50 1 история из жизни жены моего мужа - Великина Екатерина. Страница 31

Да, а еще скоро пойдет дождь.

ПРО СВАДЬБУ

Как и обещала, буду рассказывать про свадьбу. В конце концов, вам смешно, а мне душевное облегчение.

Вообще, честно скажу, более пошлое мероприятие, чем свадьба, сложно себе представить. Причем совершенно по барабану, каков размер бюджета, затраченного на сие событие. В конце все равно получится лубок (ну если, конечно, сразу не сваливаете в путешествие).

Итак, пять лет назад, как и всякая умная невеста, затащившая жениха в загс, я облегченно вздохнула и принялась рассуждать на тему «Как это будет?» Это виделось мне примерно так.

Во-первых, без пышного платья (потому вроде как на кой черт мне вперлась эта многотысячная хламида).

Во-вторых, без выкупа невесты (потому как что может быть пошлее съемок зассанного подъезда хрущевки).

В-третьих, тамада будет приличным (последнее означает без пожеланий «всегдашней радости в судьбе» в стихотворной форме).

Я буду трезвой (ага, блажен, блин, кто верует).

«Невеста в джинсах» пропала сразу же после того, как я просмотрела свадебный каталог.

– Мама, а ты знаешь, мне, наверное, пойдет белое.

Эта фраза послужила сигналом к открытию свадебного марафона. Поиски начались со скромного ателье «у дома» и закончились в крупном салоне на Ленинском. Слоновая кость, без рюшечек, огромная фата и двухметровый шлейф – тысяча доллеров плюс перчатки в подарок. Единственное, что я не прикупила, – это розовощеких младенцев к шлейфу, причем кровавая расплата не замедлила себя ждать. Может, у них там, в Англиях, невесты всю дорогу стоят на постаментах и пернуть боятся. Наши невесты как минимум скачут по Воробьевым, как максимум – отплясывают во дворе у дома. Вот особливо Воробьевы помню. Шлейф мой перли две к тому времени уже изрядно поддатые подружки, которые произносили только две фразы:

– Как же ты со своим платьем затрахала (фраза нумер один).

– Только не смей захотеть ссать (фраза нумер два).

Естественно, от такого неблагонравия мой мочевой пузырь переполнился, и я начала визжать, что, если меня не проводят до сортира, я написаю прямо под себя, да еще и наваляю от жалкости.

Бог мой, этот поход в сортир в шесть рук я буду помнить, наверное, до гробовой доски… Первая стояла спереди и держала подол над головой, вторая гарцевала у бачка, пытаясь спасти шлейф от некрасивой фекальной смерти, а третья командовала процессом, пытаясь состыковать мою жопу с унитазом.

Ну да это лирика.

Без выкупа тоже не обошлось. Пока я скакала по парикмахерским, народ пил горькую в ожидании молодой, и к моменту моего появления в их головах четко сформировалась мысль «за так отдать не по-людски». Довольно быстро меня запихнули в спальню, стащили туфлю и, приказав сидеть не отсвечивая, ломанулись в подъезд. Ничего сверхъестественного не произошло. Дементий мой – он и в Африке Дементием останется. Через час, когда весь имевшийся в доме шампунь был выжрат, толпа ломанулась ко мне обратно с воплями: «А где твой муж? Мы его уже ждать замучились!»

– В Караганде, – ответила им порядком разнервничавшаяся я. – Ничё, щас прискачет.

Как оказалось, я была недалека от истины. Бухавший всю ночь накануне молодожен благополучно забыл на кухне перед выездом букет невесты. Естественно, флористическая беготня заняла уйму времени, и к тому моменту, когда меня начали «выкупать», до загса оставалось минут двадцать. Все эти двадцать минут я поглядывала на часы и с ужасом думала, что будет, если мы опоздаем. До кучи в самый последний момент выяснилось, что тот, кто спрятал туфлю, давным-давно ушел в астрал и найти мою обувку нет никакой возможности.

– Су-у-у-ки! – взвыла я. – Вы же сейчас мне всю жизнь разрушите!

– Ну у тебя вот кроссовочки еще есть, – немедленно нашлась бабушка.

– А лапти у нас не завалялись? – грозно спросила у нее я.

Ответа не последовало, потому что в этот момент кто-то заорал:

– Невеста с бабушкой, головку и зубки, не вертеться, снимаю!

Позже, просматривая кассету со съемкой, я отдала должное этому «снимальщику». Съемка загса и всей этой торжественной церемонии заняла минут пять от силы. А вот вся беготня по хрущевским кущам и последующее нажиралово в ресторане запечатлены «от и до» – ни одна пьяная харя не скрылась от всевидящего ока Саурона.

Ну да это тоже лирика.

В загсе ничего интересного не было. Пожалуй, только два момента помню. Первый – это когда молодой пустил слезу, расписываясь на брачном свидетельстве, и я поняла, что он уже нажрался. А второй – с кольцами. Я из жадности выбрала себе ювелирку с брулем, размера намного большего, чем палец. Супруг, опять же из жадности, купил крохотулечное колечко «впритирку». Поэтому в момент обмена мое кольцо болталось на руке, точно хулахуп, а Димино кольцо пришлось вкручивать, что заняло энное количество времени и несколько скомкало церемонию.

Ну а теперь о главном. О нажоре. Я уже писала, что мы с Димой ничего и никогда не делаем одновременно и всегда соблюдаем строгую очередность. Поэтому первую партию взял он. Вообще напиться до ресторана было разумным, так как его позора не видел никто, кроме меня и кучки самых близких друзей.

Особенно рассказывать не буду. Да там и рассказывать-то нечего. Как он с галстучишком набок визжал водителю: «Мало бибикаешь, скотина!» – это неинтересно. И как пытался подраться с фотографом, так что их растаскивать начали, – это тоже не Кустурица. И даже как нищенку чуть не накернил, так что она наш брак до седьмого колена прокляла, – это все ерунда. Почему? Да потому что по сравнению с моим аншлагом все Димины бенефисы – дерьмо собачье.

Я, как и все приличные барышни, напилась постепенно и совершенно незаметно для публики, а виноватого в этом моем поступке знаю лично. Да, это все фотограф-сука. Если бы не он, то, может, все бы хорошо закончилось.

Надо сказать, на улице было хоть и ясно, но порядком холодно (осень). Платье у меня получилось открытое, и никаких накидок «сверху» не предполагалось. Так вот, эта гнида объективная периодически стаскивала с меня наброшенный сверху пуховик и выпихивала куда-нибудь «на полянку», дабы запечатлеться под сводами дерев. Естественно, зубами я отстукивала, как заяц-барабанщик, и добрые друзья постоянно таскали мне горячительные напитки, «шоб не околела раньше времени». Так вот, к ресторану я приехала не только измученная действом и злая как собака, но и порядком «готовенькая». Отхватив три четверти свадебного пирога и не оставив супругу никаких шансов на главенство в семейной жизни, я приняла поздравления и засела за стол. Пара бокалов вина, чуть-чуть шампуня – и понеслась…

В первом акте из меня поперла Катечкина. Выцепив свою лучшую подругу и уединившись с ней в сортире, я громко сказала ей:

– Тань, мы чужие на этом празднике жизни. Тащи водку, а потом разберемся с тамадой – чего-то он со стихами затрахал.

Именно так, слово в слово.

Так как Таня уже на Воробьевых начинала чувствовать некую прискорбность от торжеств, то она довольно быстро свалила и появилась с литровой бутылкой водяры. То, что молодая частит в сортир, было замечено довольно поздно, и нас засекли только в тот момент, когда половина бутылки была выпита. Навалять тамаде не получилось. Правда, я все равно успела подойти к каждому гостю и предложить оставить массовика без денег, но это, как вы понимаете, мелочи. Гости смущались, краснели и отводили взгляд в сторону, а некоторые поглядывали на дверь. От такой несправедливости мне стало еще горше, и я немедленно затребовала выпить еще. Вот тут они допустили Первую Стратегическую Ошибку. То есть вот если бы в тот момент даме налили, то она бы опала с вероятностью 99 и 9 процента. Но даме не налили, а вовсе даже предложили выпить кофе и начинать трезветь.

– Ах так, сволочи? – громко сказала им я. – Я тогда жениться вообще не буду. Ну вас на хер с вашей свадьбой! Тоже мне, захомутали…