Миссис Брэкинен - Верн Жюль Габриэль. Страница 67

Проходя по этим местам, постепенно делающимся все более и более бесплодными, Тому Map иксу пришлось воспользоваться инстинктом волов, которые были запряжены в повозках. Инстинкт этот, постепенно развивавшийся у животных со времени их переселения в Австралию, приводит их к воде, и они редко ошибаются, так что людям остается лишь следовать за ними.

Утром 7 октября волы передней повозки внезапно остановились. Их примеру тотчас же последовали волы остальных повозок.

Тщетно подгоняли их проводники — волы стояли на месте как вкопанные.

Извещенный об этом Том Марикс тотчас же направился к бричке миссис Брэникен.

— Я догадываюсь, в чем дело, — сказал он. — Хотя мы не повстречались еще ни с одним туземцем, но в настоящее время нам приходится пересекать тропинку, по которой они имеют обыкновение следовать, а так как волы почуяли их следы, то и отказываются двигаться далее.

— Откуда у них такое отвращение к туземцам? — спросила Долли.

— Причина этому в точности неизвестна, — отвечал Том Марикс, — но тем не менее факт этот не подвержен сомнению. Считаю, однако, наиболее вероятным, что первые волы из тех, которые ввезены были впервые в Австралию, подверглись безжалостному обхождению со стороны туземцев; воспоминания об этом сохранились у них, и они передавали их из одного поколения другому.

Так это или нет, но волов нельзя было принудить идти вперед по этой дороге. Пришлось распрячь их, повернуть в обратную сторону и затем бичами и палками заставить их пятиться по дороге шагов двадцать. Только так удалось заставить их перешагнуть через тропинку, оскверненную следами туземцев, а затем их снова запрягли в повозки в обычном порядке и погнали по дороге.

С приходом каравана к берегу реки Макумба каждому предоставилась возможность утолить жажду. Правда, уровень воды в реке значительно уже спал вследствие жары, однако оставшегося было вполне достаточно для того, чтобы утолить жажду сорока одного человека и около двух десятков животных.

Экспедиции пришлось перейти через речку Гамильтон по затопленным наполовину камням, которые загромождали русло реки. Всего пройдено было триста двадцать миль со времени отправления экспедиции со станции Фарина-Таун.

Экспедиция находилась теперь на границе, отделяющей землю Александра от Южной Австралии; первая известна также под названием Северной Территории и была открыта в 1860 году Стюартом, в то время, когда он поднимался по 131 меридиану до 21 o широты.

По прибытии к станции Леди Шарлотта Марикс обратился к миссис Брэникен с предложением суточного отдыха. Хотя поход и совершен был без затруднений, тем не менее животные сильно утомились от жары. Предстоял еще длинный переход до Алис-Спрингс, и необходимо было набраться сил.

Долли согласилась, и отряд разместился на отдых. Так как число членов экспедиции было в три раза больше числа жителей на этой станции, а сама станция имела всего лишь несколько хижин, то пришлось разбить лагерь для всех.

Управляющий одной обширной фермы, расположенной по соседству, предложил миссис Брэникен более удобное помещение у себя и так настойчиво упрашивал ее воспользоваться его гостеприимством, что она согласилась и направилась в Вальдек-Хилл, где действительно получила довольно комфортабельное помещение.

Хозяин дома, в котором она временно поместилась, заведовал одним из тех обширных поместий, которые известны в Австралии под названием рун. Есть руны, которые занимают иногда площади в шесть тысяч гектаров, наиболее крупные находятся в провинции Виктория. Хотя поместье Вальдек-Хилл и не заключало в себе такого количества земли, тем не менее оно принадлежало к разряду крупных. Обнесенное кругом заборами, по местному названию «паддоке», имение это специально назначено было для овцеводства, что вызывало необходимость содержать довольно значительное число служащих — пастухов.

Большое значение при устройстве руна играет свойство почвы; предпочитают поля, на которых произрастает так называемый salt bush, то есть соленый кустарник. В этих кустарниках заключается питательный сок, по вкусу своему напоминающий отчасти спаржу, отчасти — анис; кустарники эти усердно поедаются овцами из породы «pig's faces» (со свиными головами).

Богатство австралийских областей составляет овечья шерсть, и в настоящее время там насчитывают не менее ста миллионов голов овец.

В поместье Вальдек-Хилл были расположены вокруг главного и жилых помещений, предоставленных служащим, широкие пруды, предназначенные для мытья овец до их стрижки. Напротив были сараи, в которые складывались кипы овечьей шерсти, отправляемые затем в Аделаиду.

Стрижка овец в Вальдек-Хилл была в то время в полном разгаре. Несколько дней назад туда прибыла артель кочующих стригунов, чтобы заняться прибыльным ремеслом.

Переступив за ограду, миссис Брэникен, которую сопровождал Зах Френ, была поражена царящим в огороженном пространстве оживлением. Стригуны, занятые своим делом, не теряли ни одной минуты, и самые ловкие из них, успевая остричь до сотни овец в продолжение одного дня работы, могут зарабатывать в сутки до одного фунта стерлингов. Интересно было следить за этой работой под лязг широких ножниц в руках стригуна, мычание овец, крики, смех и шутки людей, Весь этот шум покрывался криком мальчуганов: «tar» (деготь), с которым они приносили на место работы горшки с дегтем для обмазки ран у овец, нанесенных ножницами.

Вдруг, к своему удивлению, миссис Брэникен услышала свое имя, произнесенное кем-то позади нее.

В ту же минуту к ней подбежала женщина и с криком бросилась перед ней на колени, протянув с мольбой руки.

Женщина эта оказалась Джейн Боркер. Джейн, постаревшая от времени и пережитых горя и лишений, с седыми волосами, загорелым лицом, почти неузнаваемая, хотя Долли тотчас же узнала ее.

— Джейн! — воскликнула она, наклонясь к ней, и двоюродные сестры горячо обнялись.

Как же протекала жизнь Боркеров на протяжении последних двенадцати лет, ужасная и даже порочная жизнь, по крайней мере для мужа несчастной Джейн? Покинув Сан-Диего, вынужденный скрываться, чтобы избежать кредиторов, Лен Боркер основался в Мазатлане, одном из портов западного берега Мексики. Как известно, он оставил в Проспект-Хауз мулатку Но, поручив ей смотреть за Долли Брэникен, к которой рассудок еще не возвратился в то время. Но так как вскоре после этого несчастная безумная помещена была, благодаря заботам Уильяма Эндру, в лечебницу для душевнобольных доктора Бромлея, то мулатка, которая осталась без дела, поспешила присоединиться к своему господину.