Дети капитана Гранта - Верн Жюль Габриэль. Страница 8

Когда проект лорда Гленарвана получил известность, ему пришлось выслушать много замечаний об утомительности и опасности подобного путешествия, но он не обратил на них ни малейшего внимания и готовился отбыть из Малькольм-Касла. Многие порицавшие шотландского лорда в то же время втайне восхищались им. В конце концов, общественное мнение открыто стало на его сторону, и вся печать, за исключением правительственных органов, единодушно осудила поведение лордов адмиралтейства. Впрочем, лорд Гленарван был так же равнодушен к похвалам, как и к порицаниям, – он делал то, что считал своим долгом, а остальное его не волновало.

24 августа Гленарван, леди Элен, майор Мак-Наббс, Мери и Роберт Грант, мистер Олбинет, стюард [29] яхты, и его жена, миссис Олбинет, служанка леди Гленарван, покинули Малькольм-Касл. Преданные семье Гленарван слуги устроили им самые сердечные проводы.

Через несколько часов путешественники уже были на борту «Дункана». Население Глазго с большой симпатией приветствовало леди Элен, эту юную отважную женщину, которая, от казавшись от роскошной жизни с ее спокойными удовольствиями, спешила на помощь потерпевшим кораблекрушение.

Помещения лорда Гленарвана и его жены находились на юте «Дункана» и состояли из двух спален, гостиной и двух небольших ванных комнат. Затем имелась общая кают-компания, куда выходили шесть кают, из которых пять были заняты Мери и Робертом Грант, мистером и миссис Олбинет и майором Мак-Наббсом. Каюты Джона Манглса и Тома Остина были расположены на носу яхты и выходили на палубу. Команда же была размещена в межпалубном помещении, и размещена с удобствами, ибо яхта не имела другого груза, кроме угля, провианта и оружия.

Таким образом, капитан умело всех устроил, пользуясь тем, что на яхте было много свободного места.

«Дункан» должен был выйти в море 25 августа, около трех часов утра, с началом отлива, но до отплытия яхты жители Глазго стали свидетелями трогательного зрелища. В восемь часов вечера лорд Гленарван, его семья и гости, вся команда, от кочегара до капитана, все участники предстоящей экспедиции отбыли с яхты и направились в Сен-Мунго, старинный собор в Глазго, так живо описанный Вальтером Скоттом. Этот собор, уцелевший среди опустошений, произведенных еще во времена Реформации, принял под свои величественные своды пассажиров и моряков «Дункана». В обширном нефе со множеством надгробных плит преподобный Мортон призвал благословение божье на путешественников, молясь о даровании им благополучного плавания. И вот в древней церкви зазвучал голос Мери Грант. Девушка пела и в молитве возносила благодарность своим благодетелям и богу.

В одиннадцать часов вечера все были на борту. Капитан и команда занялись последними приготовлениями к отплытию. В полночь стали разводить пары. Капитан отдал приказ быстрее подбрасывать уголь, и вскоре клубы черного дыма смешались с ночным туманом. Паруса – они не могли быть использованы, так как дул юго-западный ветер, – были тщательно покрыты холщовыми чехлами для предохранения их от копоти.

В два часа ночи на «Дункане» стали чувствоваться толчки от дрожания паровых котлов: манометр показывал давление в четыре атмосферы; перегретый пар со свистом вырывался из-под клапанов. Между приливом и отливом наступил временный штиль. Начинало рассветать, и уже можно было разглядеть фарватер реки Клайд, его бакены с потускневшими при свете зари фонарями. Надо было отплывать. Джон Манглс приказал известить об этом лорда Гленарвана, и тот не замедлил подняться на палубу.

Вскоре начался отлив. Прозвучали громкие свистки «Дункана», были отданы концы, яхта отвалила от пристани. Заработал винт, и «Дункан» двинулся по фарватеру реки. Джон не взял лоцмана: ему прекрасно был знаком фарватер реки Клайд, и никто не смог бы лучше вывести судно в открытое море. Яхта послушно двигалась по его воле. Молча и уверенно управлял он правой рукой машиной, а левой – рулем. Вскоре последние заводы, расположенные по берегам, сменились виллами, возвышавшимися по прибрежным холмам. Городской шум замер вдали.

Час спустя «Дункан» пронесся мимо скал Дамбартона, а через два часа был в заливе Фёрт-оф-Клайд. В шесть часов утра яхта уже плыла в открытом океане.

Глава VI

ПАССАЖИР КАЮТЫ НОМЕР ШЕСТЬ

В первый день плавания «Дункана» море было довольно неспокойно, и к вечеру ветер посвежел. «Дункан» сильно качало. Поэтому женщины не выходили на палубу. Они лежали в каютах на койках.

На следующий день ветер несколько изменил направление. Капитан Джон Манглс приказал поднять паруса. Благодаря этому «Дункан» стал устойчивее – меньше чувствовалась боковая и килевая качка. Леди Элен и Мери Грант смогли рано утром подняться на палубу, где уже стояли лорд Гленарван, майор и капитан.

Восход солнца был великолепен. Дневное светило, напоминавшее позолоченный металлический диск, поднималось из океана, словно из колоссальной гальванической ванны. «Дункан» скользил в потоках света, и казалось, что не ветер, а солнечные лучи надувают его паруса.

Пассажиры яхты молча созерцали появление сияющего светила.

– Что за чудное зрелище! – проговорила наконец леди Элен. – Такой восход предвещает прекрасный день. Только бы ветер не переменился и оставался попутным!

– Трудно желать более благоприятного ветра, дорогая Элен, – отозвался лорд Гленарван, – и нам не приходится жаловаться на такое начало нашего путешествия.

– А скажите, дорогой Эдуард, сколько времени может продлиться наше путешествие?

– На это нам может ответить только капитан Джон… – сказал Гленарван. – Как мы идем, Джон? Довольны ли вы своим судном?

– Чрезвычайно доволен, милорд. Это чудесное судно – моряку приятно ступать по его палубе. И машина и корпус как нельзя лучше соответствуют друг другу. Вот почему яхта, как видите, оставляет за собой такой ровный след и так легко уходит от волны. Идем мы со скоростью семнадцать морских миль в час, и если скорость эта не понизится, то мы дней через десять пересечем экватор, а меньше чем через пять не дель обогнем мыс Горн.

– Слышите, Мери? Меньше чем через пять недель! – обратилась к девушке леди Элен.

– Слышу, сударыня, – ответила Мери. – Мое сердце забилось при этих словах капитана.

– Как вы переносите плавание, мисс Мери? – спросил лорд Гленарван.

– Неплохо, милорд. А скоро я и совсем освоюсь с морем.

– А наш юный Роберт?

– О, Роберт!.. – вмешался Джон Манглс. – Если его нет в машинном отделении, значит, он уже взобрался на мачту. Этот мальчуган просто насмехается над морской болезнью… Да вот, сами полюбуйтесь. Видите, где он?

Взоры всех устремились туда, куда указывал капитан, – на фок-мачту: там, футах в ста от палубы, на канатах брам – стеньги [30] висел Роберт. Мери невольно вздрогнула.

– О, успокойтесь, мисс! – сказал Джон Манглс. – Я отвечаю за него. Обещаю вам, что в недалеком будущем представлю капитану Гранту лихого молодца, – ведь мы, несомненно, разыщем этого достойного капитана!

– Да услышит вас небо, мистер Джон! – ответила девушка.

– Милая мисс Мери, будем надеяться, – заговорил Гленарван. – Все предвещает нам удачу. Взгляните на этих славных малых, взявшихся за осуществление нашей высокой цели. С ними мы не только добьемся успеха, но добьемся его без особенного труда. Я обещал Элен увеселительную прогулку и верю, что сдержу свое слово.

– Эдуард, вы лучший из людей! – воскликнула леди Элен Гленарван.

– Отнюдь нет, но у меня лучшая команда на лучшем судне… Разве вы не восхищаетесь нашим «Дунканом», мисс Мери?

– Конечно, восхищаюсь, милорд, – ответила девушка, – и восхищаюсь как настоящий знаток.

– Вот как!

– Я еще ребенком играла на кораблях отца. Он должен был сделать из меня моряка. Но и теперь, если бы понадобилось, я, пожалуй, смогла бы взять на рифы парус.

вернуться

29

Стюард – буфетчик.

вернуться

30

Брам-стеньга – верхняя часть мачты.