделяли пренебрежения многих других рыцарей к дальнобойному оружию. В других орденах, где войну, как заметил Базел, считали чем-то вроде азартной игры, луки и арбалеты не допускались этикетом. Последователи Томанака, лишенные предрассудков, использовали то оружие, которое казалось им наиболее эффективным. Братья Ордена были тренированными конными лучниками. У некоторых были даже специальные тяжелые сотойские луки, которые делали тамошних всадников такими опасными. В умелых руках это было смертоносное оружие, а рыцари действительно умели с ним обращаться.

Теперь возницы и братья, натянувшие луки прячась за повозками, – всего дюжина человек – обрушили на разбойников ураган стрел. Люди кричали и падали, мечась по снегу, когда их настигали острые стрелы. Кровь, замаравшая снежный покров, казалась возмутительно яркой. Базел отбросил арбалет, выхватил меч и двинулся вслед за конем Кериты.

Глубокий снег замедлял его движения, но не так сильно, как он мешал бы любому другому пешему воину, и градани почти нагнал Кериту еще до того, как она подъехала к врагам. Дубинка была не слишком удобным оружием для всадника, но все это не имело для нее никакого значения. Она отпустила поводья, направляя лошадь только коленями и пятками, дубинка со свистом рассекла воздух, когда она замахнулась, держа оружие обеими руками. Первая жертва получила прямой удар в лоб, кровь хлынула из разбитого черепа.

У Базела не было времени наблюдать за происходящим. Необходимость пробираться через сугробы лишила и его отряд какого-либо подобия порядка, и то, что планировалось как отлично подготовленная атака, превратилось в настоящую свалку. Битва завязывалась там, где сходились два-три человека с каждой стороны. Конокрад стиснул челюсти и прижал уши к голове, встречая своего первого противника.

Разбойник поскользнулся и едва не упал, пытаясь затормозить на бегу, когда осознал, на кого мчится, но было слишком поздно. Меч Базела опустился. Острый стальной край прошел наискось между шеей и плечом. Разбойник даже не успел закричать, как уже повалился на снег с рассеченным надвое торсом. Его кровь хлестала рекой, а Базел развернулся навстречу еще трем врагам.

– Томанак! – проревел он, и рядом отозвался высокий женский голос.

Дубинка взлетела, разя со смертоносной точностью, один из трех его противников упал с проломленным черепом. Сам он расправился со вторым – клинок сверкнул кровавой дугой, снеся с плеч голову очередной жертвы, а Керита, которая уже успела где-то потерять лошадь, парировала отчаянный удар третьего своей дубинкой. Она отбила в сторону меч нападавшего, потом замахнулась еще раз, целясь в его физиономию. Разбойник заметил ее движение и отскочил назад, спасаясь от удара, но оступился в снегу и упал. Толстый конец дубины описал в воздухе полукруг, загоняя осколки черепной кости ему в мозг.

Керита с Базелом кружили, повернувшись спинами друг к другу, словно сражались в паре долгие годы, а на них надвигались все новые группы врагов. Краем глаза Базел заметил Брандарка с Вейжоном, сражающихся плечом к плечу в попытке прорваться к ним с Керитой. Еще он успел увидеть Венсита Румского. Кодекс Оттовара запрещал волшебнику применять магию против непосвященных, но он неплохо обходился и без нее. Врагов оказалось больше, чем предполагал Базел, и по какой-то причине они с Керитой притягивали их словно магнит. Ни один не попытался прорваться к повозкам, напротив, десятка три наседало на избранников, тогда как остальные старались задержать других членов отряда, не давая им прийти на помочь товарищам.

У Базела не было времени думать, почему все обстоит именно так, и он зарычал, сознательно поддаваясь ражу.

Двенадцать столетий раж был черным проклятием градани. Магия Лордов Карнадозы, которая в Контоваре заставила градани сражаться на стороне Темных Богов, отравила их кровь, вселила в них безумную ярость, которая могла вспыхнуть где и когда угодно. Так было до сих пор. Но, как однажды сказал Базелу Томанак, за прошедшие века раж изменил свою природу. Если градани призовет к себе раж сознательно, тот станет его слугой, а не господином.

Сейчас Базел намеренно позвал его, так же как он намеренно отказался от него во время поединка с Вейжоном, и он пронзил все его существо, заполняя собой его плоть, прогоняя всякую сдержанность и сомнения. Теперь у него была лишь одна, ясная цель, и, когда он двинулся на своих врагов, гортанный боевой клич прогремел раскатом грома.

Керита шла вместе с ним, какая-то холодно-рассудочная часть его разума точно знала, где именно она находится. Безумие не замутнило его взор. У него была цель, он был безжалостен, как сама зима, он обрушился на разбойников горной лавиной, огромный меч одинаково легко резал металл и кожу доспехов и тела. Его не беспокоило, что творится позади него или по бокам. Керита была там, такая же часть его, как его собственные руки и ноги, и такая же опасная. Они вдвоем прошлись по рядам врагов, словно построенная гномами машина для уничтожения.

Поток нападавших замедлял свой бег по мере того, как первые ряды врагов были безжалостно повержены. Ни один из них никогда не встречал градани, охваченного ражем, и очень немногим в Норфрессе приходилось видеть сразу двух избранников Томанака, сражающихся плечом к плечу. Единицы пережили эту встречу, но и они отдали бы все за то, чтобы никогда не принимать участия в подобной битве. Те, кто оказался в непосредственной близости от Базела или Кериты, были слишком испуганы, чтобы развернуться к ним спиной и пуститься в бегство, они начали пятиться назад, пытаясь избежать боя. Те, кто был в задних рядах, развернулись и кинулись прочь, но всюду их поджидали рыцари Ордена.

Жестокий бой возобновился, когда рыцари и братья Ордена сжали в кольцо тех, кто только что окружал Базела и Кериту. Всадники отрезали им пути к отступлению, а Брандарк с Вейжоном ехали плечом к плечу, ведя за собой часть воинов и тесня врагов назад. С другой стороны им навстречу двинулись сэр Харкон и Венсит. Боевые кличи перекрывали отвратительные звуки, которые издавала сталь, пронзая живую плоть, и крики умирающих.

Внезапно все кончилось. Горстка оставшихся в живых разбойников побросала оружие, многие из них кричали: «Клятва Томанаку!», «Клятва Томанаку!», моля о пощаде. Базел собрал все силы, чтобы взять себя в руки. Его пронзило острое разочарование – сознательно или неосознанно допущенный в душу раж был сладостным и смертоносным напитком. Желание завершить дело, убивать, пока не останется ни одного живого врага, билось в Базеле в одном ритме с биением его сердца. Но он был хозяином своего ража, а не его рабом, и он прогнал от себя это желание. На один долгий миг Конокрад закрыл глаза, усыпляя раж до следующего раза, когда тот ему понадобится, потом вдохнул воздух полной грудью и снова открыл глаза.

Взглянув на свой меч, запачканный кровью, волосами и чем-то еще более омерзительным, он повернулся к Керите. Она где-то потеряла свою дубинку, ее правое плечо и щека были забрызганы чьей-то кровью. Оба ее клинка тоже были в крови по самую гарду, вызванное битвой возбуждение все еще светилось в глазах. Керита прихрамывала из-за глубокого пореза на левой ноге, но, заметив взгляд Базела, она ободряюще кивнула ему, потом вытерла оба своих меча об одежду одного из погибших разбойников.

Вейжон с Брандарком тоже были рядом. Кровавый Меч отсалютовал Базелу своим клинком, и Конокрад заметил в его глазах отголосок ража. Брандарк тоже впускал в себя «проклятие». Вейжон был бледен и мрачен, его потрясло первое настоящее сражение, в котором ему довелось участвовать, но всю битву он выстоял плечом к плечу с Кровавым Мечом. Базел знал, что немногие воины способны на подобное.