Мисс Силвер приехала погостить - Вентворт Патриция. Страница 30

— Тогда мисс Крей.

— Которая имеет свидетельницу того, что она вернулась домой в четверть десятого, а миссис Мейхью показывает, что еще без четверти десять плащ был только слегка испачкан.

— Таким образом, у нее оставался целый час, чтобы сходить убить его и унести плащ.

— И нет никаких доказательств, что она это сделала.

Дрейк прищурился.

— Плащ висел у нее в прихожей. Он же не сам туда пришел.

Воцарилось молчание. Дрейк подумал: «Из кожи лезет вон, чтобы ее вытащить. Все они таковы — убил кто угодно, но только не один из них. Но со мной тебе не удастся замалчивать факты, как ты привык». Он продолжил отчет.

— Мистер Хоулдернесс — он был нотариусом у миссис Лесситер — делает кое-что для мистера Робертсона и, думаю, для мисс Крей…

— Да, я его знаю.

— Сегодня он ко мне приходил. В разговоре с ним мистер Робертсон упомянул одно обстоятельство, которое, как он считает, нам следует знать. У Мейхью есть сын, балбес лет двадцати. Он работает в Лондоне. Мистер Робертсон видел его в шесть тридцать в Лентоне в день убийства. Они с мисс Белл приехали одним поездом. Ну, могло так быть, что он ошибся, а может, нарочно запутывал, но этому имеется подтверждение. Мейхью в выходные дни ездят в Лентон к родственникам, их фамилия Уайт, адрес Гросс-стрит, шестнадцать, магазин табака и конфет. Уитком проверил их. Как вы помните, в день убийства миссис Мейхью приехала домой рано, автобусом шесть тридцать. Ну так вот… У них есть сын, Эрни Уайт, семнадцати лет, помогает отцу в лавке. Когда мистер Хоулдернесс сообщил нам о молодом Мейхью, я отправил Уиткома узнать, виделся ли Эрни Уайт с кузеном. Видите ли, если он приехал в Лентон в шесть тридцать, ему нужно было или попасть в Меллинг, или зайти к кому-то в Лентоне. И оказалось, как выяснил Уитком, Сирил Мейхью одолжил велосипед у молодого Эрни. Сказал, что отец запретил ему показываться в Меллинге, но он собирается заскочить туда повидаться с матерью.

Шеф полиции выпрямился.

— Почему Мейхью запретил ему приезжать домой?

— О, у него были неприятности. Испорченный ребенок, один в большом доме. Работал в Лондоне. Украл деньги из кассы, получил условный срок. Офицер полиции нашел ему работу. Мейхью отказался видеть сына в своем доме. Он очень уважаемый человек — я не имею в виду, что его просто уважают, это совсем другое. Короче, он в Меллинге уважаемый человек. Я думаю, он считал, что обязан так сделать из чувства ответственности. Ну так вот, Сирил Мейхью приезжает в среду вечером, берет у кузена велосипед. А миссис Мейхью приезжает автобусом шесть сорок. Можно не сомневаться, почему она так рано вернулась домой. Сейчас мистер Хоулдернесс и его клерк проверяют вещи по инвентарному списку. Я заглянул к ним по пути — они говорят, из кабинета пропали какие-то фигурки.

— Фигурки?

Дрейк сверился с записной книжкой.

— Четыре фигурки — «Времена года»…

— Странные вещи, чтобы их воровать. Они что, из фарфора?

— Нет, сэр, позолоченная бронза. Я спрашивал о них миссис Мейхью, и ей кажется, что утром в среду они были на месте. Она говорит, они похожи на статуи из музея, на них не слишком много одежды. Высотой десять дюймов.

Шеф полиции готов был улыбнуться, но не позволил себе этого.

— Они могут быть ценными только для знатоков и то в зависимости от рынка. Есть, конечно, люди, которые специализируются на подобных вещицах. Парень мог их стащить. Что говорит миссис Мейхью — был он у нее в среду?

— Она это отрицает, конечно. Плачет, говорит, что не видела его полгода. А все знают, что это неправда. Говорят, он постоянно ездит туда-сюда, и Эрни признался, что он не в первый раз брал у него велосипед.

Марч нахмурился.

— Слушайте, Дрейк, миссис Лесситер должна была иметь страховку. Ею могли пользоваться при составлении завещания. На сколько застрахованы эти фигурки?

Дрейк смотрел настороженно.

— Я спросил об этом мистера Хоулдернесса, но это ни к чему не привело. Из отдельных предметов в страховке указана только старинная мебель и драгоценности. Все остальное представлено кучей и оценено недорого. Общая сумма вместе с домом — десять тысяч.

— Я думаю, нужно спросить мисс Крей про эти фигурки. Она должна знать, стояли они в кабинете или нет, когда она уходила в четверть десятого.

— Я так же подумал, сэр. И еще я предпринял шаги, чтобы узнать, вернулся ли молодой Мейхью на работу. Адрес мне дала миссис Мейхью, это фирма домашних агентов в Кингстоне. Я потолкался среди тамошних людей и попросил их незаметно приглядывать за парнем. Лучше не пугать его, пока не узнаем побольше.

— Да, вы совершенно правы, Дрейк. — Марч взглянул на часы. — Ну что ж, если мы собрались навестить мисс Силвер до того, как разойдемся по домам, нам пора.

Глава 28

Рета провела еще одну бессонную ночь, лишь изредка впадая в забытье, полное смутного ощущения беды, и наутро была бледнее, чем вчера, но тверже: нервы были натянуты, она держала себя под жестким контролем. Она открыла дверь шефу полиции и суперинтенданту — им не пришлось напоминать, что визит официальный. До конца жизни в ночных кошмарах она будет вспоминать этот разговор.

Кошмаром были не детали, а сама обстановка разговора. Они прошли в столовую, и Дрейк вынул блокнот. Рэндал сел по одну сторону стола, мисс Крей — по другую. Она знала его с десяти лет. Позже, когда он поселился в Ленфолде, в пяти милях от Меллинга, они часто встречались, и давняя дружба переросла в нечто большее. Каждый понимал чувства другого и каждый знал, к чему это ведет. Сейчас, сидя по разные стороны стола, они были чужими людьми: шеф окружной полиции и бледная, напряженная женщина — главная подозреваемая в деле об убийстве. Положение близилось к катастрофическому. Оба сохраняли достоинство и соблюдали формальности. Мистер Марч извинился за то, что причинил беспокойство, она в ответ сказала, что никакого беспокойства нет.

В ужасе от собственных чувств, Рэндал Марч продолжал:

— Мы думаем, что вы могли бы нам помочь. Вы хорошо знаете Меллинг-хаус, не так ли?

— Да, — ответила она низким голосом.

— Вы можете описать каминную полку?

Рета слегка удивилась.

— Конечно. Такая тяжелая полка из черного мрамора.

— На ней стоят какие-то украшения?

— Часы и четыре бронзовые фигурки…

— Четыре бронзовые фигурки?

— Да, «Времена года».

— Мисс Крей, не могли бы вы сказать, они были там в среду?

Вопрос унес ее в недавнее прошлое. Она отчетливо увидела кабинет, Джеймса, его внимательный, дразнящий взгляд… со стены на них смотрит его мать, красивая молодая матрона в белом шелковом платье, со страусовым пером на шляпе… Изящные золотые фигурки на черном мраморе.

— Да, они там были.

— Вы уверены, что они находились на месте, когда вы покидали комнату в четверть десятого?

— Абсолютно уверена.

Последовала пауза. Он должен выбраться из потока сумбурных мыслей. Как она смертельно бледна. Она смотрит на него, как будто никогда раньше не видела. А как еще ей смотреть? Он ей не друг, не любовник. Он даже и не мужчина — он офицер полиции. В этот ужасный момент впервые, думая о Рете, он употребил что-то вроде слова «любовь»…

— Расскажите нам об этих фигурках, пожалуйста.

Казалось, она была далеко отсюда. В ее глазах что-то промелькнуло, какая-то тень. Он подумал о том, что она вспоминает, и ощутил необъяснимую боль.

— Это флорентийские фигурки, по-моему, шестнадцатый век.

— Значит, они очень ценные?

— Очень. — Немного помолчав, она сказала: — А почему вы спрашиваете?

— Потому что они исчезли.

Рета выдохнула: «О!» — и покраснела.

Ее поведение изменилось — она стала лучше контролировать себя. После небольшого колебания она произнесла:

— Полагаю, вы знаете, что они из золота?

— Из золота?! — Дрейк вскинул на нее глаза.

Марч переспросил: