Кловис Дардантор - Верн Жюль Габриэль. Страница 27

Прошло несколько дней, но во взаимоотношениях хозяев и гостей в доме на улице Старого Замка не чувствовалось даже намека на перемены. Не один раз мадам Элиссан заговаривала с дочерью об Агафокле. Будучи женщиной здравомыслящей, она показывала Луизе преимущества будущего брака и возможность счастливого объединения двух семей. Девушка, однако, избегала откровенных разговоров с матерью, а та, в свою очередь, не знала, что и отвечать на настойчивые вопросы мадам Дезирандель, которая всячески изощрялась, чтобы хоть как-то воздействовать на сына.

— Будь же более любезным! — повторяла она ему по десять раз на дню. — Вас стараются оставить наедине, Луизу и тебя, и я уверена, что ты смотришь в окна, вместо того чтобы сказать ей какой-нибудь комплимент.

— Да нет… я говорю…

— А я уверена, что ты не произносишь и десятка слов за десять минут.

— Десять минут — это слишком долго.

— Подумай же о своем будущем, сын мой! — продолжала отчаявшаяся мать, дергая Агафокла за рукав куртки. — Эта женитьба должна была бы пойти как по маслу, ведь на брак согласны обе семьи, а дело даже и наполовину не сделано…

— Как это не сделано? Я ведь уже дал свое согласие, — наивно оправдывался Агафокл.

— Нет, дорогой мой, ведь Луиза еще ничего не сказала по этому поводу, — объяснила мадам Дезирандель.

Но дело с места не сдвинулось, и даже месье Дардантору, несмотря на все его старания, не удавалось высечь искру божью из этого парня.

«Это мокрый булыжник, а не кремень, готовый брызнуть огнем, — думал он. — Однако достаточно будет подходящего случая… Правда… в этом столь мирном доме…»

В общем, продолжалось топтание на месте. А ведь на приступ не идут шаг за шагом. К тому же запас ежедневных развлечений стал исчерпываться. Город был осмотрен весь, вплоть до самых далеких окраин. Теперь месье Дардантор знал его не хуже, чем эрудированный президент Географического общества Орана, самого крупного в алжирском регионе. Дезирандели отчаивались, и одновременно с ними отчаивался и Жан, живя в этом благополучном городе, под которым даже земля наслаждалась полным покоем, не давая никакого повода для решительных действий.

К счастью, у Кловиса Дардантора возникла идея, вполне естественная для столь незаурядной личности.

Дело в том, что Компания алжирских железных дорог пригласила желающих совершить круговое путешествие по югу Оранской провинции, причем цены на билеты обещали меньше обычных. Предполагалось, что экскурсанты отправятся в странствие по одной железнодорожной линии, а возвратятся — по другой, проехав за две недели, насыщенных впечатлениями, не одну сотню километров по изумительной местности. Подобный вояж был соблазнителен даже для самых заядлых домоседов.

На цветных рекламных плакатах компании изображалась карта региона, которую пересекала толстая красная линия извилистой железнодорожной колеи, шедшей через Тлелат, Сен-Дени-дю-Сиг, Перрего и Маскару до Сайды, конечного пункта. Отсюда, в экипажах или караваном, можно было добраться до таких достопримечательных мест, как Дайя, Мажента, Себду, Тлемсен, Ламорисьер и Сиди-бель-Аббес, откуда туристы возвратились бы в Оран по железной дороге.

Кловис Дардантор увлекся замыслом такого путешествия с той страстностью, какая характеризовала любые поступки этого необычного человека. Ему ничего не стоило уговорить Дезиранделей присоединиться к нему в предстоявшей поездке. Он предполагал, что всякие дорожные случайности, постоянное пребывание вместе и возможность оказывать девушке различные мелкие услуги помогли бы Агафоклу понравиться очаровательной Луизе.

Однако мадам Элиссан пришлось уговаривать. Ее пугали и перемена мест, и то, и это. Но попробуйте-ка противиться месье Дардантору! Разве не говорила достойная дама, что ему ни в чем нельзя отказать? И он ей напомнил еще раз об этом в подходящую минуту. А затем привел решающий довод: во время этой экскурсии Агафокл сможет проявить новые свои достоинства, мадемуазель Луиза их оценит, а по возвращении они, возможно, заключат, наконец, брак.

— А господа Лориан и Таконна тоже будут путешествовать вместе с нами? — спросила мадам Элиссан.

— К сожалению, нет! — ответил месье Дардантор. — Через несколько дней они должны поступить на службу в армию.

И, похоже, мадам Элиссан осталась довольна таким ответом.

Но, помимо согласия матери, требовалось согласие дочери. Месье Дардантору не просто было его добиться. Луиза явно не хотела участвовать в экскурсии, поскольку на протяжении всего пути ей пришлось бы постоянно общаться с семьей Дезиранделей. В Оране Агафокл частенько уходил из дома, и его видели только за обедом или ужином — в единственные часы, когда он открывал рот с серьезным намерением — поесть, а не поговорить. Но в вагоне и в экипаже он всегда и везде был бы у нее на глазах. Подобная перспектива не вдохновляла Луизу. Этот малый ей совсем не нравился, и, наверное, было бы разумным прямо сказать матери, что она никогда не выйдет за него замуж. Но девушка знала, насколько мать решительна, упорна и нисколько не склонна отказываться от своих планов. Честно говоря, было бы значительно лучше, если бы эта достойная женщина сама убедилась в ничтожестве претендента на руку ее дочери.

Месье Дардантор продемонстрировал неотразимое красноречие. Он, впрочем, и сам искренне верил, что во время путешествия Агафоклу представится случай показать себя с лучшей стороны, и надеялся на счастливое завершение поездки к удовольствию двух семейств, ибо в случае неудачи они все были бы глубоко огорчены. Хотя данные соображения не тронули девушку, она все же согласилась, в конце концов, заняться приготовлениями к отъезду.

— Потом вы еще благодарить меня будете! — повторял ей месье Дардантор. — Вы меня еще будете благодарить!

Узнав о новых планах хозяина, Патрик открыто заявил, что подобное путешествие не одобряет. Кроме того, он сделал кое-какие запасы… Конечно, они окажутся в компании других туристов… Бог знает каких… Да и жить сообща… И вообще, это смешение разнородных людей…

В ответ месье Дардантор велел Патрику упаковать чемоданы к вечеру десятого мая, до которого оставалось сорок восемь часов.

Когда перпиньянец сообщил своим молодым друзьям о решении, принятом обоими семействами, а также им самим, то поторопился выразить все свои сожаления — очень сильные и очень искренние! — о том, что они не смогут его сопровождать. Было бы просто изумительно «караванировать» — вот такое словцо он изобрел! — вместе несколько недель по провинции Оран!

Марсель и Жан выразили не менее живые и не менее искренние сожаления. Но разве могли они после десяти дней, проведенных без дела в городе, и дальше откладывать поступление на воинскую службу?..

И, тем не менее, вечером следующего дня, накануне путешествия, распрощавшись с месье Дардантором, кузены обменялись следующими вопросами и ответами:

— Скажи мне, Жан…

— Что, Марсель?

— Разве двухнедельное опоздание…

— Продлится более четырнадцати дней?.. Нет, Марсель, я не думаю… даже в Алжире!

— А что, если мы отправимся вместе с месье Дардантором?..

— Ты хочешь поехать, Марсель?! И это ты делаешь мне такое предложение… ты, который давал мне только две недели на мои опыты по спасению?..

— Да, Жан… потому что здесь… в Оране…