Испытание адом - Вебер Дэвид Марк. Страница 10
– Ну и ну, да это же Парень, Который Уронил Гаечный Ключ! Ну надо же! – воскликнул Смит, протягивая руку, чтобы пожать здоровенную волосатую лапу.
Максвелл скорчил гримасу.
– Ох, Скутер, имей совесть. Когда это было? С тех пор прошло уже шесть треклятых лет.
– Да ты что? – Серые глаза Смита озорно блеснули. – А мне кажется, все случилось вчера. Может быть, из-за последствий, уж больно они оказались… впечатляющими. И влетели в копеечку. Согласись, такое не каждый день увидишь.
– Издеваешься, да? Ладно, Скутер, придет день, и я еще увижу, как лоханешься ты, дружок. Вот тогда и поквитаемся.
– Мечтай, мечтай, специалист по гаечным ключикам, это не вредно.
– А вот задаваться, приятель, очень даже вредно, – буркнул Максвелл.
– Ха!
Смит отключил антиграв своего сундучка и, позволив ему опуститься на палубу, огляделся по сторонам. Он ожидал, что палубные указатели приведут его к причалу «Кэндиса», однако вместо этого оказался в похожей на пещеру шлюпочной галерее. Из чего следовало, что его новое место службы в настоящий момент с космической станцией не состыковано.
– Слышь, Макси, – обратился он к старому знакомому уже без подначек, – есть у тебя соображения насчет этой посудины? Я тут порасспрашивал ребят, так полный ноль на выходе.
– У меня тот же ноль, – признался Максвелл и, сняв черный берет, почесал макушку. – Один знакомый из Бюро Кораблестроения заикался насчет того, что этот «Кэндис» представляет собой новую, высокоскоростную модификацию ремонтного корабля и предназначается для обслуживания крейсерских эскадр. Вот, собственно, и все, что я слышал. Черт, я даже не знаю, чем буду заниматься на борту!
– И ты тоже не знаешь? – нахмурившись, переспросил Смит.
Как правило, приказ Бюро по кадрам о переводе на новое место службы включал хотя бы краткую должностную инструкцию. На сей раз там значилось только название корабля, без какой-либо дополнительной информации. То, что его приказ оказался урезанным, могло объясняться банальным бюрократическим головотяпством, недосмотром какого-нибудь штабного писаря, но если не повезло и другим… Похоже на особые меры секретности. Однако на кой черт засекречивать ремонтный корабль, пусть даже новейший и скоростной? А если…
Его размышления прервал донесшийся из динамиков голос дежурного офицера: «Вниманию персонала, подлежащего отправке на борт корабля ее величества „Кэндис“. Транспортный шаттл отбывает через пятнадцать минут. Посадка осуществляется через переходной туннель синий-четыре. Повторяю, посадка через переходной туннель синий-четыре. Отправка шаттла через пятнадцать минут».
– Пожалуй, нам пора топать, – заметил Максвелл.
Ведя за собой сундучки, оба направились к указанному пункту. Смит первым подошел к туннелю и, увидев покоившееся на причальных опорах по ту сторону толстенной бронепластовой стены судно, застонал:
– Ну и хреновина! Это же мусоровоз! Они что, не могли послать за нами нормальный шаттл, хотя бы с иллюминаторами?
– Шаттл как шаттл, – пожал плечами Максвелл. – На кой мне сдались эти иллюминаторы? Я что, космической станции не видел? Или, может, ремонтного корабля? Мне бы только лететь подольше, уж больно покемарить охота.
– Макси, ты кретин! – кисло заметил Смит.
– Само собой, – беззлобно согласился Максвелл, но нахмурился и взглянул на Смита с внезапно проснувшимся подозрением. – Слушай, а кретин, он кто такой?
– Сми-и-ирна!
В тот момент, когда громкая команда перекрыла гомон собравшихся на третьем причале «Минотавра» людей, капитан Элис Трумэн наблюдала за шлюпочным отсеком с помощью расположенного в комнате для совещаний монитора. Привычный приказ заставил рядовых и старшин из последней прибывшей для участия в проекте «Анзио» группы бросить разговоры о новом месте службы и рефлекторно принять стойку «смирно». Команду отдала женщина с тремя шевронами и тремя плашками на рукаве безупречной униформы. Вместо обычной для большинства строевых подразделений звезды между нашивками был прикреплен золотой якорь боцмана, а на верхней полоске красовалась вышитая корона – знак различия главного корабельного старшины, высшего звания для старшин Королевского флота.
С каменным лицом оглядев строй вытянувшихся в струнку мужчин и женщин, боцман сложила руки за спиной, прошлась вдоль шеренги, остановилась, недолго постояла, покачиваясь на каблуках, вернулась к середине строя и едва заметно улыбнулась.
– Добро пожаловать на новое место службы, – сказала она с отчетливым грифонским акцентом. – Меня зовут МакБрайд. Боцман МакБрайд.
Слушатели молчали, переваривая полученную информацию: только что она сообщила, что является старшим после офицеров чином корабля, а заодно служит личным и непосредственным представителем Господа Бога.
– Для тех, до кого еще не дошло, объясняю, – продолжила она, снова улыбнувшись, – вы вовсе не на ремонтном корабле. И на ремонтный корабль, уж будьте уверены, не попадете. Ничуть не сомневаюсь: вы, бедные ягнятки, растеряны и обеспокоены. Ломаете свои головенки: куда нас занесло, что мы тут будем делать? Спокойствие, только спокойствие; шкипер, конечно, знает, что нет во всей Вселенной дела важнее, чем поскорее объяснить вам, что к чему. Вот только одна закавыка: у нее тут есть корабль, которым надо управлять. И надо ж такому случиться, прямо сейчас она немного занята. Так что, боюсь, придется вам обойтись моими объяснениями. Есть вопросы?
Ответом ей было гробовое молчание, и ее улыбка превратилась в довольную ухмылку.
– Я почему-то так и думала.
МакБрайд щелкнула пальцами, и перед строем появилось с полдюжины старшин с электронными планшетами.
– Значит, так, ребята, как только кто-то из вас услышит свое имя, он выходит из строя и становится позади того, кто это имя назвал. Старшины разведут вас по кубрикам, поставят на довольствие и внесут в списки вахт. Осматривайтесь, соображайте, что к чему, но не очень-то с этим рассусоливайте. В двадцать один ноль-ноль для новоприбывших состоится ознакомительное собрание, на которое каждый из вас должен явиться как штык, без опоздания. Присутствие буду проверять лично.
Ответом ей снова было молчание. Выждав секунд десять, МакБрайд кивнула. Мускулистый главстаршина вышел вперед, включил планшет и прочел первое имя:
– Абрамович Карла!
– Я! – откликнулась женщина из задней шеренги. Стоявшие впереди расступились, чтобы пропустить ее и ее сундучок.
– Картер, Джонатан!
В этот момент старпом ввел в штабную рубку трех офицеров: лейтенант-коммандера, лейтенанта и младшего лейтенанта. Обернувшись к ним, Трумэн выключила монитор.
– Наши новички, мэм, – доложил коммандер Хотон с не столь сильным, как у боцмана, но все же заметным грифонским акцентом.
Склонив набок увенчанную шапкой золотистых волос голову, капитан Трумэн устремила пристальный взгляд на выстроившихся в шеренгу перед ее столом офицеров. Глаза их лучились столь жгучим любопытством, что она не сумела сдержать улыбку.
– Лейтенант-коммандер Барбара Стахович прибыла для дальнейшего прохождения службы, – отрапортовала первой сероглазая женщина с каштановыми волосами.
Кивнув, Трумэн перевела взгляд на второго.
– Лейтенант Майкл Гирман прибыл для дальнейшего прохождения службы! – доложил темноволосый и темноглазый, худощавый, слегка сутулившийся и, судя по всему, до крайности заинтригованный мужчина.
Кивнув и ему, капитан повернулась к третьему.
– Лейтенант Эрнест Такахаши прибыл для дальнейшего прохождения службы!
Самый младший из новоприбывших, Такахаши был невысок ростом, жилист и отличался еще более смуглой кожей и темными глазами, чем Гирман. Как и остальных, его одолевало любопытство, однако держался юноша с непринужденной уверенностью человека, привыкшего с ходу вникать в суть любых обстоятельств.
– Вольно, – скомандовала Трумэн и, с улыбкой повернувшись к помощнику, спросила: – Надеюсь, Джон, все сопроводительные документы в порядке?