Маяк на краю света - Верн Жюль Габриэль. Страница 10

К полудню надо было во что бы то ни стало отвести шхуну в бухту, где она была бы в безопасности на случай бури и где вода была довольно глубока.

Прежде всего Конгр велел снять якорь с кран-балка правого борта и укрепить его вдали от банки, во всю длину якорной цепи. Таким способом, лишь только киль поднимет волной, шхуну можно было буксировать на более глубокое место. Разбойники успели бы достигнуть бухты раньше, чем начнется отлив, и тогда в тот же день смогли бы осмотреть трюм шхуны.

К тому времени, когда прилив могучей волной должен был покрыть всю отмель, все приготовления были окончены.

Конгр, Каркант и человек шесть разбойников взобрались на шхуну, остальные возвратились к береговым утесам.

Теперь оставалось одно — ждать. Часто ветер свежеет с приливом, а этого следовало опасаться больше всего, так как шхуну могло отнести еще дальше на мель, тянувшуюся по направлению к берегу. Тут же была самая низкая вода во время отливов, и шхуне ни за что не удалось бы сняться с мели, если бы ее прибило хоть на полкабельтова к берегу.

Но случай благоприятствовал планам Контра. Ветер подул на юг и даже способствовал снятию судна с мели.

Конгр и остальные бандиты стояли на носу, так как передняя часть шхуны должна была очутиться на воде раньше, чем остальная ее часть.

Если шхуна начнет вертеться на шпиле, то форштевень скоро очутится в воде, и тогда можно будет вытянуть шхуну на буксире на глубокое место.

Между тем уровень воды повышался, Корпус корабля начал вздрагивать под влиянием прилива. Волн не было, чувствовалась только зыбь. Более благоприятных обстоятельств трудно было ожидать.

Конгр уже был уверен, что ему удастся снять шхуну с мели и отвести ее в безопасную бухту Франклина. Но одно обстоятельство смущало его. Что если левая сторона шхуны пробита?

Осмотреть ее было нельзя, потому что судно лежало на ней, а потом, если бы в ней оказалась пробоина, на последнюю некогда было бы наложить пластырь; шхуна наполнится водой, и ее придется оставить на мели, где первая же буря окончательно разобьет ее.

С волнением ожидали Конгр и его товарищи полного прилива. Если где-нибудь пробита обшивка или выпала конопатка, — вода зальет трюм, и шхуна не встанет.

Но мало-помалу они успокоились. Корпус шхуны погружался все больше и больше. Вода поднималась, но не заливала судна. Очевидно, оно не имело пробоин, и палуба начинала принимать горизонтальное положение.

— Течи нет! — воскликнул Каркант.

— Смотри за шпилем! — скомандовал Конгр.

Люди ожидали только приказа, чтобы привести шпиль в движение.

Наклонившись над кранбалком, Конгр наблюдал за прибывавшей уже в течение двух с половиной часов водой. Форштевень уже поднялся, и киль не касался больше дна, но ахтерштевень и руль еще не были свободны. Через полчаса, впрочем, должна была подняться на воде и корма.

Чтобы поскорее снять шхуну с мели, Конгр скомандовал ходить в шпиле.

Шпиль завертелся. Цепь натянулась, но форштевень не повернулся к морю.

— Осторожно! — закричал Конгр.

Он боялся, как бы якорь не отцепился от грунта, укрепить же его вторично было бы трудно.

Шхуна совсем поднялась, и, осмотрев трюм, Каркант убедился, что вода не проникала в него. Итак, если даже и были в шхуне повреждения, то обшивка все же везде целая. Можно было надеяться, что «Мол» не пострадал ни во время посадившего его на мель шторма, ни в течение проведенных на банке двенадцати часов. При таких условиях можно было быстро доставить шхуну в бухту Пингвинов. Днем ее можно было нагрузить, а на следующий день она могла бы уже выйти в море. Но надо было спешить, пока дует попутный ветер, чтобы «Мол» мог войти в пролив Лемера или обогнуть южный берег Острова Штатов и выйти в Атлантический океан.

В это время года приливы довольно слабы, и в девять часов вечера вода достигла самого высокого уровня. К счастью, шхуна была плоскодонная, и можно было рассчитывать, что ее легко будет снять с мели.

Действительно, около половины девятого поднялась и корма. Шхуна стала бить по грунту задней частью киля, не рискуя получить повреждения.

Конгр решил, что настал благоприятный момент для буксировки. По его приказанию матросы опять заходили в шпиле. Когда навертели на шпиль несколько метров цепи, «Мол» повернулся носом к морю. Якорь не отделялся от грунта; он крепко зацепился за скалу, и скорее сломался бы, чем уступил тяге шпиля.

— Смелей, ребята! — крикнул Конгр.

Все, не исключая и Карканта, налегли на ручки шпиля, а Конгр, нагнувшись над гакабортом, [56] наблюдал за кормой.

Был момент, когда всеми овладел страх: до конца прилива оставалось всего двадцать минут, а между тем задняя часть киля все еще продолжала бить о грунт. Если не удастся сейчас же снять шхуну с мели, она останется стоять на месте до следующего прилива. Между тем в следующие дни прилив будет еще слабее и усилится лишь через двое суток.

Еще одно, последнее усилие! Люди приходили в ярость от сознания своего бессилия. Быть на корабле, которого они так долго ждали, знать, что от него зависит их свобода и спасение, — и не быть в силах снять его с песчаной отмели!..

Посыпались ругательства, проклятия. Матросы тяжело дышали, налегая грудью на шпиль. Только бы не сломался и не отделился от грунта якорь! А то придется ждать до вечера и бросить снова якорь, и уже не один. Кто знает, что будет через двадцать четыре часа! Не переменится ли погода!..

На северо-востоке уже показались тучи. Правда, отмель была защищена высокими прибрежными утесами, но, если море взволнуется, зыбь легко может разбить севшее накануне на мель судно.

К тому же даже слабый норд-ост мог помешать шхуне войти в пролив. Вместо того чтобы идти полным ходом, «Молу» несколько дней придется лежать в бейдевинд, [57] а в плавании опасна всякая задержка.

Море поднялось до высшего уровня; через несколько минут должен был начаться отлив. Вся банка покрылась водой. Только кое-где виднелись верхушки рифов. Исчезла под водой и стрелка мыса Сан-Бартелеми. Волны прилива омыли песчаный берег и отступили. Начинался отлив. Скоро должны были выступить из-под воды и окружающие отмель камни.

Снова посыпались проклятья. Запыхавшиеся, утомленные люди готовы были бросить бесцельный труд.

Но Конгр, со сверкающими от бешенства глазами, с топором в руках, бросился к ним, угрожая раскроить череп первому, кто оставит свое место у шпиля. Все знали, что он не задумается исполнить угрозу.

Матросы снова навалились на ручки шпиля. Цепь натянулась так, что вот-вот готова была разорваться, и сорвала медную обшивку клюза. [58]

Но вот послышался стук. Зубец шпиля вошел в свою вырубку. Шхуна слегка повернула к морю. Руль задвигался и освободился из грунта.

— Ура!.. Ура!.. — закричали все, почувствовав, что шхуна сдвинулась с мели.

Быстрее заходили матросы в шпиле, и несколько минут спустя вытянутое за якорь судно вышло на глубокое место.

Конгр бросился к колесу. Отдали цепь, отделили якорь от грунта и подняли его на кранбалк. Оставалось только осторожно пройти между рифами и войти в бухту Франклина.

Контр приказал поднять фок. Глубина вокруг была вполне достаточна. Через полчаса, обойдя последние подводные камни у побережья, шхуна стала на якорь в бухте Пингвинов, в двух милях от мыса Сан-Бартелеми.