Малыш - Верн Жюль Габриэль. Страница 52

В половине третьего поезд вышел из Мильстрита, и Малыш уселся опять у окна. Местность становилась теперь более гористой и разнообразной. Погода была довольно ясная, что не так часто в Ирландии. Маркиза могла быть довольна и отложить в сторону свой ватер-пруф. Однако легкий туман окутывал верхушки деревьев, смягчая их контуры. Малыш: мог рассмотреть возвышенности Кахербарнага и Пасса, достигавшие двух тысяч футов высоты.

Поезд пересек границу между Корком и Керри. Сколько воскресло у Малыша воспоминаний при названии Керри! В двадцати милях к северу находилась Керуанская ферма, где он был так счастлив у Мак-Карти, теперь безжалостно выгнанных управителем!.. Он перестал смотреть в окно, весь отдавшись грустным воспоминаниям, не покидавшим его до самого Килларнея.

Это маленькое селение могло похвалиться счастьем быть раскинутым на берегу такого чудного озера. Может быть, ему одному оно было обязано своим богатством и беззаботным образом жизни; огромное количество туристов, посещающих его, привлекались сюда, конечно, не дворцом, где живет епископ, не собором, не сумасшедшим домом, не францисканским монастырем и не работным домом. Нет, если Килларней служит любимым местом для экскурсий, то лишь из-за великолепия озер. Если бы те вдруг исчезли, песенка Килларнея была бы спета. В Килларнее нет недостатка в отелях, не считая тех, которые высятся по берегу Луг-Лена, находящегося в четверти мили.

Лорд Пиборн выбрал, разумеется, один из лучших отелей, но, к несчастью, он находился «под бойкотом». Это ирландское выражение происходит от фамилии некоего капитана Бойкота, прибегавшего к полиции, чтобы заставить работать на его полях крестьян, не желавших делать это добровольно. Быть «под бойкотом» — это все равно что находиться в карантине. Отель находился в подобного рода карантине за то, что его владелец лишил земли нескольких своих арендаторов. Его отель был теперь пуст: в нем не было ни поваров, ни слуг, и продавцы не отпускали ему товара.

Пиборны вынуждены были ехать в другой отель, отложив до другого дня свой отъезд к озерам. Грум, приведя в порядок вещи графа, получил приказание никуда не отлучаться весь вечер. Малышу пришлось просидеть в передней, в то время как его молодой господин читал, разговаривал и играл в зале в обществе туристов.

На следующий день к подъезду отеля был подан экипаж — широкое ландо с сиденьем позади для Джона и Марион. Грум должен быть рядом с кучером. Взяли чемоданы с необходимой одеждой и бельем и корзину с провизией, на случай каких-нибудь неожиданностей, так как их светлости не должны были чувствовать ни в чем недостатка. Но сами они не сели в ландо.

Лорд Пиборн, следуя своему практически развитому уму, выражавшемуся во всем и всюду, даже во время прений в верхней палате, разбил свое путешествие на две части: исследование озер и ознакомление с местностью. Поэтому ландо, которое должно было служить лишь для второй части экскурсии, отправилось их ждать к Брендонс-Коттеджу, находящемуся за озерами. Так как поездка по озерам могла продолжаться три дня, то прислуга должна была сопутствовать господам, и Малыш пришел в восторг от этого путешествия.

Это, конечно, не море. Тут были лишь озера, воды которых не бороздили торговые суда и на поверхности которых виднелись только лодки туристов. Но все же Малыш чувствовал себя счастливым. Вчера он ехал по железной дороге, сегодня — в первый раз — по воде!..

В то время как Джон, Марион и грум шли пешком к северному берегу, находящемуся в одной миле от Килларнея, маркиз с женой и сыном проехали туда в экипаже. Малышу удалось лишь издали увидеть собор. На улицах было мало народу, и то все больше туристы. Оживление в Килларнее бывает всегда в известные месяцы, в которые наезжает сюда до двадцати тысяч путешественников со всех концов Соединенного королевства. Тогда все население, кажется, состоит из лодочников и кучеров, оспаривающих друг у друга клиентов.

У пристани их светлостей ожидал катер с пятью перевозчиками. Обитые сидения и навес на случай солнца или дождя были устроены для удобства пассажиров. Лорд и леди Пиборн сели вместе с сыном на скамьи, прислуга на другом конце. Лодочники взмахнули веслами, и легкое судно плавно отплыло от берега.

Килларнейские озера занимают пространство в двадцать один километр.

Луг-Лен, самое обширное из трех озер, имеет пять с половиной миль в длину и три в ширину. Его восточные берега окаймлены зелеными лесами. На нем находятся несколько красивых островов, из них Росс считается самым значительным, а Инисфаллен самым красивым.

Погода стояла роскошная. Яркое солнце заливало лучами всю местность, что бывает довольно редко. Легкая зыбь пробегала по воде. Малыш наслаждался природой и красивыми видами, все время сменявшими друг друга, но удерживался, конечно, от всякого выражения восторга, который был неуместен в его положении.

Действительно, Пиборны могли бы удивиться, что низкого происхождения существо могло быть тронуто красотами, созданными лишь для удовлетворения аристократических глаз. Впрочем, их светлости совершали эту экскурсию только потому, что так полагалось в их положении. Графа Эштона она тоже очень мало интересовала. Он захватил удочки и собирался ловить рыбу, пока сановные родители будут осматривать коттеджи и развалины.

Это-то и печалило Малыша. Когда подъехали к Иписфаллену, маркиз и маркиза, выйдя на берег, предложили сыну идти вместе с ними.

— Благодарю, — ответил тот, — я предпочитаю удить, пока вы будете гулять!

— Однако, — возразил лорд, — тут есть развалины одного знаменитого аббатства, и мой друг, владелец острова, был бы огорчен, если б я не посетил их…

— Но если граф предпочитает, .. — начала было небрежно маркиза.

— Конечно, предпочитаю, — ответил граф, — и мой грум останется со мной, чтобы насаживать червяков.

Маркиз с женой удалились, сопровождаемые Марион и Джоном, а Малыш был лишен удовольствия увидеть археологические достопримечательности Иписфаллена. А между тем вельможи, отправившиеся на осмотр, отнеслись с полным равнодушием к красотам монастыря, основанного в шестом столетии, к его романской часовне с тончайшей чеканкой внутри, к общему виду этих четырех зданий, составлявших монастырь, утопавших в роскошной зелени среди тисовых деревьев и ясеней, украшавших этот «Остров святых», так справедливо названный госпожой Бове килларнейской драгоценностью.