Афёры с фальшивыми деньгами. Из истории подделки денежных знаков - Вермуш Гюнтер. Страница 26

Любители розыгрышей и ловцы глупцов

Злорадство – это самая чистая радость. Для отдельных людей наслаждение, которое они получают, так или иначе обделяя своих сограждан, становится эликсиром жизненных сил.

Весной 1840 года среди коллекционеров библиографических редкостей поднялся ажиотаж. Некто, именовавший себя графом де Фортса, искусно сделал достоянием заинтересованной общественности информацию о том, что он обладает собранием из 38 суперраритетов – книг, сохранившихся в единственном экземпляре. Однако и книги, и их авторы существовали лишь в богатом воображении псевдографа.

На 10 апреля он назначил распродажу своих сокровищ. В его адрес поступило множество заманчивых предложений. Нашлись покупатели, готовые приобрести всю коллекцию оптом за баснословную цену. Кое-кто пошел и на немудреные уловки, заранее приложив к своей заявке на ту или иную книгу энную сумму денег в расчете на то, что «граф» зарезервирует соответствующий экземпляр, изъяв его из общего аукциона.

«Граф» развлекался по-королевски, никогда в жизни он не получал подобной корреспонденции. За два дня до назначенного срока шутник отменил аукцион и скрылся в неизвестном направлении. Больше всего он порадовался письму, автор которого утверждал, что имеет предлагаемую к распродаже книгу, но в его экземпляре не хватает нескольких страниц.

Подобные шутники были и в кругах нумизматов. Шутниками были люди, хорошо знавшие о трудностях в идентификации монет, которые чеканились на протяжении тысячелетий в различных странах и каждая из которых пережила не одну эпоху. Шутникам на руку было превращение нумизматики, как и филателии, в массовое движение, в котором подлинных знатоков, способных распознать подделку и обличить фальшивомонетчика, насчитывались единицы.

К самым известным авторам подобных «монетных розыгрышей», пользующимся весьма сомнительной популярностью среди нумизматов, без сомнения относится бельгиец Рене Шалон (1802–1889 гг.) – человек, имеющий крупные заслуги перед нумизматикой и одновременно нанесший ей своими эскападами значительный ущерб. Коммерческие соображения, по всей вероятности, были ему чужды. Шалон действовал из чистой любви к искусству, ему просто доставляло удовольствие водить за нос своих коллег. Шалон изобрел, например, галльскую монету, на которой вместо традиционного AVAVCIA было выгравировано TOIAC, что означало не что иное, как обратное написание фамилии директора музея в Намюре К аи о.

Пристрастие обывателя к мистике, ко всему внеземному и сверхъестественному родилось не вчера, живо оно и сегодня. Тысячи чудо-докторов или алхимиков и прочих обманщиков, а также писателей и в последнее время кинопродюсеров черпали вдохновение, отталкиваясь от неразумности своих современников. На этом пути оставил свой след и Рене Шалон, сохранивший во всех остальных исследованиях научную добросовестность. В 1853 году он под псевдонимом «д-р Вальраф» издает работу «Нумизматика ордена агатопедов».

Из этой книги читатель узнает о тайном обществе, возникшем в XVI веке, которое через 11 лет после ухода из жизни в 1837 году своего последнего члена начало вторую жизнь. Каждый из таинственным образом возродившихся членов общества принял имя какого-то зверя. Материнская ложа в Брюсселе стала называться «менажери». Соответствующие выходные данные появились и на монетах, выпускавшихся этим обществом. В качестве продукции агатопедов подавались, в частности, монеты Иоганна Георга I Саксонского, на которых в 1617 году по его приказу чеканились слова DITANT VOTA MATERNA, 1617. Над псевдонаучной, не лишенной остроумия отсебятиной Шалона поломал голову не один незадачливый коллекционер монет.

В литературном жанре Шалон не нашел адептов, совсем другими были последствия в области чеканки монет. Из озорства или ради наживы, так или иначе, но существуют тысячи разновидностей монет, вообще не имеющие исторических прообразов: феномен, мыслимый только в превращенном мире монет. Кому, например, придет в голову выпускать 25-марковую банкноту?

Многие из этих изобретений были настолько неуклюжи, что любой мало-мальски образованный коллекционер тут же разоблачал фальшивку. Другие же в качестве «уникуитов» продавались за пяти– и шестизначные суммы, о чем свидетельствует история Беккера. Расчет строился на отсутствии точных исторических данных. К самым известным «уникуитам» подобного рода относятся монеты правителей, при которых особых монет вовсе не чеканилось. В качестве примера назовем короля гуннов Баламбера. Есть и монеты территорий, никогда не обладавших правом собственной чеканки монет, среди них самые известные – монеты Андорры. В этих случаях мы имеем дело не с любителями розыгрышей, но с людьми, понимающими толк в превращении отсутствия исторических знаний в философский камень, из которого смело добывалось золото. Их деятельность относится к разряду самых прибыльных из всех монетных производств, они, строго говоря, не фальшивомонетчики, скорее – «изобретатели».

Их история – это тень истории нумизматики. К немногим разоблаченным и призванным к суду «изобретателям» относится Иоганн Георг Бройер, монетчик герцога Брауншвейгского. В 1683 году Бройер изготовил крупную партию гульденов (с большой примесью серебра и меди), которые якобы происходили с монетного двора мифического японского принца. На них было выгравировано MANG СНА. В том же году монеты были «экспортированы» в Россию, где, однако, обман был вскоре обнаружен. Родилась ли эта смелая идея в голове самого Бройера или герцог Рудольф Август с самого начала был «в деле», не известно. Очевидно, что афера привела к серьезным дипломатическим осложнениям с регентшей российского престола Софьей (правившей в 1682–1689 гг.). В результате в 1684 году герцог присудил к штрафу в 10 тыс. талеров своего монетчика Иоганна Георга Бройера.

Насколько далеко простирается фантазия «изобретателей», показывает практика человека с обязывающим и известным именем Микельанджело Полити, скульптора из Сиракуз. В 50-х годах прошлого века он чеканил раритетные монеты особого рода – это были не древние, а современные автору монеты, которых, однако, вовсе не было, и он имел успех.

Из мастерской такого же «изобретателя» вышла и та редкая золотая монета, с которой в лондонское Международное бюро по борьбе с фальшивомонетничеством в 70-е годы нашего века явился один британский коллекционер. Сославшись на свою неопытность в нумизматике, он рассказал сотруднику бюро, что приобрел эту монету в Бейруте за солидную сумму денег. Продавец сообщил ему, что этой монеты нет ни в одном каталоге мира, потому что осталось всего четыре экземпляра этой монеты. Эксперты, осмотрев монету и изучив ее под микроскопом, с явной неохотой вернули ее владельцу. «Сэр, Вы приобрели действительно фантастически редкую монету в четверть соверена. Она настолько чисто сделана, что ее можно использовать в качестве учебного пособия для современных граверов. У нее есть только один недостаток. За все время, пока существует Британское королевство, монеты в четверть соверена никогда не чеканились. Вы владелец монеты, которой не существует, сэр».

Есть примеры, когда изобретателями становились, не желая того. Так, один очевидно совершенно потерявший ориентацию в истории фальшивомонетчик сделал монету в один соверен с изображением короля Карла Эдуарда VI (правившего в 1547–1553 гг.) на одной стороне монеты и с датой коронации Георга V (22 июня 1911 г.) – на другой. Другой явный весельчак изготовил в 1957 году монету в один соверен, на обеих сторонах которой запечатлел профиль Елизаветы П. Когда королеве показали эту монету, она сказала: «Такие джентльмены сегодня очень редки».