Кинжал из слоновой кости - Вентворт Патриция. Страница 10

— Сибил, дорогая, до чего ж я рада тебя видеть! — щебетала она. Голос у Мейбл Консидайн был на удивление юный и чистый. — Ты потрясающе выглядишь! Хоть сейчас на обложку «Вога». Как тебе это удается? Нет, Джордж, ты только посмотри! Разве скажешь, что мы одногодки?

Джордж, крупный, багровый и неуклюжий, что-то сдавленно промычал. Сказать по правде, он терпеть не мог элегантных женщин, особенно — пожилых. В присутствии Сибил Драйден ему вдруг стало мучительно стыдно и за свой костюм, уже двадцать пять лет как вышедший из моды, и за свои огрубевшие от работы руки. А работы действительно было невпроворот: он только что закончил новый курятник и выкопал картофель. Он вдруг обнаружил, что так и не отмыл до концы следы креозота на правой руке, и смутился окончательно, без особого успеха пытаясь убедить себя в том, что ему нравятся старые костюмы, потому что они напоминают о лучших временах, да и вообще удобнее, И что от женщины должны исходить спокойствие и уют. Слава богу, никто не решился бы назвать его Мейбл элегантной. Уютной — да. И еще доброй. Пожалуй, даже чересчур доброй. Слишком многие пытались этим воспользоваться. Ему пришлось проявить решимость, чтобы покончить с этим. Сама она просто не в состоянии была никому отказать в помощи.

Нахмурившись, он рассеянно пожал руку Герберту Уайтолу и пробормотал: «Ничего, ничего», когда тот принялся извиняться за опоздание. После этого завязался совершенно беспредметный спор о том, пробило уже без четверти восемь или еще нет. Дело в том, что при западном ветре бой деревенских часов сносило в сторону, и в Винъярдсе их было не слышно. Миссис Консидайн сверилась со своими часами на дешевом кожаном ремешке и заявила, что уже без пяти восемь, тут же добавив, что они уходят вперед чуть не на пять минут за день, а она, хоть убей, не помнит, когда последний раз их подводила.

В самый разгар спора появился и Эрик Хэйли. Глядя на его румяное улыбающееся лицо, никому и в голову не пришло бы, что он только что имел на редкость неприятный разговор с хозяином этого дома. Окинув комнату взглядом, он устремился к леди Драйден и Консидайнам.

— Моя дорогая, — фамильярно протянул он. — Не буду даже спрашивать, как вы поживаете: и так видно, что хорошо. Миссис Консидайн… Вы, как всегда, прелестны. А, Джордж… Как поживают ваши куры?

Леди Драйден нахмурилась и вскинула подбородок, но Эрика Хэйли было не так-то легко смутить. Его живые черные глазки доброжелательно перебегали с одного лица на другое; он настолько привык считать себя душой общества, что его нисколько уже не волновало, что думают об этом другие. В Винъярдсе же он чувствовал себя и вовсе как дома, считая, похоже, что имеет на него не меньше прав, чем его состоятельный кузен.

— Слышал, Герберт, ты отхватил на распродаже у Харрингтона очередное сокровище, — начал он, но в этот момент появился дворецкий и объявил, что прибыл профессор Ричардсон.

Профессор был маленьким круглым человечком с огромной лысиной и капризным детским лицом. Он вкатился в комнату, громогласно доказывая кому-то, что и не думал опаздывать. Что за вздор! Он в жизни еще никуда не опаздывал! А тем, кто утверждает обратное, следовало бы получше следить за своими часами.

— Этого Уайтола, — доверительно сообщил он леди Драйден, целуя ей руку, — хлебом не корми, дай кого-нибудь в чем-нибудь обвинить. Хотите совет? Никогда ему не доверяйте. Никогда и ни в чем. Берите пример с меня. Уж я-то его знаю. Дайте ему слепого сиротку, он и его обдерет как липку. Как липку! — повторил он и радостно рассмеялся. — Верно я говорю, а, Уайтол?

Хозяин дома вежливо улыбнулся и похлопал Ричардсона по плечу.

— Зачем мне сиротки, когда у меня есть вы и Мэнгей? Тот, думаю, до сих пор не может забыть последнюю распродажу. Уж как ему хотелось заполучить тот кинжал!

— Наверное, хотелось. Но у нас с ним карманы, знаете, не бездонные. А я бы, к слову, и даром этот кинжал не взял. Наверняка поддельный. Я и на распродажу-то не пошел.

Тонкие губы Герберта Уайтола растянулись в улыбке.

— Да и зачем бы, если уже отрядили туда Бернстайна?

Лысина профессора моментально налилась кровью, окаймлявший ее венчик редких рыжих волос злобно встопорщился, а почти бесцветные брови угрожающе сдвинулись. Он с минуту сверлил Уайтола злобным взглядом, после чего натянуто рассмеялся.

— Бернстайна? Я? Глупости! И не думал! А кинжал и впрямь довольно сомнительный. — Он стремительно повернулся к миссис Консидайн. — Кстати, моя экономка просила передать, что куры, которых вы ей продали, про сто чудо. Кажется, они уже начали нестись, или что они там у вас делают. В общем, она довольна.

— Я очень рада, — любезно ответила Мейбл Консидайн.

К обществу незаметно присоединилась мисс Уайтекер. Никакая косметика не сумела бы скрыть покрывавшую ее лицо смертельную бледность. Она, как и леди Драйден, надела черное платье. Только оно было совсем простым и закрытым, а приколотая на груди брошь — скромной и почти незаметной. Весь ее облик как будто свидетельствовал о скромности и смирении, и только в глазах сверкала самая настоящая ярость. Герберт Уайтол с трудом скрывал самодовольную улыбку, Эрик Хэйли поглядывал на секретаршу с нескрываемым интересом, а Мейбл Консидайн — с жалостью. «Боже мой, — думала она, — да ведь бедняжка страшно несчастна! Надеюсь, она не влюбилась в Герберта. С секретаршами это случается сплошь и рядом».

Герберт Уайтол взглянул на часы.

— Лайла опаздывает, — заметил он и, поворачиваясь к леди Драйден, спросил: — Она здорова?

Вместо ответа та кивнула на дверь, в которую как раз входили Адриан Грей и Лайла. Атласные складки ее платья цвета слоновой кости изящно ниспадали с плеч. Лайла была невероятно красива и очень бледна. Адриан что-то говорил ей, и она слабо улыбалась в ответ.

Маршам ударил в гонг, и все двинулись в столовую.

Глава 11

Учитывая подобравшуюся компанию, обед прошел на удивление мило. Герберт Уайтол был в отличном расположении духа и вполне сносно играл роль гостеприимного хозяина. Леди Драйден была настороже и, если атмосфера начинала накаляться, тут же переводила разговор в светское русло. Противостоять ее ледяной учтивости было решительно невозможно. Эрик Хэйли тоже держался в рамках, что с ним случалось не часто, и ограничился свежими скандалами и сплетнями из высшего общества. Возникающие в беседе паузы заполняла Мейбл Консидайн — правда, все остальное время она тоже не умолкала. В результате задача Лайлы, которой предусмотрительно отвели место между Консидайном и Адрианом Греем, сводилась лишь к тому, чтобы не расплакаться да еще изредка вставлять в разговор «да» или «нет». В сущности, в этом не было бы ничего сложного, не пустись Адриан и мистер Консидайн в бесконечный спор о преимуществах поверхностной обработки почвы перед глубокой пахотой; и то, и другое — совершенно за пределами понимания Лайлы.

Герберт Уайтол сидел по другую сторону овального стола, и на этот счет Лайла тоже могла не волноваться. Справа от него сидели Адриан, профессор и миссис Консидайн. Слева — Джордж Консидайн, мисс Уайтекер, Эрик Хэйли и леди Драйден.

Эрик с любопытством поглядывал на Милли Уайтекер. Уйдет или останется? И, если второе, как поведет себя в этой ситуации Герберт? Интересно, догадывается ли о чем-нибудь леди Драйден? Впрочем, судя по виду, эта дамочка достаточно умна, чтобы не совать нос в чужие дела. Отлично понимает, что ей нужно знать, а что нет. Эти мысли совершенно не мешали ему в сотый раз рассказывать историю о епископе, его молодой любовнице и налете на ночной клуб. Поскольку он давно уже убедился, что в эту историю ровным счетом никто не верит, единственной ее целью было шокировать миссис Консидайн. Та, однако, была слишком увлечена беседой с профессором Ричардсоном. Она как раз рассказывала ему, какой изумительный работник получился из некоего Джимми Гроува, приходившегося племянником кому-то из слуг профессора, когда история Эрика завершилась, вызвав дружный смех. Миссис Консидайн покраснела и принялась удивленно вертеть головой.