Забытая погремушка - Веллер Михаил Иосифович. Страница 22

Вот, дети, до чего может довести показывание кому ни попадя тех мест, которые не надо.

Машенька долго плакала, а потом пообещала доктору, что никогда больше никому не будет показывать. И доктор выдернул ей нитку и дал на память.

Вот так плохие дети исправились и стали жить очень хорошо. Вовочка стал начальником пожарной команды и поливал пожары из брандспойта. А писал он только в унитаз, и никогда

не попадал мимо на пол. И всегда сливал за собой воду.

А Машенька вышла замуж и никому больше не показывала. Даже мужу не показывала. И соседям не показывала. Только врачам показывала, и то только если ее об этом очень просили, потому что это иногда необходимо для здоровья. Как покажешь врачу вагину – так сразу здоровье укрепляется. Нелегкий это труд – быть врачом, но почетный и нужный людям.

(Есть такие врачи, дружок, они называются гинекологи. Им если вагину не покажешь – они не дадут справку, а без этой справки не возьмут на работу. Мальчиков, которые всегда слушаются старших и хорошо учатся в школе, принимают в гинекологи. Им потом целыми днями все показывают, и за это им еще дают зарплату. Так что учись хорошо, дружок!)

Машенькина мама, которая за эти годы попала в сумасшедший дом, от радости за детей выздоровела. И теперь она живет опять дома, очень довольная жизнью. Но наследие тяжелых лет все же осталось. Как только она увидит где пожарного с брандспойтом, так сразу кричит:

– Немедленно спрячь пенис и перестань писать!

Но все пожарные в городе ее знают и не обижаются.

А Машеньке в конце концов удалось стать действительно кинозвездой. Но режиссер объяснил ей, что кинозвезда должна показывать вагину только режиссеру фильма, а больше никому. А на съемках это показывать не надо, особенно всей съемочной группе, даже если группа бестолковая.

Злоключения маленького бесстыдника

У одного мальчика была скверная привычке: он все время хотел всунуть куда-нибудь свой пенис. Его наказывают, а он все равно сует. Никак с ним сладить не могли – ни семья, ни школа, ни даже улица.

Сначала с ним перестали играть девочки, потому что он все время норовил всунуть им пенис в вагину.

Говорит:

– Давай играть в доктора. Как будто у тебя болит между ног. Больная, разденьтесь! Покажите, где болит?

А сам как: всунет! Девочка в слезы, шум, прибегают ее родители, мальчик убегает – скандал, в общем. Родители девочек его били, и обзывали, и его родителей тоже били и обзывали, и его родители мальчика тоже били и обзывали. То есть детство его было совершенно непедагогичным.

Когда девочки перестали с ним играть, он стал играть с мальчиками. Говорит:

– Давай играть в армию. Как будто у нас медкомиссия. Солдат, разденьтесь! Повернитесь попкой!

А сам как всунет! Маленький мальчик в слезы, шум, прибегают его родители, мальчик убегает – скандал, в общем. Родители мальчиков тоже его били, и обзывали, и его родителей тоже били, и обзывали, и родители мальчика тоже снова били и обзывали. Ужас, а не детство. Но это с маленькими мальчиками. А большие мальчики его сами били и обзывали. И его родителей тоже били и обзывали. У родителей хоть не детство, но тоже жизнь была плохая.

Когда плохого мальчика побили все, кто мог, он стал играть с кошкой в ветеринара. Говорит:

– Давай играть в ветеринара. Больная, повернитесь задом. Поднимите хвост! А сам как всунет!

Ну, тут шум поднялся – не чета прежним. Кошка как завопит ужасным мявом, как извернется, как вцепится ему когтями в мучитель-пенис! Мальчик как заорет, как станет отдирать кошку, а она орет и не отдирается! Как они заскачут по всей квартире, как скинут с серванта" весь хрусталь! Как полетит посуда в оконные стекла! Как упадет люстра на вазу на столе! Всю квартиру разгромили, как махновцы в поисках золотых зубов.

Увезли мальчика в больницу. Намазали изодранный пенис йодом, завязали бинтами, наложили гипсовую повязку, сделали укол. И уложили в палату.

Зашла медсестра. Говорит:

– Мальчик, а почему это у тебя так простыня поднимается? Ты смотри – такой маленький мальчик, и такой большой пенис! Наверное, ты безобразник.

– Нет, – говорит мальчик, – это он у меня просто завязан и в гипсе. Мне его кошка поцарапала.

– Бедный мальчик, – жалеет медсестра.

А сама только повернулась задом – мальчик как вскочит, как прямо в гипсе ей всунет! Она как закричит от испуга!

Когда мальчика вылечили, его привезли в милицию.

– А ты знаешь, – говорит начальник милиции, – что медсестре всовывать пенис нельзя? А если все больные начнут пенисы медсестрам всовывать, кто тогда больных лечить будет? То, что ты сделал, называется изнасилование.

(Запомни это слово, дружок. Всунуть свой пенис кому-нибудь, причем все равно куда, называется «изнасилование». Это – тяжкое преступление. За него сажают в тюрьму на много лет.)

– Я тебя посажу в тюрьму, – говорит начальник милиции.

Начальник милиции отвернулся к сейфу и стал доставать бумагу, чтобы писать милицейский протокол о несовершеннолетнем преступнике.

А мальчик подскочил и как ему всунет! Начальник милиции как закричит:

– Да что же это такое! Уже даже дети всовывают, прямо во время исполнения служебных обязанностей!

Только гуманизм помешал начальнику милиции застрелить преступного мальчика из пистолета, тем более что мальчик успел убежать, пользуясь его добротой.

А мальчик прибежал домой. Но ключей-то от двери у него не было. Он примерился к замочной скважине – и как всунет! Дверь как затрещит! И рухнула.

Но пенис застрял в замочной скважине, и когда мама с папой пришли с работы, им пришлось вызывать слесаря. Слесарь распилил дверь и поставил на место.

– Я бы таким мальчикам просто пенисы отпиливал, – сказал слесарь. – От них одно разорение в домашнем хозяйстве.

За такое ужасное поведение родители выгнали плохого мальчика из дому. Их можно понять: кто его знает, что он еще удумает своим пенисом наделать и куда его всунуть?

Перед уходом мальчик всунул пенис на прощание в электрическую розетку, и во всем доме перегорел свет. А он убежал на улицу.

Улица, дружок, она до добра не доводит. Мальчик походил-походил, и голод плюс моральная неустойчивость пригнали его к воровской шайке. От всовывания пениса до преступления – всегда один шаг.

И стал нехороший мальчик несовершеннолетним преступником. Он всовывал свой пенис в замочные скважины и высаживал двери, а взрослые преступники обкрадывали квартиру. А потом они пили вино и водку на «малинах».

(«Малина», мой маленький друг – это не только ягода. Еще так называется воровской притон. Так что если на улице взрослый дядя заговорит с тобой про «малину» – сразу убегай и зови милиционера.)

Но после того, как воры заставили мальчика взломать своим пенисом, все-таки детским, броневой сейф, ему пришлось долго лечиться. А вылечившись, он убежал от них..

Он бежал, бежал, и вообще убежал из города. И прибежал в деревню. Там его пожалел добрый крестьянин и приютил.

Когда семья честного колхозного крестьянина заснула, мальчик подкрался к своему благодетелю, откинул одеяло и как ему всунет! Крестьянин закричал, жена стала над ним хлопотать, а он подкрался в этой суете к жене сзади – и как ей всунет! Она как закричит! По всей деревне собаки залаяли!…

Но поскольку рабочие руки в деревне всегда нужны, председатель колхоза на общем собрании решил мальчика оставить.

– Пусть его исправит труд, – решили колхозники.

И мальчика отправили работать на скотный двор. Там он должен был выбирать навоз в коровнике.

(«Навоз», дружок – это то, что дает корова после молока. И хотя он не очень хорошо пахнет, из него делают полезные удобрения, чтобы урожай на полях был выше. А в некоторых областях из навоза делают кирпичи, перемешивая его с резаной соломой. Из этих кирпичей крестьяне строят дома.)

Навоз вилами чистить – это тебе не пенис в розетку совать. Мальчик понял, что закон жизни – это труд. И почувствовал, что начинает вставать на путь исправления.