Карты рая - Веприк Дмитрий. Страница 15
— Ык! — сказал второй. — Вух!
Что в приблизительном переводе значило: «Ты человек, вот и рассказывай о людях». Что логично только на первый взгляд, ибо можно посмотреть на проблему иначе: «Ты не человек, значит, ты и рассказывай, потому что со стороны виднее». Но Гардинг до этого не додумался. И поэтому попал в затруднительное положение. Кто такие люди, он знал очень хорошо. Но вот объяснить, что они такое, оказалось проблемой почти непосильной.
— Люди — это существа, — сказал он. — Такие, как я. В смысле, похожие на меня.
— Рыр-р! — сказал чужак.
«Ты еще начни говорить, что у них по две руки и две ноги», — перевела электронная коробочка. Вроде бы Гардингу было не привыкать к дурному характеру напарника, но сейчас он вдруг обозлился.
— А еще бывают одноногие! — заявил он. — И вообще безногие. Откуда нашему хозяину знать, что все они с четырьмя… то есть с двумя ногами, если, кроме меня, он никого не видел?
— Ры! — высокомерно произнес Гырр. — Вур-выр-вар-хулл-ду! Юрур-э!
Что значило: «Можно подумать, хозяин не смотрел файлы, которые мы показывали!»
— Ну, тогда сам и объясняй! — заявил Гардинг. — Если такой умный.
Большой Квидак спокойно слушал, как его подчиненные обсуждают, что он знает и чего не знает. Дело было вовсе не в склонности монстра к плюрализму и терпимости. Просто он понимал, что его обсуждают, думая только о его же пользе. Так сказать, любя. Гырр повернулся к монстру, дернул кадыком, пошевелил ушами и начал свою лекцию.
— Гурру-рыр-р-р-р! — провозгласил он. — Руры-вар! Вар-крафт! Вах!
«Люди — это биологические существа, — переводила коробочка. — Наподобие этого придурка. Их развелось очень много, они заселили четверть Галактики, если не больше, и заселили бы всю, если бы им позволили, если бы они не конфликтовали друг с другом и имели более рациональную форму размножения!»
Последнюю фразу следовало уточнить. Большой Квидак попытался это сделать.
— Откуда они взялись? — спросил монстр.
Ему впервые удалось выстроить фразу стилистически правильно. Но, увы, она означала вовсе не то, что он хотел сказать. Гардинг кашлянул.
— Это точно неизвестно, — ответил он. Я слышал, будто Создатель вылепил их из глины в конце тяжелой трудовой недели. Другие говорят, что боги вырезали их из дерева, просто от скуки. Есть вообще безумная идея, что они произошли от…
— Я говорить об происходить, — проскрипел Большой Квидак. — Об взяться! Возникнуть!
Гардинг начал догадываться.
— Родиться? — подсказал он, не уверенный в своей версии. И оказался прав.
— Родиться — да! — объявил монстр. Следовательно, его заинтересовал способ размножения.
Гардинг опять кашлянул. Это был еще один вопрос, трудный именно в силу своей очевидности.
— Люди делятся на мужчин и женщин, — начал он. — Это, так сказать, две основные разновидности людей, — продолжил он, чувствуя, что говорит не совсем то.
И в самом деле, монстр его не понял.
— Люди размножаются формой деления? — спросил он. Напомним, разговор о биологической природе человека и возможных формах его размножения шел в космосе, который, по некоторым теориям, тоже размножается делением. Гардинг задумался. Параллельно его мозг решал еще одну задачу. Он чувствовал, что у него начинает побаливать голова, и припоминал, где находится ближайший холодильник с пивом.
— Нет, мастер! — решительно сказал он. — Люди размножаются не делением.
Рыжий чужак тем временем ковырял в носу. Вовсе не из-за невоспитанности. Просто на его родной планете ковыряние в носу всегда служило признаком глубокой задумчивости и внимания.
— Есть мужчины, и есть женщины, — снова начал Гардинг, тщательно избегая слова «делятся». — Женщины рожают новых людей, а мужчины, они…
Тут он снова замялся.
— Мужчины не несут яиц? — проскрипел Большой Квидак.
— Нет, мужчины их не носят, — сказал Гардинг. — То есть не несут. Мастер, люди вообще не несут яиц. Они рождают уже живых детей. Этим обычно занимаются женщины. А мужчины не предназначены для рождения людей. Они… ну, они служат носителями… — Он осекся и замолчал, с тоской вспомнив вкус холодного пива. — Хранителями биологической…— продолжил он, сглотнув горькую слюну, — информации…
Чего доброго, ему пришлось бы объяснять, в какой именно форме они ее хранят: в кристаллической, электронной или просто записывая для верности на бумаге, но тут активизировался его напарник. Он подскочил к компьютеру и несколькими сильными тычками по клавиатуре вызвал на экране изображения двух неприлично голых людей.
— Хуру-хыр! — сказал он. — Хурк-ры-рыр! Рары-рыгр! — И он снова стукнул по панели, вызвав дополнительное окно, — Хыр-р-р-хро-морсом! Хро-мосом-рых! Рыг! Рыр! Фыр-рывар-ур-р!
«Вот, господин мой, как выглядят эти две разновидности людей и чем отличаются, — перевела коробочка. — Но самое главное — это не внешние различия, а биологический код. Вот хромосомы женщины, а вот хромосомы мужчины. У женщины две Х-хромосомы, а у мужчины одна Х-хромосома и одна V-хромосома. У его хромосом вроде бы на одну восьмую меньше генетической информации, и с этой точки зрения он недоразвившаяся женщина, хотя это не совсем так. Тут имеют место функциональные различия. Таким образом…»
— Слушай, откуда ты все это знаешь? — не выдержал Гардинг.
— Ру-у-уг! Дырз-рыр! Немер-зидар! — не совсем понятно ответил рыжий чужак.
Что означало: «Я же сидел в вашей тюрьме на планете Немезида». Существо недостаточно осведомленное, хотя бы тот самый Большой Квидак, могло подумать, будто сидение в федеральной тюрьме приравнивается к прохождению университетского курса.
— Какие место имеют функциональные различия? — спросил Большой Квидак.
Если бы он не был эгоистично односторонен, то мог бы добавить, что такой способ размножения кажется ему фантастически нерациональным. Если половина популяции не может размножаться, а только носит какую-то там информацию, а вторая половина, вместо того чтобы откладывать яйца, хотя бы по сотне штук в месяц, раз в несколько лет рожает по одному, хорошо, если два или три детеныша, то непонятно вообще, как такая разновидность живых существ смогла возникнуть и выстоять в борьбе за существование. Если бы монстр слышал что-нибудь о проблеме кризиса семьи, он удивлялся бы еще больше.
Несмотря на корявость фразы, на этот раз она сразу была правильно понята. Тем не менее Гырр задумался. Начав объяснять, что половые различия оказались эффективным способом ротации мутационных изменений, он рисковал, что монстр заставит его пересказывать теорию эволюции, придуманную сэром Чарлзом Дарвином. Рыжий чужак не хотел говорить о сэре Чарлзе Дарвине. К тому же он не был уверен, что его хозяину это вообще нужно. С удивлением поборов в себе что-то похожее на упреки совести (что замечательно, вообще-то культура собакоголовых выработала очень сложную систему поведенческих традиций, но в ее идеологических, религиозных и психологических системах отсутствует даже подобие понятия совести), он решил упростить ответ. Даже ценой того, что это упрощение станет профанацией. Впрочем, его родной цивилизации проблема истины была так же чужда, как и проблема упреков совести.
— Рырув-выр-хур-орррр! — сообщил он. — Грых! Ры-ру-рыр! Мир-ру-мир-р!
«Видите ли, хозяин, — забубнил переводчик, — когда-то эти различия имели какой-то смысл. Та половина, которая обходилась одной неполной хромосомой, охотилась, работала, воевала, занималась политикой и носила знаки достоинства. А другая половина рожала детенышей, сидела дома, варила еду и убирала жилые помещения. А потом она зачем-то добилась права охотиться, работать как мужчина, воевать, заниматься политикой и носить штаны. Так что теперь разница между ними существует только в силу сложившейся традиции». Монстр помолчал.
— Что есть штаны? — прошелестел он.
— Это разновидность одежды, — сказал Гардинг. Пока рыжий чужак рассказывал о биологической природе человека, он успел сходить за пивом и теперь держал в руке откупоренную бутылку. — Вот, посмотрите, хозяин, что надето на мне. Это и есть штаны.